Татары должны привезти домой из похода по верблюду! В Африке их много! Так думают пришедшие в Африку татары. Не будем их разочаровывать. Во время войны действительно много бегает по Африке бесхозных верблюдов, очень необходимых победителю.
Теперь не только остров Табарка оказался в осаде. Окрестности Табарки и стоянки генуэзцев наполнились летучими отрядами татар, полностью парализовавшими связь города с континентом. Так тесть из семьи Ломеллини и командующий эскадры Дориа узнали о том, что Ингварь де Гизольфи кроме всего прочего – татарский бей Ильгиз.
Пришел август и штормы в Средиземноморье. Пришел октябрь. Испанцы во главе с доном Хуаном высадились в Тунисе в его северо-восточной части и почти мгновенно его оккупировали, начав резню мусульманского населения. Наконец, в начале ноября, после того как испанский флот во главе с доном Хуаном покинул Тунис после окончательной оккупации Туниса, закончилось терпение и у генуэзского командующего Джованни Дориа. Генуэзская эскадра покинула Табарку, сняв осаду с острова и крепости.
Пришло время средиземноморских штормов. Семь месяцев осады не прошли бесследно для семьи сеньора Джакомо и их зятя сеньора Ингваря: один ожидаемо должен стать дедушкой, а другой – отцом, о чем неоднозначно оповещал растущий живот Терезы. Жизнь не останавливалась и продолжала идти своим чередом.
Остались зимовать в Табарке все приехавшие черкесы и татары, перейдя к набегам на испанские гарнизоны, оставленные в Тунисе. Генуэзский город Табарка оказался вновь оккупирован черкесами, готами и татарами, став новым местом базирования берберских и египетских корсаров, черноморских и сигских черкесов, готов и татар понтийского де Гизольфи. Теперь уже городская крепость Табарки оказалась в осаде ровно на месяц, для проформы, и сдалась на милость де Гизольфи.
Конец осени и зима 1573–1574 года для города Табарка прошли при оккупации зигского войска, возглавляемого воеводой Машуком, дядькой Ингваря де Гизольфи скептуха Синдики.
Дядька Машук оказался единственным родичем со стороны мужа тогда, когда княжна Тереза в январе 1574 года подарила мужу сына по имени Захария. Княжича Захария крестил атаман Бойчук, ставший кумом атамана Ингваря.
В это время муж княгини Терезы, во главе отряда из семи кораблей и судов, наконец смог добраться до берегов будущей Аргентины для основания на месте будущего города Буэнос-Айрес, в устье реки Параны, форта с одноименным названием. Громадные территории степных просторов пампасов Южной Америки приняли с борта кораблей десяток татарских семей и две сотни козаков, набранных со всего Черноморского региона. Козак (холостой черкес) должен был сам взять себе жену среди местных индейцев и создать с братчиной Паранскую Сечу в Южной Америке.
Планетарный центр будущего скотоводства, центр рождения латифундий, территория, в несколько раз больше Дикого поля, приняла своих первых поселенцев.
Три десятка готских войнуков без единого ямака сами должны набрать их из местных индейцев и начать строить форт Дештбург – новое владение черкесского князя Ингваря. Построенный готский блокгауз или курень по-козацки должен в будущем превратиться в форт, а потом и в настоящую крепость.
Здесь же осталась и семья генуэзских корабельных мастеров, закладывающая основы кораблестроения Новой Готии в Южной Америке.
Не жители городов Португалии и Испании, а выходцы из степей и рек Причерноморья, Дуная, Днепра, Дона, Волги и Кубани и даже Северного Кавказа – татарин и козак с Дикого поля – приступили к освоению пампасов и саванн Южной Америки.
Наконец в марте 1574 года небольшая флотилия кораблей, выйдя из устья реки Параны, направилась на восток в океан, устремившись двумя отрядами к Южной Африке к островам Тристан-да-Кунья, а если не удастся, то к устью Конго, откуда уже будет легко добраться до островов Святой Елены или Вознесения.
Пришло время кормчим тихоходных каравелл, в отрыве от скоростных кораблей «Святой Николай» и «Святой Климент», самим осваивать океанские пути Южной и Центральной Атлантики и пройтись по кромке ревущих сороковых. Спустя неделю пути на горизонте показались острова Тристан-да-Кунья, будущая столица маленького островного королевства Южной Атлантики. Здесь, на острове, удаленном от торговых и военных маршрутов стремительно развивающихся флотов Европы, некий попаданец решил устроить первое независимое от метрополии островное государство. Основой будущей мощи и развития должно было стать центральное положение острова на линиях, соединяющих Дештбург, острова в Атлантике и Южную Африку.
Острова Тристан-да-Кунья находятся как раз на границе «ревущих сороковых» с постоянными ветрами и штормами, обеспечивающими высокие скорости парусников при их движении с востока на запад. Примерно в этом же районе появляется ответвление ветрового и водного потоков движения масс, движущихся против часовой стрелки вдоль берегов Западной Африки и Южной Америки, приблизительно в центре этого круговорота воздуха и воды Южной Атлантики находятся острова Вознесения и Святой Елены. Имея надежные и мореходные парусники, было решено создать что-то подобное маршруту чайных клиперов девятнадцатого столетия, обеспечивающих взаимодействие и снабжение территорий маленького островного княжества в Атлантике.
Такое островное объединение невозможно без мореходных и скоростных судов и кораблей, для строительства которых необходим кроме верфей с корабельными мастерами – корабельный лес, которого на простых островах не найдешь. И это еще не говоря о том, что необходима соответствующая инфраструктура, обеспечивающая судостроение парусным и металлоемким вооружением.
Строительство огромных клиперов или даже каравелл на далеком островке начинать с нуля никто не собирался, но парусные яхты типа куттера, способные за счет большой скорости уйти от преследования тихоходных кораблей XVI–XVII веков, построить очень даже возможно. Именно такое «судостроение» и было задумано на изолированных от мира островах.
Основной статьей дохода от очень даже выгодного местоположения островов становился китобойный промысел в Южной Атлантике, на века позволяющий занять свою нишу в мировой экономике и решающий задачу снабжения владений едой, жиром и мехом. На основе китового промысла становилось реальным занятие своей ниши в косметической и легкой промышленности (мыло и пышные платья с основой на китовом усе скоро войдут в товарооборот в огромных масштабах). Также, создав небольшой проверенный временем и морем отряд яхт, можно было замахнуться на создание на триста лет раньше маршрута «чайных яхт», движущихся по маршрутам «чайных клиперов». Далее следовало озаботиться металлургической промышленностью, обеспечивающей потребности кораблестроения и вооружения. Именно такой замысел развития островного вначале княжества, а в последующем и королевства планировал осуществить авантюрист и попаданец XVI века.
А пока нужны были деньги, деньги и деньги, которые добыть иным способом, как разбоем на море, не представлялось возможным.
Новая неделя прошла в решении вопросов расселения еще двух семей корабельных мастеров, новых переселенцев и выходцев из Табарки. Занялся и сооружением голубятен, ставших одним из главных атрибутов всех городов и поселков княжества и всей Европы. Откуда
