– Конечно, полагается. Даже два. Один как доблестному дыроколу, а второй – как твердолобому тарану.
– Это не дырка, а проход! – опять возмутился гном. Звание тарана, даже твердолобого, его почему-то совершенно не смутило.
– Хорошо, получишь орден доблестного проходчика.
Гном наконец-то стянул с себя шлем и явил миру широчайшую улыбку в ореоле мокрой и всклокоченной бороды.
А с орденами… это я зашел с удачной стороны…
– Ладно, рассказывайте, как добрались.
– Да все просто, – начал отчитываться Богдан. – В озерный поселок явился пловец на акаяси и поднял переполох. Драган тут же отчалил. По просьбе Клеппа Вин держал тревожный отряд на баржах. В Дун-Иден ушел гонец на ковае. Мы с Турноком чуть задержались и догоняли баржи на тройке. В Дин Гуарде мы подняли стоящие там сотни наместника. Пока добирались до этого проклятого замка, как раз подоспели конные дружинники из Дун-Идена. Сразу начали штурмовать стены, и пока этим отвлекали на одном участке, Очин с Турноком на загривке Мрака перелезли через стену на другом. Гном сказал, что долбить стену будет очень долго, так что он освоил еще и профессию верхолаза. Потом сагар зачистил стену, и через нее пошли воины наместника.
– А как узнали, откуда пробиваться в подвалы?
– Местный мальчонка рассказал, – вступил в разговор гном, – он видел, как ремонтировали обвалившуюся прослойку между темницей и винным погребом. А погреб я нашел уже сам.
– Да, – вспомнил я давно мучивший меня вопрос, – все забываю спросить: как же ты все-таки ломаешь стены? Или это страшная гномья тайна?
– Какая там тайна… – отмахнулся гном.
– Ты пользуешься магией? – тут же включился в обсуждение Богдан.
– Да, и в этом моя проблема. Настоящий мастер-рудокоп обходится лишь толикой магических сил, а из меня буквально прет.
– Все работает через руны? – не унимался маг.
– Это не руны, а очертания линий напряжения в камне. Конечно, в инструментах есть толика рунной силы, но можно и обычным молотом, да по силовым линиям… Правда, долбить придется дольше. Самое главное, что мастера видят, где камень устал. Так что остается лишь ударить куда нужно. А вот мне не всегда удается выпускать силу по капле. Сейчас получилось удачно, а ведь могло и завалить здесь все.
Да уж – веселая перспективка… Надо бы не увлекаться в использовании этого живого бура-тарана.
Пока мы занимались теорией гномьего горного искусства, шум боя окончательно стих. В подвал заглянул князь Боримир с телохранителями. Теперь родич уже не был похож на оборванца и старика. В его глаза вернулась жесткая уверенность. Черты лица Боримира закаменели, а дорогая броня добавила солидности.
– Замок – наш, родич.
– Шикарно, – устало ответил я.
– Мы взяли ярла живым. Не хочешь с ним пообщаться?
– Нет. Все, что знал, он уже рассказал.
– А я поспрошаю… – зловеще улыбнулся князь и вышел из подвала.
Идти с князем не было ни малейшего желания – еще на Корабельном Острове у меня возникло устойчивое отвращение к пыткам в любом виде.
– Ну что, герои, помогите подняться своему ярлу. Что-то мне домой захотелось.
– А мне орден положен? – робко поинтересовался Богдан, помогая мне встать.
Ох, ну словно дети, честное слово…
Глава 8
Королевское слово
Хорошо, когда о тебе есть кому позаботиться. Это великое благо, что бы там ни говорили скептики и циники. Ревнители традиционного брака тоже не всегда правы – узы Гименея и своевременное воспроизводство потомства не гарантируют заботу в болезни и старости. И супруги, и дети порой проявляют себя не с лучшей стороны. Но мне повезло – судьба подарила не только нормальную невесту, но и хороших друзей.
