А тут и барышни спустились к нам. На баронессе была надета очень нарядная украинская вышиванка, а уж поверх неё просторный новенький сарафан. Ну просто гарна дивчина из городка Проскуров. Я ещё подумал, а какое отношение имеет вышиванка к Австро-Венгрии? А у есаула аж дыхание перехватило при виде такой красавицы. Пришлось выручать друга.
– Марк Николаевич! Вот вы давеча интересовались нашим скорым ростом в чинах и неизвестными наградами. Завтра мы вам всё покажем, а вас попросим через недельку осветить увиденное в прессе. А вот как это сделать, вопрос очень сложный. Нам необходимо и засветить одно событие, но и сохранить его в тайне и напустить туману. Справитесь с такой задачей?
– Трудновато это будет сделать!
– А кому сейчас легко?
– Ладно. Нет таких высот, которых бы не покоряли журналисты!
– Звучит как тост! – подыграл мне Комрад.
После ужина вышли прогуляться по опушке вдоль луга. Проходя мимо ангара, я шепнул подвернувшемуся матросику:
– Передай дяде Лёше, взлёт завтра в полдень пятёркой. Волкову посыльного – завтракать у нас. Время пошло.
И мы продолжили наш променад на пленэре. Я и брат о чем-то беседовали с бароном, наши барышни шептались о чём-то о своём, о девичьем. Замыкали процессию Жанна и Валерий. О чём они молчали, знают лишь Луна и звёзды.
Возвращались уже порознь. Мы с девчонками сразу пошли наверх. Марика прямо на крыльце перехватили Даша с Глашей и увели в баню – ножки попарить от вечерней росы. А Жанна с Валерой вообще не пришли. Заблудились, наверно, в стогах с сеном. А ночь выдалась ясная, звёздная. Вот уж Жанна на звёзды-то насмотрится. А Валера их так и не увидит. Хотя возможны варианты!
* * *Утром все наши собрались на завтрак. Мариша увела Жанну наверх попудрить носик, а Марика ещё не привели из бани. Я коротко поставил задачу дня:
– Взлетаем пятёркой в том же порядке, но без майора Сигаева. Он в Питере запутался в струнах от арфы. Первый круг на высоте взлёта, потом снижение и малый круг на высоте часовенки. Потом посадка. Вопросы есть?
Кондрат даже не стал повторять матросскую прибаутку.
А тут и Марика привели. Надо отдать ему должное, что после Даши и Глаши он держался весьма бодро, а вот их-то слегка покачивало. Сверху спустились Мариша и Жанна. На Жанне был уже другой сарафан, а вот носики у них были вовсе не припудрены.
Ближе к полудню Мариша пригласила Барона с баронессой пройтись по лугу. Валера их сопровождал. Когда они вышли из терема, то мы не торопясь одели кожанки, шлемы и краги. Дошли до стартовой площадки, дядя Лёша доложил о готовности. Мы заняли свои места в креслах Орлят, движки взвыли, а битюги начали натягивать резиновые жгуты.
Наш полёт Жанну не впечатлил. Валера был рядом и это было главное. А то, что над землёй с мерзким визгом проплыли какие-то каракатицы из села Чугуева, так и пусть себе плывут, железяки непонятные.
Совсем другое впечатление произвел наш полёт на барона Марка. Он подбежал к нам и сбиваясь выпалил:
– Это же сенсация! Даже не сенсация, а бомба! Во всю передовицу!
Впервые в мире! Пять человек в воздухе!
Тут Зина сняла свой шлем и её пышные, золотистые кудри рассыпались по плечам.
– Нет! Не так! – продолжал Марик: – Четыре человека и одна женщина! Опять не то! Одна женщина и четверо мужчин впервые в истории человечества совершили…
– А что мы совершили? – спросил Фроловский.
– Совершили открытие! Нет! Подвиг! Вот!
– Нет, уважаемый Марк Николаевич! Для нас это не подвиг, а обычная повседневная работа, связанная с повышенным риском для жизни! – за всех скромно ответил Фрол.
– Да завтра же этот материал появится во всех газетах Санкт-Петербурга! А послезавтра его перепечатают все ведущие газеты мира! Ваши имена будут навечно вписаны в скрижали истории! – в запале восклицал барон.
– А вот этого-то как раз и не надо. Пойдёмте-ка на веранду и уровняем градус эмоций с внутренним градусом. Этому весьма поспособствует коньяк Камю!
Уже сидя на веранде за рюмкой чая, я пытался убедить Марика:
– Нам излишняя шумиха пока не нужна. Потому-то и рассчитываем на Вашу мудрость, барон. Пусть на первой странице нескольких газет через недельку появится очерк о том, что 18-го августа близ Гатчины в местечке Гамаюн, группа учлётов продемонстрировала Государю Императору несколько летательных аппаратов тяжелее воздуха в действии. Кроме мужчин, в полётах принимала участие и первая в мире женщина-пилот графиня З.П. Теплякова. Государь одобрил это начинание, щедро вознаградил всю лётную группу и издал Указ, в котором утвердил 18-е августа, как День Воздушного флота России! – И всё. Подпись под очерком – Пресс-атташе Императорского аэроклуба «Гамаюн», барон Фон Ядушливый! Для массового читателя эта замётка может пройти незамеченной. Но вот тот, кто надо, заметит. Для журналистов это будет шоком. Какой такой «Гамаюн»? Что за летательные аппараты? Какая такая графиня Теплякова? Нет такой в списках графского достоинства! (ну, это пока нет) Кто на чем и куда летал? А может это утка? Но указы-то о наградах есть. И день воздушного флота объявлен указом. С этим не поспоришь. Естественно редактора накрутят хвоста журналюгам и те кинутся по следу. Просочатся через оцепление в «Гамаюн» единицы. А там амбар на замке и опечатан. А у дверей часовой с винторезом: – «Стой! Кто идёть! Стрелять буду!» – и затвором «клац». Тогда они в терем с вывеской: – «Первый Межвойсковой Государев Аэро Клуб». Сокращенно «Первый МГАК». А там кабинет начальника Аэроклуба полковника Волкова на замке. Тогда они к начальнику штаба, а перед ними Герой России Фроловский:
– Извиняйте, господа хорошие, но аэроклуб до весны закрыт. На все остальные вопросы – без комментариев! – А под потолком висит модель чего-то летающего, но не поймёшь чего. Кто успел, тот парой штрихов зарисовал наспех. Тогда журналюги начнут мышковать вокруг. А Зарубины уже в Питере, на зимних квартирах. А морячки уже все на побывку разъехались – премиальные обмывать. А к
