Оказавшись на вершине невысокого, но обширного холма, покрытого редколесьем, Власов остановился, поскреб небритую щеку и заявил:
— Плохо дело. Так мы его никогда не догоним.
— Что предлагаешь? — спросил Тубарь, доковыляв до него.
— А ну глянь туда. — Командир ткнул рукой куда-то на север.
Прапорщик послушно уставился вдаль, но ничего, кроме леса, не увидел.
— На дорогу повнимательнее посмотри, — подсказал капитан.
— Вижу дорожную петлю.
— Вот именно, петлю. Пока автобус пыхтит по ней, предлагаю срезать путь напрямик. Выгадаем больше полутора километров, а то и два.
— Это дело, — согласился Игнат. — А Лисин с пикапом нас не потеряет?
— Не потеряет. Мы будем недалеко от дороги. Ты отдышался?
— Да, уже нормально.
— Пошли.
Парни свернули с проселка влево и исчезли в джунглях…
В два последних мирных года в государстве шло бурное строительство. В городах возводились кварталы нового жилья, над реками появлялись мосты. В сельской местности сквозь джунгли пробивались просеки и прокладывались относительно неплохие дороги.
Все эти объекты возникали настолько быстро, что многие из них не успевали появиться на топографических картах. Ну а потом началась война с ее вечным спутником — хаосом. О картографии в Каборе вообще все забыли.
Проселок тоже не был обозначен на картах, но мало-мальски грамотный человек мог легко его представить, мысленно соединив два соседних городка — Рамир и Граву. Но вот в джунглях что-либо представлять было совершенно бессмысленно. Здесь Власову пришлось систематически обращаться к навигатору, снимать координаты и переносить их на карту. Только так можно было сохранять ориентировку и понимать, куда перемещаешься в этих дебрях.
Минут через двадцать хода по спрямленному маршруту Сергей с Игнатом опять услышали тарахтение автобуса. Только теперь звук исходил не строго спереди, а сбоку.
— Кажется, мы его нагнали! — радостно объявил капитан. — Осталось немного опередить эту колымагу и грамотно встретить ее на дороге.
— Нас теперь только двое, — пропыхтел сзади Тубарь. — Как же мы их отработаем?
— Просто. Ты должен будешь пробить колесо автобуса. Но работать тебе придется с приличной дистанции, чтоб не было слышно выстрела. Сделаешь?
— А чего ж не сделать? Дашь минут десять — подобрать позицию, подготовиться. Потом я продырявлю колесо.
— Надеюсь, эти десять минут у нас будут.
В эти минуты обоим казалось, что до успешного финала операции осталось совсем немного. Стоит в последний раз поднапрячься, добежать до дороги, раскинуть мозгами, выбрать позиции, немножко пострелять и отбить пленных. Тогда наконец-то закончатся их мучения.
Но судьба решила продолжить испытания. Когда Власов с прапорщиком подобрались к насыпи, на месте проселка они внезапно обнаружили неплохую асфальтовую дорогу, по которой скрипела арба с запряженным в нее тощим быком.
— Что за хрень? — оторопел капитан. — Тут не должно быть асфальтовой трассы!
Снайпер спрятался за куст, осмотрел местность и доложил:
— Грунтовка в сотне метров от нас упирается в эту трассу.
— Автобус не видишь?
— Нет.
— Твою мать!.. Неужели он проскочил? — простонал Сергей.
— Может, и так.
Капитан достал карту и еще раз убедился в том, что на этом месте не должно быть никаких дорог. Но они, черт возьми, были! И не какие-то пустынные и заброшенные. Только что в пяти метрах прогрохотала телега с огромными колесами. Навстречу ей проехали два старика на одном велосипеде. Следом медленно прополз грузовик, в кузове которого высился исполинский стог сухой травы.
— Война войной, а скот каждый день кормить надо, — прокомментировал прапорщик и добавил: — Пойду на всякий случай поищу подходящее место.
Власов его не слушал. Он изучал ранее карту района боевых действий и предполагал, что сплошной зеленый массив между населенными пунктами на самом деле будет испещрен мелкими дорогами и тропинками. Но капитан и представить не мог, что повстречает здесь такую хорошую асфальтовую трассу с приличным движением. Если бы Власов своими глазами не увидел темное полотно с облезлой разметкой, то ни за что не поверил бы в существование этой дороги.
Сергей лежал под кустом и покусывал губы. Он провожал взглядом каких-то крестьян в оборванной одежде, с тюками и корзинами на головах, и размышлял над планом дальнейших действий.
«Надеяться на то, что автобус еще не проехал и терять время в его ожидании здесь? Или с максимальной скоростью двигаться дальше вдоль трассы? — раздумывал капитан. — Но если мы с Игнатом сейчас рванем дальше, то велик будет шанс отбиться от остальных. Как потом собирать группу?»
— Третий, ответь Первому, — позвал Власов старшего лейтенанта Конопко.
Динамик радиостанции разразился треском и обрывками каких-то фраз. Капитан ровным счетом ничего не понял, но сам факт ответа его порадовал. Он означал, что Виктор услышал вызов и уже находился в зоне действия рации.
— Первый, я Четвертый, — вдруг позвал командира снайпер.
— Да, слушаю. Ты где?
— На дереве. Метрах в шестидесяти позади тебя.
— Понял. Ты слышал доклад Третьего?
— Слышал хорошо. Третий доложил, что едет с группой к нам.
— Ну и слава богу, — выдохнул командир. — Скажи, пусть выезжают на асфальт и поворачивают влево. Здесь мы их встретим.
— Понял. Сейчас передам.
— Как передашь, слазь со своего дерева. Не хрен нам тут время терять.
Пикап появился на трассе, преодолел несколько сотен метров и лихо тормознул перед Власовым и Тубарем. За рулем сидел улыбающийся Лисин, рядом с ним устроился представитель военной интеллигенции медик Яковлев. Облокотившись на кабину, в кузове стояли Конопко и Стрельцов.
— Ну вот, наконец-то все в сборе! — заявил заместитель.
Командир помог снайперу залезть в кузов, затем забрался в него сам и приказал:
— Гони, Жора! По моим расчетам, автобус за это время успел проехать километров пять-шесть.
Пикап сорвался с места и помчался по асфальту на запад.
В правильности своего решения Власов убедился довольно скоро.
Для верности он заглянул в кабину и поинтересовался у Лисина:
— Ты до асфальтовой трассы никаких развилок не
