Действиями церкви и инквизиции, координируемыми Римским престолом, ранее единый православно-мусульманский мир Восточного Средиземноморья, Малой и Средней Азии и даже Малайзии раскалывается в связи с разрушением древнейшего морского пути из Китая в Европу через Индийский океан и Китайские моря.
Османская империя вдруг оказалась в состоянии войны на три фронта: на западе – война с католическим миром, руководимая и координируемая Римом, на севере – противостояние с набирающими силу московскими государями, и на востоке – с персидскими шахами династии Сефевидов. Американский золотой поток по пути к спонсируемым союзникам, частично превращаясь в товары и оружие, размывает и раскалывает ранее единый азиатский мир.
Именно в связи с усилением влияния католической церкви в XVI веке на планетарную политику и возникла ответная реакция Османской империи, решившей начать ответную экспансию по Средиземному морю вдоль берегов Северной Африки с выходом в Атлантический океан и переносом борьбы в Атлантику с созданием морских баз в Западной Африке.
Венецианский остров Кипр, занимающий ключевую позицию в Восточном Средиземноморье, базируясь на который республика может диктовать свою волю в морских товарооборотах не только вдоль Северного и Восточного побережья, но и Южного морского пути Средиземноморья вдоль побережья Северной Африки, лежал в основе первых шагов к Гибралтару Османской империей.
В то же самое время Османская империя решает освободить заблокированный Московией путь через Волгу и Дон. В планы геополитики султана входило даже строительство Волго-Донского канала, который бы обеспечил функционирование северной ветви Великого шелкового пути по Османии. Для этого против Московии выступает Крымское ханство, лично заинтересованное в восстановлении контроля над Волго-Донским бассейном и в реставрации нарушенного торгового пути.
Все же время оказалось упущено.
Несмотря на первые победы в войне мусульманско-православного мира в первой половине 1570 года в виде захвата Кипра и Москвы, ведущиеся по старинке войны, где сабельный бой решал все, как в море, так и на берегу, сражение при Лепанто изменило историю. В Средиземное море вошел и «поставил точку над i» бог войны под названием «АРТИЛЛЕРИЯ».
Контактный бой войск стал не главным условием победы. Бой, где расходы на снаряжение войска приходились, в первую очередь, на вассальные плечи и, в последнюю очередь на государственные, превратился в слишком дорогое удовольствие. Огнестрельное оружие и пушки, производство пороха и обеспечение армии стали уделом государств с развитой наукой, технологией и богатым населением.
Начались сражения, где личный героизм воинов и их количество уже не влияли на ход и итоги сражения, в деле начали использоваться порох и залпы картечи.
В этих условиям малым и разобщенным государствам Европы приходилось рассчитывать не на использование огромных масс войск, а на использование более дорогих, но и более эффективных войск, вооруженных новым оружием и стратегией, позволяющей малыми силами противостоять огромным массам легковооруженных войск мусульманско-православного мира.
Столетняя война, с ее массовым использованием огнестрельного оружия и возрождением науки о фортификации в условиях новой тактики, создала условия для перевооружения европейских армий и ведения войн не числом, а умением и вооружением.
Кроме этого, еще с раннего средневековья известная истина для папского престола о существовании неосвоенных земель за океаном, ведь там, на восточном побережье Северной Америки и в Гренландии, еще со времен викингов, существовало целое епископство, позволила направить помыслы испанского престола на освоение колоний за океаном.
В итоге найденная и колонизированная земля Центральной и Южной Америки принесла монархам испанским такой золотой поток, что десятина с этого золотого дождя позволила папскому престолу организовать и спонсировать португальские морские походы с иезуитами и доминиканцами на борту вплоть до Японии. Японии, где этот же денежный поток и западное оружие подняли и вознесли на престол сегуна Токугаву.
Папский престол великого Рима стал на двести лет ведущей и координирующей силой планеты.
Денежный поток, хлынувший в Европу из Америки, буквально за полстолетия в несколько раз превзошел доходы мусульманско-православного мира от Великого шелкового пути, позволил организовать перевооружение армии и флота и изолировать Османскую империю от контроля и прибылей, получаемых от Великого шелкового пути.
Новый Великий путь теперь пошел в Европу на португальских кораблях под контролем инквизиции и при подпитке десятиной от испано-американского золотого дождя. Началась золотая эпоха Папской области!
Теперь в августе 1571 года, в далеких от Китая и Америки водах Ионического моря решалась судьба будущей политики и экспансии Османской империи к Гибралтару.
Без флота империи, способного защитить морские пути вдоль побережья Северной Африки, и без контроля над Южным Средиземноморьем экспансия на африканский запад и развитие Османии были невозможны. О таких планах можно было забыть.
Невозможно спрятать и сотни безоружных кораблей от атаки с моря, не иначе как в морской крепости.
Опасность для обеих сторон от сил противника оценивали все. Поэтому уже с мая 1571 года началась блокада морской крепости и верфи Модон.
В сущности, захватить рядом расположенный остров для объединенных сил Священной Лиги не представлялось сложным, а далее, базируясь на нем, осуществлять блокаду флота султана.
Трудностью для флота Лиги было снабжение и функционирование вдали от своих баз и островов. Ближайший венецианский остров Закинф находился в двух суточных переходах от района действий сил, с промежуточной ночной стоянкой у острова Мони Строфадон, на котором расположилась небольшая венецианская крепость.
Почти 47 морских миль дневного перехода, буквально изматывающие гребцов на переходе от крепости Модон до острова Мони, становятся настоящим двенадцатичасовым испытанием для весельного корабля, по сравнению с которым следующий, двадцатисемимильный, переход до Закинфа уже кажется простым и легким. Именно здесь и поставлена задача куттеру «Азиз Николас» нарушить судоходство и снабжение флота Священной Лиги.
Все просто. Без еды, уже через неделю, флот противника начнет разлагаться изнутри. Ведь создать большие запасы еды и питья на галере невозможно. Для этого венецианцы выделили гребные и парусные суда торгового флота, двигающиеся в конвоях в сопровождении галеаса, базирующегося на острове Мони Строфадон. Бой триполийских корсаров с конвоем, в составе которого оказался галеас, закончился потерей двух галер и вынужденным отказом от рейдерства в северной части Ионического моря.
Не узнать о появлении в империи еще одного рейса, с неизвестным происхождением, уже успевшего заявить о себе в сражении при Лепанто и даже организовавшего выход черкесских шаек в Атлантику, невозможно. Результаты атлантического похода получили широкую огласку во всем османском мире. Десятки парусников, поднявших над собой зеленое знамя империи, огромный ясырь черкесского воинства наполнил рынки рабами империи. Все это благодаря стихийно
