– Прилетели, мягко сели! Присылайте запчастя, шасси, винт и плоскостя!!! – пропел задорным голосом Лёха Патрикеев. А Михаил, хоть и подломал самолёт, но был не сломлен духом. Вот что значит Волковская школа.
– На шесть человек у нас осталось три исправных самолёта. Есть на чём улететь. Цели определены, задачи поставлены, за работу, господа! – скомандовал он. Ну прямо как Хрущев на XX съезде.
Мы с Лёхой и Валерой начали собирать вышку. Владимир пошел с лопатой обследовать следы от наших лыж и где надо подбрасывал снега. Михаил всеми командовал, но его никто особо-то и не слушал. Николай достал треногу с фотиком и начал нас фоткать. Но быстро прекратил. Хоть запасных кассет было достаточно, но решил приберечь для главных снимков, когда всё будет готово. Взялся было нам помогать, но только мешался.
– Выше Высочество. Ты как-то похвалялся, что с топором ловко управляешься и дрова колешь. Вот бери топор и обрубай у поломатого самолёта мотор – отвинчивать его у нас времени нет! – приказал дядя Лёша.
Никуша беспрекословно побежал исполнять его приказ. После хохмочки про гальюн и скольжение Патрикей, в глазах Николая, стал непререкаемым авторитетом.
– Лёх! А мотор-то тебе зачем? – спросил я.
– Так сейчас вышку соберем, поставим. Ко льду штопорами принайтуем, что бы ветром не сдуло. А ну как придёт белый медведь и захочет спинкой потереться – опрокинет нашу вышечку на раз. А так мы мотор-то в лёд вплавим посерёдке, а поверх него вышку поставим и всеми четырьмя опорами к движку проволокой и прикрутим. И приходи кума любоваться, ни один мишутка такую конструкцию с места не сдвинет. Мотор-то полтонны весит! – объяснил мне дядя Лёша.
– «Там где всегда мороз, трутся спиной медведи о земную ось!» – пропел я что-то до боли знакомое. Когда вышка была собрана, а мотор отрублен, Лёха приказал Николаю рубить хвост на мелкие кусочки. Благо почти весь самолет был из древесины. Мотор поставили на попа, обложили деревяшками, облили бензином и Патрикей скомандовал: – Мишаня! Поджигай! – пламя взметнулось вверх.
Николай сделал ещё один снимок. Уже через четверть часа движок просел на пол корпуса в оттаявшую под ним лунку с водой. Пламя погасло. Пора было устанавливать вышку с ветряком и динамкой на верхушке. Вшестером сделать это было не трудно. Пока прикручивали проволокой опоры к мотору, ледок в лунке уже начал прихватываться. И вот настал торжественный момент. Вышка стояла как Эйфелева башня, ветряк крутился от ветерка. Контрольная лампочка горела и показывала, что ток пошел. Радиопередатчик подсоединён и был готов к работе. Мы все вместе и порознь сфотографировались на фоне Вышки, с развернутым Российским триколором, гербами и самолётами на втором плане. Пальнули несколько раз из ракетниц. Жахнули по стопке чистого спирта, закусили снегом. Такова традиция будущих полярников. Валерий Павлович отбил телеграмму:
– Всем! Всем! Всем!!! Говорит Радио Романовской России РРР! Северный Полюс покорен!!! – он повторил это сообщение раз 10, а потом переключил передатчик на нескончаемое повторение – R R R R R …..
– Как думаешь, Андрюх, нас кто-нибудь услышит? – спросил Михаил.
– Обязательно услышат! Северное сияние совсем не изучено, но оно порою проталкивает радиоволны на немыслимые расстояния. Это я точно знаю. И не спрашивай откуда, – ответил я.
* * *Когда на авианосце получили наш радиосигнал, то продублировали его дальше на большую Землю и в Питер. Мы ещё были на Полюсе, а уже все радиостанции мира знали на какой волне ловить наши позывные. Но надо было поторапливаться. Полярный день, хоть и длиннее обычного, но была ещё только ранняя весна и близились сумерки. Патрикеев сел ко мне в кабину, Николай к Валере, а Михаил, как безлошадный приютился у Владимира Аверьянова. Взлетали по своим же следам. Ветра не было, но и машины были облегчены от груза и половины топлива. Встал вопрос – с каким курсом лететь обратно? Ведь с Полюса, куда не поверни – всюду Юг. Прошлись ещё раз над нашей вышкой и полосой. Раз мы садились с прямой, то и обратно надо лететь с тем же курсом, но наоборот. Через несколько часов полёта стало совсем темно, но авианосец встречал нас всеми огнями своих прожекторов. Топливо было израсходовано почти всё. Машины облегчены от груза и посадка не составила труда. Про радость встречи говорить не буду. Адмирала Макарова аж пробило на слезу – сбылась его заветная мечта. Сколько было выпито за ту ночь, точно сказать не берусь. Но на следующий день проспали до обеда. Надо было разворачивать авианосец обратно и ледокол «Ермак» обкалывал лёд вокруг нашей махины. Баклагин взлетел после обеда разведать ледовую обстановку. Скоро
