Когда за деревьями мелькнуло пламя костра, Аэлло облегченно выдохнула.
На освещенной мерным сиянием поляне она почувствовала себя уверенней, пока не заметила сидящих вокруг и поодаль сагатов. Испуганно моргая, насчитала около двадцати воинов.
Над крупными алыми углями, которые получаются, если сжечь бревна целиком, сооружена конструкция из прочных деревянных шестов. На продольный насажена огромная туша. Двое воинов с разных сторон перевернули тушу и жир сыто заскворчал об угли. Ноздри Аэлло принялся терзать одуряющий аромат жареного мяса.
Навстречу им поднялся высокий плечистый воин. Пламя костра осветило его седые космы, что спускаются на медвежью шкуру. В остальном ничто не выдавало в нем возраст.
– Кого ты привел в наше селение, сын? – обратился он к Ворону глухим, рычащим голосом.
– Атаман, – ответил Ворон. – Этих людей мы встретили в лесу, когда шли по пятам за меречем… Они…
– Нас не назвали женщинами, – удивленно шепнула Брестида гарпии. – Это хороший знак. Но этот, отец Ворона, кажется, он называл его Вепрем, он, вроде не сильно доволен…
Амазонка оказалась права. Из горла седого поднялся угрожающий рык, обрывая Ворона на полуслове.
– Вы встретили в лесу женщин, – презрительно сказал атаман. – И привели их в селение. Не как пленниц. Я не вижу пут на их хрупких руках. Они стоят с гордо выпрямленными спинами, словно наши гости.
– Они и есть наши гости, – глухо ответил Ворон, не отводя взгляд.
Сидящие поодаль сагаты беззвучно зашевелились, и Аэлло испуганно прижала крылья к спине, стараясь не захлопать ими от страха.
– Гости? – прорычал Вепрь. – Одна из этих женщин амазонка. Ты привел амазонку в наше селение!
По поляне прокатилось рычание и звуки доставаемого из ножен оружия.
– Она приведет за собой остальных! – продолжал обличать сына Вепрь. – Я не узнаю тебя, сын! Или эти ведьмы околдовали тебя? Ну, на всех нас их волшебства не хватит. Взять их!
Не успели сагаты повскакивать со своих мест, как крылья Аэлло воинственно распахнулись. Стоявшие рядом Медведь Правой Лапы и Медведь Левой Лапы развернулись к ним спинами, выставляя перед собой руки с кривыми саблями, готовые дать отпор любому, кто приблизится.
– Спокойно, народ! – прорычал Ворон. – Спокойно! Это – гости! Пришли, как гости, и как гости, уйдут!
Атаман лесных сагатов махнул рукой, и окружившие их воины с видимым неудовольствием сложили оружие в ножны. Брови у всех нахмуренных, губы плотно сжаты, одна команда – и бросятся, примутся рвать голыми руками.
– Я требую объяснений, сын! – прорычал атаман.
– Это – Аэлло, принцесса северных земель. Женщина, что стоит рядом с ней – больше не амазонка. Дикие женщины не служат никому, кроме своей королевы. А вы видите перед собой служанку принцессы. Даже если она сбежит и вернется к своим, они не примут ее и убьют сами.
Вепрь нахмурился еще больше и задумался.
– Крылатая дева непохожа на королеву амазонок, – сказал, наконец, он. – Эта женщина в самом деле служит тебе?
Он принялся буравить Аэлло глубоко посаженными глазками.
Вепрь очень не понравился гарпии. И она чувствовала, что неприязнь взаимна.
– Мы вместе сражались с меречем, – ответила она ровным голосом. – Который принял облик вашего шамана. Мы убили его. Моя служанка – храбрый воин.
– Я не мой глупый сын, девочка, – сказал Вепрь. – И ни на миг не поверю амазонкам. Если вам обещано гостеприимство, то вы его получите. Только на эту ночь. Утром уйдете. Но стоит вам покинуть наши земли, как вы перестанете быть нашими гостями. Ты понимаешь, о чем я говорю, девочка?
Аэлло одарила его ледяным взглядом и приняла боевую форму.
