Двое мужчин в одинаковых темных костюмах развернулись и неторопливо пошли прочь. Эва подбежала к лежащему парню, ей показалось, что он мертв.
«Этого еще не хватало!» — в страхе подумала она и ужасно обрадовалась, когда он пошевелился и открыл глаза.
— Эй, ты как?
Парень приподнялся, уцепившись за ее руку, потом сел и закрутил головой.
— Что это было?
— В морду тебе дали, — подсказала Эва, — ботинком.
— Ну, сволочь, попомнит он у меня! — Парень ощупал лицо. — Запросто мог челюсть сломать!
— Эй, вы там как, оклемались? — крикнул толстый охранник. — Тогда хорош перед дверью валяться, всех посетителей распугаете!
Парень со стоном поднялся, опираясь на Эву.
— Мне бы в себя прийти, отдышаться… — вздохнул он, — голова кружится.
— Пойдем! — Она показала на вывеску кафе, которое находилось тут же, в торговом центре.
Охранник смотрел недовольно, но ничего не сказал. Остатки фотоаппарата валялись на асфальте.
Они уселись в кафе за самый дальний столик. Парень принял от Эвы влажную салфетку и обтер лицо.
— Извини, — сказал он, — извини, что так вышло. Я и не думал… не ожидал…
— Кто эти люди? — удивлялась Эва — Чего они от тебя хотели?
— А ты не поняла? — Парень смотрел с легкой насмешкой. — Они же тебя пасут.
— Ты думаешь, они оттуда? — удивилась Эва.
— А откуда же еще? Ты вышла, они — за тобой, я видел.
Эва молчала, пораженная. Так вот почему следователь отпустил ее так легко! Он приставил к ней хвост. Точнее, два хвоста. И она, Эва, была такой идиоткой, что не заметила этих двоих, да их и слепой заметил бы!
— Слушай, давай знакомиться, — сказал парень, принимая из рук официантки большую чашку кофе и тарелку с омлетом. — Меня Федя зовут, а про тебя я знаю, ты Эва.
— Что еще ты про меня знаешь? — нахмурилась Эва. — И откуда, интересно?
— Ну, у нас, журналистов, свои источники информации, — уклончиво ответил Федор. — Я знаю, что ты в том автобусе ехала, а на заправке отстала. То есть повезло тебе, если честно. Если бы не отстала, то сейчас бы в морге находилась, обгоревшая вся, как головешка.
— Зачем ты такое говоришь? — Эву передернуло.
— Затем, что вместо тебя человек погиб!
— Не поняла… — Эва отставила чашку, — объясни.
— Да это я так… — Федя смутился. — Источник мой сказал, что на твоем месте какая-то женщина сидела, ее поначалу за тебя приняли.
— Точно, — Эва вспомнила, как все сотрудники всполошились, когда она явилась на работу, как Светка Милашкина кричала «Сгинь!» и складывала из пальцев крест. — А что ты еще про это дело знаешь?
Эве пришло в голову, что этот Федя может принести пользу. Может, и не врет он про свои источники, и она может у него что-то узнать. Но надо с ним быть поосторожнее, лишнего не болтать.
— Федя, — Эва ласково ему улыбнулась, — вижу, что человек ты осведомленный, так расскажи, я ведь тебе не конкурент.
— Ну, все считают, что это теракт, — неохотно начал Федор, поддавшись на грубую лесть, — однако пока никакая организация о себе не заявила и ответственность на себя не взяла. Эксперты пока своего мнения не высказывали, работают, землю носом роют, но… вот ты на каком месте сидела?
— Сзади, на предпоследнем справа. За мной дверь, а потом еще сиденье, там никого не было. Я специально сзади место попросила, потому что обычно никто там сидеть не хочет, и место рядом со мной было свободно. А что?
— В общем… взрывчатка была в чьем-то чемодане, — Федор наклонился к чашке и не видел, как у Эвы блеснули глаза — стало быть, он не знает, что чемодан-то был ее. — Я поспрашивал специалистов, говорят, что взрыв был направленный. То есть так получается, если взрывчатку заложить в самом конце багажного отделения.
«Точно, мой чемодан передвинули на остановке в Кингисеппе»! — сообразила Эва.
— Когда взорвалось, автобус съехал в кювет и перевернулся как раз на ту сторону, где двери, — бормотал Федор, — водитель пристегнут был, ничего с ним не случилось. Он не растерялся, окно выбил, и пассажиров через кабину выводил. Кого-то ранило, кто-то сознание потерял, кто-то руки-ноги сломал, но все живы. Кроме пяти человек, у этих шансов не было. Там всего мест было восемь, что сзади, но заняты пять.
— Точно, напротив муж с женой сидели, она противная такая, все время его пилила… — вспомнила Эва, — а дальше я уж и не помню кто.
— Как-то мне стремно. — Федор поглядел на Эву поверх чашки, и глаза его были грустными. — Может, это и не теракт вовсе, а просто заказное убийство?
— Что, целый автобус заказали? — хмыкнула Эва.
— Да говорят же тебе, что восемь мест были самые опасные! — Федор повысил голос и тут же оглянулся по сторонам.
— Не кричи, — цыкнула Эва, — вообще, тебе чего от меня надо? Только честно!
— Да и сам не знаю, — вздохнул он, — думал, может, ты что вспомнишь, чтобы это дело как-то прояснить. Потому как эти, — он мотнул головой в сторону здания серьезной организации, — ничего ведь не выяснят. Спишут на теракт, найдут какого-нибудь бедолагу…
«Уже нашли, — подумала Эва, — меня…»
А ведь, пожалуй, этот Федя прав. Мыслит разумно. И хочет сам это дело расследовать, чтобы эксклюзив получить и прославиться. И он может быть ей полезен. Потому что если выяснится, что взрыв вовсе не теракт, а заказное убийство, то эти, из организации, от нее отстанут. Будут искать заказчика, скорее всего не найдут, но все-таки…
— Ты молодец, толковый парень, — сказала Эва и погладила Федю по руке, — давай не терять связь. Обменяемся телефонами, как что узнаем — сразу друг другу сообщим. Я постараюсь вспомнить своих попутчиков, ты же выяснишь их имена и координаты. И еще про ту женщину, что на моем месте сидела. Кто она такая?
— Ладно. — Федор отвернулся, подзывая официантку.
Несмотря на его протесты, Эва положила на стол деньги
