Мутное илистое дно принялось подниматься к самым глазам Аэлло, а поднявшись, ударило ее по щеке, забилось в нос, в глаза, в рот.
Глава 32
Аэлло пришла в себя от похлопывания по щекам.
Открыла глаза и зажмурилась от яркого солнца. Над ней склонилось встревоженное лицо Брестиды. Брови амазонки нахмурены, между ними пролегла складка, в зеленых глазах тревога.
Из-за спины Брестиды раздался знакомый голос.
– Я, как под водой оказался, тут же очухался. Ну, думаю, врете, гадины! Ишь! Калавинку утопить решили! Она, между прочим, с небесных земель пришла, сама мне сказала.
Складка между бровями Брестиды разгладилась, а сами брови приподнялись. Она обернулась вполоборота и беззлобно крикнула:
– Калавинка твоя за тобой, между прочим, в реку сиганула! За мной то есть… А я за вами… не пошли бы прямо в объятия утопленниц, как бараны на убой, ничего бы этого не было.
– Все равно! – упрямо ответил амазонке Сем. – если бы не я, вам бы с Грико ни за что не справиться с ними! А про Аэлло я вообще молчу… Кто бы ее со дна откопал? Эти твари ж уволокли на самую глубину!
– Не сильно-то геройствуй! – пробасил в ответ Грико. – Брестида говорит, Аэлло твоя с духами воды дружна. Чай, помогли… А что до русалок… Цепкие же заразы! Думал, все, конец, не отобьемся.
– Ты еще что-то думал? – пробормотала Брестида, вновь склоняясь над Аэлло. – Как-то не очень похоже было… Слишком уж выражения лиц у вас у обоих умные были да одухотворенные…
– Я вот чего не понимаю, – пробормотала Аэлло, поднимаясь. Она оперлась на руки и закашлялась. Брестида заботливо поддержала ее, не давая упасть снова. – Как все-таки удалось спастись… Их было так много… И потом… Ты говорила, для нас они не опасны!
Амазонка фыркнула.
– Они и не опасны, если мы не отбираем их собственность.
– Их собственность? – оскорбленно пробасил Грико.
– Любого, кто очарован пением, которое издают их мертвые глотки, они считают своим, – ехидно сказала амазонка, щурясь.
Аэлло встряхнулась, пригладила волосы.
– Предупреждать надо было! Что они такие жадные. Охочие до мужчин!
Грико наморщил лоб.
– Семко! Я в этой чертовой воде приметил, что у тебя портки заалели. Засветились.
Парнишка нахмурился.
– Примерещилось тебе, – сказал он, почему-то отодвигаясь от старшего товарища. – От нехватки воздуха такое бывает.
– От нехватки воздуха и не такое бывает, да не в том дело, – пробасил сагат. – Совсем забыл, видимо? Трезубец чертового колдуна у тебя! Он помог, как пить дать! Испугались утопленницы…
Амазонка хлопнула себя по щеке.
– И правда! Про трезубец-то мы забыли! Он же у тебя. Он у тебя?!
Семко с довольным видом похлопал себя по широкому поясу портков.
– У меня, а как же. Мы с Грико решили, раз меня колдун воде посвятил, мне трезубец и нести.
– Интересно, как он действует, – пробормотала гарпия.
– Как-как, – отчего-то зло ответил юный сагат. – Действует – и хорошо! Спугнул же этих тварей!
– И то верно! – поддержал его Грико.
Амазонка потянула носом воздух.
– Аэлло, иди умойся. Завтракаем и идем! Сегодня ты увидишь земли амазонок. И нашу королеву.
Гарпия поежилась.
– Я… наверно.... Больше никогда в жизни умываться не буду… А что на завтрак?
***
Лес с прелой листвой под ногами, с сыростью и грибами, с тревожным шелестом веток и колыханием кустов, с усталым скрипом деревьев остался за спиной.
Вместо запахов листвы, сырости и гнили в лицо гарпии ударил поток ветра, растрепав волосы. Пространство обрушилось бескрайними лугами, зелеными чуть ли не до бирюзы. У горизонта бирюза нежно соприкасается с небом, делая его еще чище и голубее.
