— Человек, который был здесь. Твой пассажир. Куда он делся?
— Он пересел в другую карету, но заплатил, чтобы я его подождал, сэр. Сказал, что вернется, сэр.
— Пересел? — Саймон ухмыльнулся. — И в какую же?
— Э-э, в ту, что уехала, сэр.
Саймон перестал улыбаться.
— В какую сторону она поехала?
— Э-э… в ту сторону, сэр. — Возница показал. — На площади свернула налево.
— Купеческий квартал. — Саймон стукнул по борту кареты, и возница подпрыгнул.
— Вы же не собираетесь действительно туда ехать, ваше превосходительство? — спросил Уайлин. — Я имею в виду один.
Саймон смерил его ледяным взглядом.
— Не разговаривай со мной так, словно я один из твоих людей-идиотов.
— Прошу прощения, ваше превосходительство.
— А он осторожный, этот тип. — Когда виконт огласил послание, Саймон засомневался, но теперь, осматривая темную площадь, поверил, что девчонка действительно у этого человека, кем бы он ни был. — Не полный идиот.
— Что, сэр?
— Забудь. Я поеду один, но хочу, чтобы ты и твои люди разделились и пошли на Бумажную улицу. На этот раз возьми десяток. Пусть снимут форму и кольчуги и идут разными путями. Когда окажетесь на месте, рассредоточьтесь недалеко от входа на кладбище и ждите моего прибытия. Когда я свистну, окружайте. Справишься?
— Да, сэр, но где мне взять людей? У меня нет полномочий снимать стражу со стен, только не в ночь королевского приема.
— Возьми их из городской стражи на Дворянской площади. Начни с шерифов и добавь их помощников. В патрулях больше нет нужды. Этого будет больше чем достаточно. Собери их по дороге, но поторопись. Я хочу, чтобы к моему приезду вы были на месте.
— Да, сэр. Мы уже идем, сэр.
— Что мне делать, сэр? — спросил возница.
— Жди здесь. Ты меня отвезешь.
— Как пожелаете.
Когда Саймон вернулся в зал для приемов, Винс по-прежнему не спускал глаз с виконта, который определенно выглядел встревоженным.
— Винс, отправляйся в мои покои. Принеси мой меч и плащ. — Он повернулся к виконту. — Тот человек, что передал вам послание. Как он выглядел?
— Крупный. Смуглая кожа, но светловолосый, с тонкими усиками, ну, знаете, которые свисают по бокам рта. — Виконт провел пальцем вдоль губ. — Помню, он еще не совсем внятно разговаривал. Насколько я понимаю, вы его не видели.
— Нет, но увижу. — Эксетер оглядел виконта. — Повторите, кто вы такой?
— Виконт Альберт Уинслоу.
— Какое землевладение?
Виконт застенчиво улыбнулся.
— Мой дед лишился семейного надела. Я — всего лишь безземельный аристократ.
— Что может быть хуже благородных бродяг? Ничем не занимаются, ничего не производят, зато сосут из титьки каждого землевладельца, словно так сам бог велел. Я прав?
— Абсолютно, ваше превосходительство.
— Ты свою службу сослужил. Иди, кради ужин, за которым пришел.
— Спасибо, ваше превосходительство.
Саймон покинул замок, пересек двор и еще раз прошел в ворота под испепеляющим взглядом мальчишки-стражника. Вскарабкался в экипаж, помеченный розами, и крикнул кучеру:
— Вези меня на Бумажную улицу, к кладбищу в Купеческом квартале.
— Как прикажете, милорд.
Карета покинула очередь и въехала на городские улицы.
«Кто это может быть? Скорее всего, тот глупый вор, которого я побил прошлой ночью. Думает заработать, продав мне девчонку. Очевидно, повесить троих из этого сброда оказалось недостаточно, чтобы до него дошло».
