Все уже поднялись, лишь несколько человек сидело, но это из раненых. Заметив, что у всех немцев сняты фляжки, и они гуляют по рукам, все пленные явно хотели пить, я молча отстегнул свою и подал двум ближайшим бойцам, судя по эмблемам в петлицах — оба сапёры.
— Построиться! — не громким, но сильным голосом, такой ещё называют командным, приказал я. — Командиры, в переднюю шеренгу.
— Парень, ты кто? — отрываясь от моей фляжки, спросил один из бойцов, судя по синим петлицам, из авиаторов, в звании младшего сержанта.
— Александр Поляков. Если вы слышали обо мне. Вижу по вашим лицам, что слышали и даже узнали. В газетах моё фото мелькало… Построиться!
Шепотки быстро стихли, пленные передавали другим, кто к ним вышел. Двигаясь по обочине, я наблюдал, как все строятся. Не очень получалось. Приметив сержанта-стрелка, явно из старослужащих, я поручил ему построить сборную солянку из бойцов и командиров разных войск, как полагается, и доложиться мне. Было двадцать два младших командира, остальные простые красноармейцы и матросы.
— Значит так: я командую боевой группой, которая работает в немецком тылу, и начинаю формировать несколько подразделений. Мне нужны люди. Танкисты, артиллеристы, пулемётчики, моряки, водители, стрелки и даже сапёры. Да все нужны. Неволить не буду, возможно, кто-то из вас устал от войны, они могут остаться тут и ожидать прибытия немцев, остальные идут со мной. Только добровольцы. И так, добровольцы шаг вперёд… Спасибо, славяне.
Все как один сделали шаг вперёд. Я не хотел говорить это вслух, со старшиной мы это уже обговаривали. Тех, кто решил бы остаться, ждала незавидная судьба. Рисковать, оставлять свидетелей, я не мог. Старшина согласился взять такую участь на себя — расстрелять их.
Я скомандовал собрать с немцев всё ценное и оттащить их тела подальше от дороги, а сержанту — подготовить людей к движению. Бинты пригодились, некоторым раненым нужно было сменить повязки. Убедившись, что всё идёт как надо, и поторапливая парней, я оставил за старшего старшину — дальше он поведёт колонну, но не по дороге, а по берегу реки — и поднял мотоцикл, прикрытый травой. Запустив движок, поехал к назначенному месту встречи парашютистов.
Проехав километров восемь и влетев на холм, я буквально лоб в лоб столкнулся с немцами — три мотоцикла, восемь фрицев. Похоже, это был тот же патруль, что я видел утром. Наверное, зря я ехал по дороге, да ещё на трофейном мотоцикле. А ведь хотел содрать регистрационный номер с крыла переднего колеса!
Думать о том, чтобы прикинуться своим, даже не стоит. Да, я был в чёрном немецком комбинезоне моряка, на складе буксира нашли две маломерки. Один подошёл мне, второй взял Юра. Носил я его с закатанными рукавами и с открытым воротом, чтобы тельняшку было видно. Всё же мы морские души. Так что когда произошла встреча, как моя реакция, так и немцев была однотипной — все удивились. Вот только я быстрее пришёл в себя и юзом, положив мотоцикл на бок, покатился к обочине, выдирая из кобуры «люгер».
Всё это я проделал быстро, хотя винтовка за спиной изрядно мешала. Как только пистолет оказался в руках, я открыл огонь, так как пулемётчики на двух передовых мотоциклах уже шевелили стволами своих МГ, выискивая меня, а водители экстренно тормозили свои тяжёлые мотоциклы.
Первой целью были пулемётчики. Я старался целиться в голову, чтобы форму не замарать. Вторая пуля — в водителя. Переводил ствол на другую цель я очень быстро, и выстрелы шли один за другим без задержек. Потом перенёс огонь на второй мотоцикл, а за ним и на третий. На последнем было двое седаков. Сделав следующую пару выстрелов, я стал высматривать тех двоих, что сидели на передних мотоциклах за водителями. Как оказалось, первому нужен был только контроль: пуля, влетев в открытый рот водителя и выйдя из затылка, попала ему в шею, и он харкал простреленным горлом. А вот последний, восьмой немец, самый шустрый, скатившись с замершего мотоцикла, скрылся в траве. Поменяв место лёжки, я перезарядил пистолет, убрал его в кобуру, привёл к бою винтовку и по-пластунски пополз в сторону — хочу обойти противника с фланга. Заметили мы друг друга одновременно. Тот подбирался обратно к мотоциклам. Видимо, хотел завладеть пулемётом. Хорошо, у меня ствол был направлен в ту сторону, и я мгновенно выстрелил на его прыжок, так что немец и перекатиться не успел, замер серой тушкой. Я вскочил и, подбежав, сделал контроль. Только после этого осмотрелся и, сбив свою морскую фуражку на лоб, почесал затылок:
— Ну и как мне это всё утащить?
Махнув рукой — что-нибудь придумаю, — я сбегал, поставил свой мотоцикл на подножку, а то с бака капать бензин начал через отверстие в крышке, и занялся немцами. Снял всё оружие, подсумки, потом принялся за сапоги и форму. Так что вскоре восемь тушек лежали в разных позах на дороге в одном нательном белье. А подумав, я его тоже снял. Ворочать тела было тяжело, но я справился. Тюки с формой я сложил в коляску одного мотоцикла, вооружение и снаряжение — в коляску второго.
Пока возился с трофеями, продумал, как всё вывезти. Сделал просто: с некоторым трудом, да вообще еле поднял и засунул переднее колесо своего одиночки между задним сиденьем и коляской одного из мотоциклов, увязав конструкцию верёвкой. После этого, запустив движок, покатил обратно по дороге. Чуть в стороне я видел отличный овраг, там пока трофеи и оставлю. Вернулся на своём одиночке и отогнал второй мотоцикл. А вот дальше, привязывая за ноги немцев к третьему мотоциклу, по двое отволакивал их подальше в поле, метров на триста. Там низина была невидимая с дороги. А на случай поиска с воздуха сделал так: в форме тела подрезал дёрн, поднял его, закатил в образовавшуюся ямку ближайшего немца и прикрыл. Это ещё час заняло, но все тела спрятал. Сделал пучок из травы в виде веника и подмёл на дороге, убирая следы крови. Все гильзы подобрал.
И теперь на третьем БМВ с привязанным между сиденьем и коляской одиночкой покатил к месту встречи. Больше двух с половиной часов на этих немцев потратил, зато удалось трофеи захомячить. Мотоциклисты были фельджандармами. По бляхам определил. Жаль, пленного добыть не получилось, но я был не в той ситуации.