Мы с Клеппом находились в «VIP-отделении» госпиталя, которое еще никогда не было таким многолюдным. Кроме практически постоянно находящейся рядом Насти и ежечасно проверяющей режим Нарины сюда сплошным потоком шли посетители. И делали они это не для «галочки», а от искренней заботы; по крайней мере, так мне казалось.
По большому счету меня можно было уже выписывать, а вот викинга псы ныне покойного ярла Мак Дея порвали основательно. По словам той же Нарины, Клепп застрянет здесь как минимум на пару седмиц.
– Господин, вы уверены, что не хотите пить? – очень проникновенно спросил Элбан, вместе с Гурдагом восседая на лавке для посетителей.
Что самое интересное, от слов управляющего у меня действительно пересохло в горле.
– Есть немного.
Настя тут же потянулась за кувшином с водой.
– Ну зачем же поить болезного простой водой… На госпитальной кухне повариха приготовила чудесный взвар, – с намеком заявил Элбан. – Я бы сам сходил, но ноги уже не те.
Глядя на страдальческое лицо старика, нетрудно было догадаться, что он что-то задумал.
– Я быстро, – шепнула Настя и выскользнула из палаты.
Оно, конечно, княжне не по статусу бегать как служанке, но что делать – сама захотела поиграть в сиделку, пусть теперь мучается.
Оба моих помощника моментально оживились. Гурдаг достал флягу, в которой наверняка плескалось пиво, а Элбан извлек из-за пазухи пакет с орешками.
Вот жуки… но это они зря.
За ширмой послышались быстрые шаги, и внутрь заглянула Нарина.
– Папа! Вы совсем с ума сошли?!
– Да ладно тебе, доча, – покраснел Элбан, а Гурдаг невозмутимо спрятал флягу куда-то под монументальную бороду. – Уже три дня его здесь мурыжишь на кашах и взварах. Мужику нужны мясо и пиво. Это и есть самые лучшие лекарства!
– Хорошо, что напомнили, – решительно сдвинула брови директриса госпиталя, – давно нужно заняться вашим алкоголизмом.
Элбан крякнул, а его собутыльник-гном хихикнул.
– Уважаемый мастер Гурдаг, – не унималась Нарина, – вас это тоже касается.
Теперь уже хихикнул я, глядя на вытянувшееся лицо мастера.
– А что здесь происходит? – спросила Настя, входя с кувшином в руках.
– Безобразие, – скрестив руки на груди, изрекла Нарина. – Прости, подруга, но дальше о больных позаботится сиделка. Слишком уж ты наивная.
Глядя на эту сцену, я чувствовал, как образовавшийся после резни и сидения в подвале комок льда в моей душе окончательно растаял.
Мир вокруг нас давно сошел с ума, и вот такие моменты посреди всеобщего безумия были ценнее всех сокровищ мира.
После наших приключений в замке ярла центральные провинции королевства начало лихорадить не по-детски. Князья отправились домой с очень решительным видом, обещая вернуться, так сказать, в расширенном составе. Князь Боримир развил активную деятельность, благодаря которой кельтские провинции раскололись на два лагеря – тех, кого возмутила подлость Врадака, подкрепленная молчанием короля, и тех, кто попросту нам не верил.
Вокруг пепелища Озерного постепенно разрастался лагерь из наших союзников, наполняя окрестности долины шумом, суетой и тревогой. Казалось, что только в этой комнате все по-прежнему спокойно и хорошо. Увы, это только иллюзия, и мне не удастся долго прятаться от реальности – пришел в себя, так пора и честь знать.
– Нарина, успокойся, – прервал я монолог целительницы, – пиво мне пить действительно рано, но и с постельным режимом пора заканчивать.
– Это не вам решать, – тут же напряглась она.
– Ты права, но и не тебе. За нас решает жизнь. Так, заговорщики, –