Саймон разрывался между выбором: прикончить главного вора или наградить? Он полагал, все будет зависеть от слов девчонки. Оставалось надеяться, что он не гонится за фантомом. И кто этот загадочный светловолосый гигант, которого упомянул виконт? В этом проблема заговоров и переворотов: простыми они не бывают.
Экипаж остановился. Саймон с удивлением выглянул в окно. Они уехали недалеко и добрались только до Дворянской площади.
— Поезжай. Я сказал, Бумажная улица. Это в Купеческом квартале.
Возница слез с облучка, распахнул дверцу экипажа и вскочил внутрь.
— Что ты делаешь? Убирайся! Ты спятил?
— Да. Окончательно.
Мужчина был невысоким и худым, но в его глазах сквозило нечто пугающее. Еще более пугающим был укол острия клинка, который возница внезапно приставил к горлу Эксетера.
— У меня мало друзей, — сказал он. — Их можно сосчитать на пальцах одной руки, причем останутся лишние. И как все редкое, они драгоценны. Да, я окончательно лишаюсь рассудка, когда одному из них причиняют боль. Однако, полагаю, ты спрашивал не об этом. На самом деле ты хотел знать, безумен ли я — выжил ли я из ума, верно? — Голос мужчины был надменным, без тени страха или уважения, но мягким и нежным, как у любовника. — Что ж, по правде сказать, думаю, здесь ты попал в точку. Кстати, можешь свистеть. Благодаря тебе на Дворянской площади не осталось ни одного шерифа, а все жители на празднике. Никто не услышит ни твоего сигнала, ни твоих криков.
Глава 17
Шляпы с перьямиАдриан смотрел на четырех приближавшихся помощников шерифа, единственными отличительными знаками которых были белые перья на шляпах. Один надел свою набекрень, и перо торчало вперед, отчего помощник напоминал однорогого быка. Они ничем не отличались от предыдущего патруля, только у них не было обученного шерифа и приходилось рассчитывать на себя. Помощники путались в собственных ногах, потрясая мечами.
— Он из тех, что напали на меня. И у них та девчонка, Роза! Приглядывайте, как бы не появился второй.
— Остановитесь! — крикнул Адриан. — Давайте не будем спешить. Вы не хотите умирать, а я, по правде говоря, не хочу убивать вас.
— Брось свой меч… э-э, мечи… на землю, — велел Теренс. — А потом ложись лицом вниз, иначе убивать будут тебя.
— Послушайте, — снова попытался вести переговоры Адриан, — Роза не сделала ничего дурного. Она просто испуганная девушка. И…
— Кто-нибудь, заколите этого придурка.
Адриан отступил за ворота Нижнего квартала и достал из ножен два меча. Первый помощник встретил короткий меч Адриана своим животом. Второй споткнулся о скорчившееся тело. Адриан на секунду оставил его без внимания и прикончил третьего спадоном. Последний замешкался, как и рассчитывал Адриан. К тому моменту второй — парень с торчащим вперед пером — вскочил на ноги, замахнулся и неумело рубанул сплеча. Адриан левым мечом поймал его лезвие высоко в воздухе, а правым рассек мышцы на боку противника. Адриан не хотел его убивать, более того, не хотел, чтобы тот падал. Четвертый помощник, увидев, что Адриан занят, решил воспользоваться моментом. Точно рассчитав время, Адриан развернул насаженного на меч второго помощника, и четвертый попал именно в него. Оба ахнули, тот, которому досталось, — намного громче.
Страх сменился злобой, и, высвободив окровавленный меч, последний оставшийся в живых перешел в наступление. Он что-то выкрикнул, возможно, какие-то слова, а может, и нет — Адриан не разобрал. Парень утратил контроль над собой. Страх и злоба лишили его рассудка и способности говорить. Именно это безумие была призвана предотвратить военная дисциплина. Этот противник был немного крупнее других, но мечом владел не лучше. Первый удар оказался неуклюжим, слишком сильным и предназначался для… Вообще-то Адриан понятия не имел,
