Почему так происходило и происходит?!
Ответить трудно, но, скорее всего, с бойцами произошел моральный надлом. Когда долгие годы твердят про то, что «могучим ударом, малой кровью и на чужой территории», и о том поют песни и пишут книги, то поверить в такие пропагандистские заявления могут очень многие, и самое страшное, что и командный состав. И это очень плохо, ибо растерянность последнего, испытавшего на себе страшный когнитивный диссонанс, то есть полный разрыв шаблона, приводит к потере управления снизу и доверху, от подразделений, частей и соединений до штабов армий и фронтов на всех направлениях огромного фронта.
В ПсУРе от такого пораженческого настроения удалось избавиться только благодаря своевременно принятым мерам. Все отходившие части, по его приказу, незамедлительно отводили в места переформирования войск на вторую полосу обороны. Отступленцев группами и поодиночке отправляли на сборные пункты и там весьма быстро приводили в «чувство». Меры для такого воспитания отработаны давно – дать время помыться и постираться, в вид воинский привести, накормить до пуза и выдать хорошую порцию шагистики: строевая подготовка – наилучшее лекарство, избавляющее от дурных мыслей и новобранца, и кадровых солдат. Особенно для склонных к панике бойцов тыловых служб – тех необходимо сразу же брать в такой оборот, чтоб своего командования боялись больше, чем врага.
Беженцев и гражданских лиц немедленно отправили на восток, с ними всех местных жителей выселить из прифронтовой полосы, неконтролируемое перемещение обывателей недопустимо, это рассадник для шпионажа, знаем, проходили такое в конце девяностых. С паникерами бороться жестоко, на то есть особые отделы, политорганы и трибуналы – расстрелами перед строем удалось выбить растерянность и «пораженческие» настроения. Гловацкий вводил эти меры от бесполезности других средств, да и не поняли бы сами «воспитуемые» гуманного отношения по меркам и нравам своего времени, а вот жестокость вполне до них доходчива, как другие методы недопустимого раньше физического воздействия.
И все – как мыльной водою всю грязь смыло, «осознали и прониклись текущим моментом», как сейчас пишут. Первые успехи и победы, по меркам начала следующего века пропиаренные, окончательно переломили настрой и всю ситуацию – Гловацкий уже сам не мог понять, как эти красноармейцы могли раньше отступать или сдаваться. Это же русские люди, они драться будут до последнего патрона, им главное – уверенность иметь в руководстве и знать, за что умирать. А за русскую землю, за Отечество, за Родину, за своих родных и близких, в защиту которых поднято оружие – умереть за это во сто крат легче, чем за какой-то эфемерный «пролетарский интернационализм». Да и речь Сталина 3 июля помогла, отличие от слов Молотова 22 июня характерное – там «граждане и гражданки» как о некоем факте, здесь «братья и сестры, друзья мои», как говорят про общую беду!
Страшно еще другое – человеческие жизни тратятся не задумываясь. А ведь очень плохо для будущего страны. Чудовищно! На любой войне ценные в нравственном отношении люди гибнут в первую очередь, ибо осознают свой долг перед будущим Отечества и ее народом. По сути, поднимается в атаки и гибнет истинная элита нации, а отнюдь не те, что сидят в теплых кабинетах, за чашкой чая или стаканом водки рассуждая о необходимости защищать с оружием в руках интересы страны, связанные с их собственным привилегированным положением в обществе напрямую.
Хорошо, что здесь такого мало, в отличие от будущих времен, но тоже имеется. В тыл сбежало множество партийных и советских работников, страх перед врагом гнал их на восток как очумевших баранов. И вместе с ними, с этой «псевдоэлитой», в тылу под любыми предлогами будут укрываться все другие ничтожества и откровенные трусы – они и переживут войну, а потом потихоньку, с течением времени начнут ваять из себя подлинных защитников Отечества. И эта небольшая гниль поначалу превратится в язву и уже в 80-е годы выльется в стремление всячески отмазать своих отпрысков – детей и внуков – от военной службы. Среди представителей будущей интеллигенции даже такие «мудрости» будут в ходу: «Армия – хорошая школа жизни, но лучше пройти ее заочно!»
Вот так и придет Советский Союз к краху и распаду, не от вражеского нашествия сокрушенный, а от собственной «пятой колонны», что великую прежде страну на куски рвать заживо начнет, собственную прожорливость и низменные инстинкты удовлетворяя.
Аналогия даже напрашивается с Францией, как ни странно. Выбили под Верденом и на Марне всех «пассионариев», что бросились отвоевывать Эльзас и Лотарингию, и что? Да спустя 22 года гитлеровцы просто катком прошлись по стране, которую отказались защищать очень многие – просто не захотели умирать за кошельки толстосумов. Пацифистов еще развелось как собак нерезаных, а проще говоря, трусов, не желающих проливать кровь за собственную страну. Вот и все – за четыре недели боев великая в прошлом держава превратилась в полное ничтожество.
И напади на Россию в 90-е враг, сильный и коварный, был бы такой же эффект. Армию, что воевала за будущее страны, клеймили позором с экранов ТВ, олигархи сыто жмурились и поблескивали глазками, отправляя детишек на Туманный Альбион. Вот так бы прос…ли отечество, если бы не нашелся лидер, не отвел от края пропасти… с последующей в ближайшем будущем оккупацией. Да потому что если НАТО такое миролюбивое, то на хрена в девяностые годы, когда правительство под них прямо стелилось, как дешевая проститутка, они на восток так резко раздвигались – верно, из Прибалтики очень удобно Иран сдерживать?! Или Северную Корею с Китаем?!
Хорошо, сейчас не то время, совсем другая страна, более человечная, несмотря на страшную войну. И она победит, несмотря ни на что!
Народный комиссар Военно-морского флота адмирал Кузнецов Москва
За все дни войны молодой нарком РКВМФ только третий раз был в кабинете Верховного Главнокомандующего, Председателя Государственного Комитета Обороны товарища Сталина, первые два раза решали только чисто флотские вопросы, очень коротко, всего минут по двадцать. Решили свернуть строительство крупных надводных кораблей – линкоров типа «Советский Союз», тяжелых типа «Кронштадт» и легких крейсеров типа «Чапаев» – и все освободившиеся мощности наркомата судостроения переориентировать на нужды обороны, в частности танкостроения и производства вооружений. А вот второй раз разговор со Сталиным был тяжелый – сдача, пусть после боев, Лиепаи, а затем и Риги, двух баз флота на Балтике, угроза Таллину – 8 июля немцы захватили эстонский Пярну. И неудачный набег на румынский порт