Аэлло задохнулась от восторга. С губ ее сорвалось:
– Ветер… Это почти как… небо… Прямо под ногами!
Крылья распахнулись. Гарпия взмыла вверх, кружась, расставив руки для равновесия. Устремилась в самую хрустальную высь, принялась переворачиваться в воздухе, падать, сложив крылья, снова взлетать, скользить с воздушных горок.
За безумством гарпии с земли наблюдало три пары глаз. Зеленые – сердито, карие – равнодушно, серые – так восторженно, как только могли.
Когда Аэлло с обалдевшим лицом опустилась на землю, прижимая ладони к бедрам, чтобы платье не задралось, Брестида набросилась на нее:
– Аэлло! – прошипела амазонка, прыгая с лошади и приближаясь к гарпии. – Я же просила тебя! Мы договаривались! Хочешь, чтобы амазонки приняли тебя за вилу и утыкали стрелами прежде, чем мы доберемся до шаманок?!
Аэлло счастливо захлопала ресницами, ничуть не обижаясь на Брестиду.
– Как же, – довольно пролепетала она. – Ты говорила, помню. Я не удержалась… Там так чисто и хорошо!
Брестида выругалась под нос, помянув некую летающую дубину и обменялась недовольным взглядом с Грико.
Второй же сагат запротестовал:
– Калавинок нельзя тыкать стрелами! Они слишком хорошие… И красивые!
Аэлло польщенно заалела, и схватила Брестиду за руку, пообещав ей на этот раз быть паинькой.
Амазонка высвободила руку, продолжая хмуриться.
– Скоро незримые, а потом патруль, – сказала она. – Я иду впереди, вы за мной. И вам лучше спешиться.
Грико с Семко недовольно переглянулись, но ничего не сказали. Попрыгали с коней. Грико передал парнишке повод своего. Сам же положил руку на рукоятку шашки. Вид хмурый и решительный.
Амазонка покосилась на сагата с укоризненным видом. Тот упрямо сжал губы, отвел взгляд. Но руку с рукоятки не убрал. Брестида вздохнула.
Настороженная, возбужденная, она дернулась, когда гарпия приблизилась настолько, что невольно коснулась ее руки.
– Аэлло! – с досадой воскликнула амазонка. – Я кому сказала, иди за мной!
– Не-а, – ответила гарпия и даже головой помотала, отчего амазонка еле слышно застонала. – Тебе может потребоваться моя помощь. И слишком ты дерганная, возвращаясь к своим после нахождения осколка! Ладно я бы дергалась, у нас на островах война, даже хуже, проигранная война, а ты-то чего…
– Помолчи, пожалуйста, – попросила Брестида, шагая по невысокой мягкой траве и вращая глазами так, словно не хочет пропустить ни один сантиметр земли. – Где-то здесь… Где-то здесь.
Гарпия оглянулась на сагатов и пожала плечами.
Вороная кобылка, что неспешно трусит сзади, по-прежнему без привязи, чему-то радостно заржала. Кони, что ведут в поводу не разделили радость подруги, зафыркали, запрядали ушами.
Грико нахмурился еще больше, а Семко взял оба повода в одну руку, вторую, по примеру старшего, положил на рукоятку изогнутой сабли.
Брестида, не оглядываясь, прибавила шага. Поспешила, чтобы не отставать, и гарпия.
– Брестида, – начала было она, но амазонка отмахнулась.
– Не сейчас, Аэлло, – попросила она. – Да, здесь. Уже здесь…
– Что здесь? – спросила гарпия, хлопая ресницами.
Стремительно и бесшумно, создавая впечатление чего-то волшебного, поросль травы в нескольких местах подскочила вверх, вместе с крупными клубами земли. Когда клубы приземлились, оказались шестеркой женщин. Одеты в кожаные куртки и штаны, поверх увиты зелеными ветками. Такие же вплетены в волосы. Лица амазонок перечеркнуты черными и зелеными полосами, открытые участки тел покрывают узоры татуировок. У каждой в руках по сабле и изогнутому кинжалу.
Та, что оказалась прямо перед лицом гарпии, смуглая, черноволосая, с узкими влажными глазами, подняла кинжал
