— Алпатов, товарищ старший лейтенант, уже догнал нас, — сказал Сметанин и показал рукой на сапера, который только-только вышел из-за крайних высоких камней.
— Как успехи, Вячеслав? — спросил я ефрейтора.
— Все сделал так, как вы велели, товарищ старший лейтенант. Мышь только и проскочит, потому что она легкая.
Я знал, что «ведьма» — штуковина весьма совершенная. Ее взрыватель настраивается на внешнее воздействие с силой от одного до семнадцати килограммов. То есть хватит и совсем незначительного усилия, чтобы активировать это вот убийственное создание рук человеческих.
Недавно я прочитал в Интернете результаты подсчетов ирландских ученых. Они утверждают, что финансовые суммы и усилия, израсходованные на создание оружия и вообще всех средств убийства только за двадцатый и двадцать первый век, который, по сути, совсем недавно начался, стоило бы потратить на здравоохранение и лечение больных. В этом случае на нашей планете сейчас жили бы более десяти миллиардов человек. Это не считая тех людей, которые погибли в различных войнах. Все эти люди, населяющие Землю, были бы здоровы.
Я, правда, так и не понял, какую информацию хотели донести до читателей авторы этой статьи. Я лично понял это так. Если бы не убийственное оружие, то человечеству сейчас просто было бы невозможно прокормить себя. Тогда у меня сразу появилась собственная мысль. Надо было бы эти деньги хотя бы частично потратить на производство продуктов питания.
Признаюсь, что я отнюдь не пацифист. Понятно, насколько трудно офицера спецназа обвинить в этом смертном грехе. Тем не менее я могу понять утверждение отдельных специалистов в области военной психологии, что чем больше в мире оружия, тем тяжелее становится мысль о необходимости убивать. Но я, опять же именно как офицер спецназа, вижу разницу между понятиями «убивать» и «уничтожать». Наша задача — уничтожить тех, кто желает убивать. Мы пока успешно справляемся с ней.
Два сержанта Росгвардии, которые прибыли с нами, выглядели типичными офисными мальчиками. К подобным персонажам я всегда относился с недоверием. Парни внешне хиловатые и не слишком жилистые, но оказалось, что характер был и у того, и у другого. До места устройства временного взводного лагеря оба едва-едва дошли, тяжело дыша искривленными ртами. Но нести их не пришлось, как я подумал после первого взгляда на этих сержантов.
Уважаю таких людей, которые умеют перешагнуть через собственное «не могу» и «нет больше сил». Конечно, работу лучше было бы начинать сразу, но я дал им час на отдых. После такого марша они за это время смогут только дыхание перевести.
Но старший сержант Сметанин тут же подступил к этим ребятам и научил их правильно отдыхать, восстанавливать силы. Я и сам не знаю, с чем это связано, не верю в сакральные позы, но кое-что проверил на себе. Когда ты при сильной усталости ложишься на землю и разбрасываешь крестом руки и ноги, силы возвращаются к тебе вдвое быстрее против обычного.
Пока сержанты Росгвардии отдыхали, остальные бойцы занялись устройством лагеря.
Офицеры оперативного отдела не случайно выбрали для нас такое место. Даже если мы среди бела дня разведем в своем лагере большой жаркий костер, то дым увидеть можно будет только с беспилотника или со спутника. Ни из одного другого ущелья различить его будет невозможно. Там более с временных бандитских баз.
Мы располагались строго посредине, между двумя лагерями этих мерзавцев. Третий был слегка в стороне. Он вообще находился в месте, сверху выглядящем недоступным для прохода людей.
В ФСБ не просто так предполагали, что туда вели подземные переходы. Бандиты пришли в земли Дагестана из Сирии. А вся эта страна, как мне говорили люди знающие, еще со времен Крестовых походов и даже куда более ранних обильно изрыта тоннелями. Многие из них, особенно самые старые, обрушились, но есть еще и вполне функционирующие. А уж новых вырыто в разы больше, чем было прежде.
Сирийские арабы и прочие народы, окружающие их, любят использовать подземные ходы в боевых операциях и умеют их рыть. Должно быть, среди бандитов эмира Латифа Мухаметдинова были специалисты такого рода. Его люди научились это делать, когда воевали в Сирии. Именно поэтому я и предположил, что сам эмир находится именно в том месте, самом удаленном от меня.
В мои планы входила подробная, детальная разведка расположения банды. Как только телефонный номер эмира окажется у начальника штаба, разговоры Латифа Мухаметдинова станет возможно прослушивать. Тогда нам будет понятно, как он осуществляет контроль за всеми своими группами.
Изначально командиром отряда подполковником Чесноковым высказывалось предложение о поэтапном уничтожении банды, по частям. Но начальник штаба майор Помидоров не согласился с ним.
— Мы не знаем каналов связи между частями банды. Если эмир не сможет связаться с какой-то группой, то заподозрит неладное. Неизвестно, что он тогда предпримет. А нам нужны его предсказуемые поступки, которые возможно просчитать, чтобы пресечь деятельность банды, уничтожить эмира и его приспешников целиком, без жертв со своей стороны, — заявил он.
Тогда и я, и начальник оперативного отдела капитан Редькин поддержали мнение майора Помидорова. Командир отряда вынужден был согласиться с нашими аргументами.
Сначала требовалось произвести тщательную разведку. Основная часть этой задачи была возложена на мой взвод. Точно так же, как и окончательное уничтожение банды.
Но пока я разрешил сержантам-росгвардейцам отдыхать, а сам вызвал на связь майора Помидорова.
— Артем Борисович, рад слышать тебя, — заявил он. — Я так понимаю, что ты уже добрался до места, да? Приступил к обустройству быта? А у меня есть для тебя новые сведения.
— Так точно, товарищ майор! Взвод прибыл на место. Начали устройство стандартного временного лагеря. К основным действиям еще не приступили, планируем начать их в течение часа, как только парни из Росгвардии дыхание переведут.
— Дошли-то они хоть без проблем? Я как на них посмотрел, сразу подумал, что ставлю перед тобой невыполнимую задачу.
— Они нормально дошли. Хорошие мальчишки, товарищ майор.