Вепрь остался стоять на месте, остальные отшатнулись. В воздухе повисло рычание, перемежаемое проклятиями.
Сверкающее стальной чешуей чудовище, стоящее на хищно расставленных птичьих лапах, что еще секунду назад было девочкой-подростком в белом платье, оскалилось.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, атаман Вепрь, – прогудела гарпия, с трудом сдерживая бурлящую в крови ярость. – Я обязуюсь чтить законы гостеприимства твоего народа. Пока я здесь. После – я тоже ничего тебе не обещаю.
Она щелкнула чешуйками пальцев, и дремлющее пламя взметнулось огненным столпом, облизав лица дежуривших у него сагатов и поглощая бычью тушу.
Огонь на миг отразился в зеркальных глазах мириадами рыжих языков. Среди бушующего пламени мелькнуло хмурое лицо атамана лесного племени.
Вепрь не ответил. Не дрогнув, он развернулся спиной к гарпии и удалился. Аэлло вернула основную форму, стараясь скрыть тяжелое дыхание, и увидела, как остальные, рыча вполголоса, вновь расселись вокруг костра.
На них почти перестали обращать внимание. Но когда тушу жареного быка разрезали, несколько истекающих соком кусков поднесли гарпии с амазонкой. Жареное, щекочущее ароматом мясо лежало на плотных зеленых листьях. Дуя на пальцы, Аэлло с Брестидой набросились на еду.
Один из Медведей принес железные кубки. Грубой работы, покрытые вмятинами и царапинами. В кубках пенилась темная жидкость с кислым запахом.
– Пейто, – сказал Медведь, ухмыляясь и скрылся среди своих.
Сагаты сидели поодаль, время от времени бросали на гарпию и амазонку взгляды, полные смести враждебности и интереса.
– Как же хочется пить! – пробормотала Аэлло, и прежде, чем Брестида успела что-то сказать, начала жадно глотать пенящуюся жидкость.
– Аэлло! – запоздало простонала Брестида, взмахивая руками и кривя губы.
По горлу Аэлло заскользил жидкий пузырящийся огонь, словно сотни огневушек прыгнули в глотку. Из глаз брызнули слезы, дыхание остановилось.
Выронив пустой кубок, она замахала руками и захлопала крыльями.
Из толпы рассевшихся у костра сагатов раздалось одобрительное кряканье и смех.
– А я ведь предупреждал, что пьянчужкой станешь! – жизнерадостно пробасил один из них, поднимаясь. – А, девочка? Или я неправ был?
Воин встал во весь рост и оказался высоким коренастым человеком средних лет, с щеткой седых усов под грушевидным малиновым носом. Голову мужчины покрывают белые, как лунь, короткие волосы, в темноте на первый взгляд показавшиеся шлемом. На плечи, прямо на доспехи, наброшена волчья шкура.
– Пак! – закричала Аэлло. – Папаша Пак!
Она вскочила на месте, радостно хлопая крыльями.
Старый наемник не спеша приблизился. На глазах изумленной публики сгреб хрупкую фигурку гарпии в охапку и звонко чмокнул в белокурую макушку.
Аэлло зарделась и смущенно отстранилась, разглядывая наемника снизу-вверх.
– Ну привет, принцесса, – сказал он и подмигнул гарпии.
Из взглядов сагатов почти исчезла враждебность. К изумлению Аэлло, вместе с интересом.
– Видно, тебя здесь уважают, папаша Пак, – тихо сказала Аэлло старому знакомому.
– Меня, – согласился, усмехаясь в усы, Пак, – или девчонку, которая залпом осушила флягу пейто?
– Не напоминай! – попросила Аэлло.
Брестида поднялась со своего места, протянула руку в приветствии. К возмущению амазонки, наемник не стал отвечать рукопожатием, а склонился над ее рукой в поцелуе. Меньше всего от фигуры в боевых доспехах с накинутой на плечи шкурой волка можно было ожидать подобной галантности.
На удивление Аэлло, на них и вовсе перестали обращать внимание, воины у костра вернулись к прежней беседе.
– Брестида, – позвала она амазонку. – Это папаша Пак, я встретила его
