– В смысле попользовалась?
– Гайдзинов здешние девки любят, – вздохнул Колян. – Говорят, мол, раз в пять месяцев пять минут пятью сантиметрами их не устраивает. Но гайдзин один хрен остается гайдзином. Даже если у него тех сантиметров впятеро больше.
– И чего дальше?
– Да ничего хорошего.
Колян смочил полотенце водой из кувшина и принялся сосредоточенно тереть практически чистый пол. Видно было, что парень по-новому переживает свою трагедию.
– Ну пожили вместе несколько месяцев, – выдавил Колян. – А потом на мой день рождения она мне поднесла чашечку саке. Дальше ничего не помню. Очнулся здесь. Смотрю – мужик с резиновой мордой подходит и вещает, мол, ты, пацан, теперь не человек, а нинге, то есть кукла. И жисть теперь твоя будет кукольная. Я за нитку дернул – ты побежал туда, куда мне надо. Понял?
– Ну а ты?
– Ну я его послал…
Колян бросил в ведро последнее изгвазданное полотенце.
– И что?
– И ни хрена, – буркнул Колян. – В общем, как я понял, тебе он то же самое сказал?
– Ну…
– Понятно, что «ну». Ясно, что ты его тоже послал. И вот результат. Скажи спасибо, что он разбавленным ядом плюнул. А мог и настоящим. Или что похуже учудить. Короче, мой тебе совет: не рыпайся, делай что скажут – и будешь жить относительно нормально.
– Относительно кого? – криво усмехнулся Виктор.
– Хотя бы относительно китайцев, – серьезно сказал Колян, присаживаясь на край Викторова матраса и метко швыряя в ведро перчатки. – И корейцев. Здешнему начальству в этой Школе нужны люди, хорошо говорящие по-русски. Видать, в Россию своих учеников отправлять собираются. И потому я, то есть теперь мы – можем за свою шкуру особо не беспокоиться. Ну пнут там для вида, так это пережить можно. Ну подтянут пару-тройку раз в неделю на несколько часов япошек русскому мату поучить. Правда вот, хозработы всякие достают, конечно, зато всегда при кухне, относительно в тепле и никто тебе от нефига делать ребро из бочины не выдернет и башку не срубит.
– А что, был бы китайцем – срубили бы?
– Их сюда пачками возят, – хмуро сказал Колян. – Сам увидишь.
– А зачем?
– Тренируются, – скривился Колян. – И они, и мы – нинге. Только нам повезло больше.
– Нин…ге?
Колян кивнул.
– «Кукла» в переводе. Для отработки искусства гашения обликов.
– Искусства чего делать? – не понял Виктор.
– Убивать, – вздохнул собеседник Виктора. – Все это, – Колян обвел взглядом стены, большинство из которых представляли собой просто перекрещенные реечки, затянутые то ли тонкой тканью, то ли толстой полупрозрачной бумагой, очень неважно пропускавшей настырные лучи рассветного солнца, – Школа очень серьезного клана якудзы Сумиеси-кай.
– А… разве это не школа ниндзюцу? – в некотором замешательстве спросил Виктор.
– Да как тебе сказать, – пожал плечами Колян. – Тут без стакана не разберешься. Хочешь расскажу?
– Давай.
– Ну, типа, вроде как в семнадцатом веке крутого ниндзю Хаттори Хандзо из провинции Ига за то, что он спас от смерти во время мятежа сегуна Токугаву Иэясу, удостоили самурайского звания. И стал он начальником разведслужбы и тайной полиции. С того времени два основных клана ниндзя – Ига и Кога – пошли разными путями.
Ниндзя из Ига стали работать на правительство и со временем на сытой правительственной службе серьезно подрастеряли свои навыки. А ниндзя из Кога, наоборот, ушли в подполье – ну, типа организованной преступностью занялись. Продолжали совершенствовать свое искусство и вскоре основали организацию якудза. И хотя открытого противоборства между двумя кланами никогда не было, они потихоньку на протяжении нескольких веков ставили друг другу нехилые палки в колеса. Ига считали себя самураями, типа, у нас предки знатные да уважаемые, а вы, мол, никто. А Кога их считали предателями.
В девятнадцатом веке после революции Мэйдзи оба клана вынуждены были соединиться: для завоевания международного рынка и новых территорий Ига нужны были утраченные навыки профессиональных убийц и шпионов, а Кога были необходимы связи в правительстве. Названия их тоже поменялись. Клан Ига стал называться Ямагути-гуми. Типа, в переводе «драконы, охраняющие вход в гору».
– Почему в гору?
– Ну, наверно, потому, что провинция Ига – это сплошные горы, там сам черт ногу сломит. Ниндзя в тех горах от века прятались. Небось потому в свое время и наловчились народ мочить, что им тренироваться никто не мешал – ни князья, ни правительство, ни их разборки. Или еще один вариант, откуда «горное» название появилось, – в сороковых годах каратист был беспредельный, Ямагути Гогэн, большая шишка в якудзе. Может, от него пошло, мол, «драконы Ямагути». Фиг их поймет, японцев, у них на каждое слово по десять значений.
– А Кога?
– Кога… Кога стали называться Сумиеси-кай. Типа, «общество морского бога Сумиеси».
– Почему морского? – спросил Виктор.
– К Кога в Средние века много пиратов вако перебегало, которые во Внутреннем море промышляли. Как им правительство по шапке надает – так они сразу в ниндзя.
– Понятно, – протянул Виктор. – Стало быть, две якудзы получается.
– Да нет, – покачал головой Колян. – Войны, взаимовыгодное сотрудничество и поражение Японии в последней войне как бы укрепили видимые связи между кланами, вместе составляющие теперь одну организацию – якудза. Но за кулисами конфликт все равно был, есть и будет.
– Однако, – потер лоб Виктор. – Стало быть, как я понимаю, это Школа клана Кога? То есть как его… Сумиеси-кай?
Он кивнул на хлипкие с виду стены дома.
– Да какая это Школа, – фыркнул Колян. – Это так, старое додзе, в котором ниндзя в Средние века тренировались. Его по доскам разобрали и сюда перевезли. Настоящая Школа там.
Колян ткнул пальцем в пол.
– То есть? – не понял Виктор. – В подвале, что ли?
– Под землей, – сказал Колян. – Японцы после войны под давлением оккупационных сил американцев приняли конституцию, согласно которой им любая милитаристская возня строго воспрещается. Так они Школу ниндзя под землю упрятали. Японцы без войны – не японцы. К тому же со свободными территориями у них, мягко говоря, неважно. Вот и растут вглубь. А сюда наверх бойцы раз в неделю наведываются, тренируются на дедовских макиварах, жрут, спят, типа, духом древних воинов пропитываются.
– Ну а если накроет кто все это хозяйство? – изумился Виктор.
– Кто накроет? – хмыкнул Колян. – Официально вся территория Школы – частная собственность уважаемого бизнесмена, имеющего обширные связи в правительстве. И в то же время этот бизнесмен – дзенин. То есть глава клана ниндзя.
– Стало быть, эта Школа готовит правительственных агентов?
– Тоже не все так просто, – сказал Колян. – Никогда не поймешь, то ли они на правительство горбатятся, то ли на себя, то ли еще на кого. Я ж тебе говорю – трехнутая страна. Движение левостороннее, чаевые халдею дашь – считай, врага нажил, оскорбил незнамо как. Такси ловить соберешься, так красный глаз – свободно, зеленый – занято. Даже в туалете на толчке сидеть надо
