— Как он поступит, если командир не может говорить?
— Значит, решил, что обойдутся и без нашей помощи.
— Дай-то бог!
— Отслеживай обстановку, обрати внимание и на тыловые подходы.
— Да мы уже смотрим за тылом. Там спокойно.
— Отбой!
— Отбой!
Приказ отслеживать тыловые подходы к селению Рязанов передал и старшему лейтенанту Ивазову из своей южной подгруппы.
Усилился ветер. Он сносил дым на запад, но поднимал пыль. Майор ждал известий от командира.
Главари банды все видели.
Мазар опустил бинокль и произнес:
— Чертовы спецназовцы! У нас больше нет отряда. Мы проиграли, Омар.
Но Харбани недавно бросил в рот таблетку с наркотиком, которая взбодрила его.
— Ну нет, Канд. Не все закончено, — воскликнул он.
— Что ты имеешь в виду?
— Сколько у нас водителей?
— Пятеро.
— И три расчета «браунингов». Это та сила, которая переломит ход боя.
— У тебя есть план, как исправить ситуацию?
— Беги вниз. Отправляй один пикап с тремя бойцами к северным холмам, двоих сажай в другой, с пулеметом, сам занимай место за рулем и обходи южные холмы. Именно оттуда, с юга неверные ударили из гранатомета. Надо атаковать их при огневой поддержке пулемета. Как начнешь отработку тылов, я пущу к селению два оставшихся пикапа с «браунингами». Спецназ не ждет такого маневра. Неверные расслабились, думают, что одержали победу. Вот тут-то мы и нанесем им смертельный удар.
Мазар покачал головой и сказал:
— Мы не знаем, сколько неверных на холмах.
— Их там совсем немного. Иначе они уже атаковали бы нас оттуда. У них нет крупнокалиберных пулеметов. Мы обязательно сомнем их. Действуй, Канд!
Заместитель Харбани начал спуск с холма, на ходу передавая по связи распоряжения:
— Внимание всем пулеметным расчетам и водителям. Приказываю…
Он закончил отдавать распоряжения, когда поравнялся с кустами, в которых засел командир «Альфы»!
Авилов работал быстро и профессионально.
Он пропустил Мазара мимо себя, напал сзади, взял его горло в смертельный захват. Но ждать, пока боевик задохнется, подполковник не стал, передернул руки и свернул ему шею. Даниил отволок дергающееся в судорогах тело в кусты, бросил в гущу, где его не было видно.
Потом он вызвал на связь капитана Драгина.
— Рома, твоя задача теперь такова… — Подполковник озвучил приказ, который следовало выполнить капитану, и добавил: — Ну а я займусь господином Харбани. Думаю, мне удастся взять живьем эту мразь.
— Понял, командир, приступаю, — ответил Драгин.
Капитан взял на прицел ближний пикап с пулеметом, расчет которого находился в кабине и кузове, нажал на спусковой крючок гранатомета. Взрыв разорвал на куски и металл, и людей. Драгин быстро, всего за пятнадцать секунд, перезарядил «РПГ-7» и подорвал второй пикап.
С третьего стали прыгать боевики. Они метались у холмов.
Капитан взял автомат, снял с предохранителя, выставил переводчик на режим автоматического огня, передернул затворную раму. В секторе обстрела оказались двое духов. Капитан дал пару очередей по два патрона. Боевики рухнули на землю.
После этого Драгин с гранатометом и автоматом пробрался на окраину рощи, где стояли четыре грузовых пикапа и внедорожник. Бандиты бегали между машин, не зная, что делать.
Неожиданно один из них, видимо, потерял рассудок и открыл огонь из автомата по роще. Четверо подельников сбили его с ног и потащили к пикапу.
Капитан дождался, пока последний боевик перелез через борт и «Тойота» тронулась с места. Потом он поднял гранатомет и выстрелил. В огне взрыва заживо сгорели все боевики.
В роще наступила тишина. Но Драгину надо было зачистить ее. Одно дело иметь информацию по примерной численности боевиков и совсем другое их реальное количество.
Поэтому он забросил за спину гранатомет, держа наготове автомат, внимательно осматриваясь, пошел по роще, стараясь контролировать ее всю. Справа остались три пикапа и внедорожник «Шевроле». В них никого. В балке, где до этого был лагерь боевиков, тоже пусто. Только рулоны маскировочной сети и телескопические трубы.
Драгин повернул к холмам, над которыми поднимались три столба черного дыма.
Харбани ожидал начала выхода к селению последних бойцов во главе с Кандом Мазаром, смотрел на дымящееся селение в бинокль. Он видел, что люди в защитных костюмах и шлемах вышли из дома. Они осматривали развалины, иногда постреливали в подвалы.
Главарь банды со злостью сплюнул на землю и прорычал:
— Проклятые шайтаны!
Спутниковая станция сработала сигналом вызова. Это мог быть только шейх.
«Тебя-то мне как раз и не хватало», — подумал Харбани.
Шейх не мог знать, что реально произошло в селении. Это обстоятельство немного успокаивало главаря банды. Он знал, что его финансовый агент успеет перечислить деньги, полученные от шейха, из Албании в Иорданию или в Испанию до исхода основной акции. Когда один из руководителей «Фронта завоевания Сирии» поймет, что все его планы потерпели крах, он уже не сможет заблокировать счета и достать самого Харбани.
Посему главарь банды спокойно ответил на вызов:
— Слушаю вас, уважаемый Сауд аль-Катари!
— Омар, почему ты так до сих пор и не доложил мне о том, что спецназ уничтожен?
— Потому что русские — а сюда прибыли именно они — захватили лабораторию и оказывают отчаянное сопротивление. Они рассредоточились, закрепились на трех позициях, в доме-лаборатории и еще в двух полуразрушенных зданиях. Уничтожить их с ходу не удалось. Мне пришлось приказать водителям пикапов маневрировать на виду у противника, дабы его гранатометчики выдали себя. Мы ликвидировали двух из них. Сейчас русские отрезаны друг от друга. Я послал в селение пикапы с пулеметами. Еще немного, и мы закончим работу.
— А ты не врешь? — неожиданно спросил шейх.
Но полевой командир знал, как вести себя. Он изобразил оскорбленного, а не уличенного во лжи человека.
— Господин шейх, я уважаю ваше положение, ваши заслуги, да и вас лично как испытанного в боях воина халифата. Прошу и ко мне относиться так же. Вы только что обвинили меня во лжи. Почему, на каких основаниях?
