«И я не имел к ним никакого отношения. Даже не знал о них до этого момента. Это плохой знак».
— Они выглядят очень… компетентными, — проговорил Зарн.
— Более чем компетентные — смертоносные. — Красные глаза вспыхнули. — Но я пригласил тебя сюда не просто полюбоваться на моих новых охранников.
— Знаю, — тихо произнес Зарн.
Он ожидал этого вызова много дней — с тех пор как попытка урликов захватить земную девушку провалилась. Они действовали по приказу Зарна, который он отдал вопреки воле всеотца. И всё же, хотя детали этого неудавшегося похищения давно были известны всеотцу, с тех пор Зарна впервые вызвали в тронный зал. Он почти надеялся, что всеотец простил или забыл о его небольшом самоуправстве. Почти. Но он слишком хорошо знал всеотца. Скорее всего, он просто выжидал, взращивая в Зарне страх от предстоящего наказания, чтобы потом, смакуя, упиваться его сладкой болью.
— Я не забыл о твоем неповиновении в вопросссе похищщщения девушшшки. — От его тихого шипения Зарн подумал, что всеотец, должно быть, читает его мысли, и быстро поднял взгляд. — Однако, из этого мы извлечем пользу, — прошипел он. — Маркер, который оссставила альфа-сссука, укусссив девушку, может оказаться очень полезным, осссобенно теперь, когда я утратил сссвязь с сссознанием воина.
Зарн удивился, хотя постарался не показать этого. Он не помнил, когда в последний раз получал от всеотца похвалу.
— Его разум ускользает от вас? — осторожно спросил он.
Всеотец в отвращении зашипел:
— Он наверняка посетил одну из своих чертовых жриц. Его ненависть и ярость подавили, что затрудняет чтение мыслей.
— Ну, по крайней мере, с маркером, мы сможем отследить девушку где угодно — если будем находится в относительной близости от нее. Конечно, если они не уедут на слишком большое расстояние…
— Они могут быть и в тысссячах сссветовых миль от отцовссского корабля, и всссе равно будут у меня как на ладони. — Костлявые пальцы всеотца внезапно сжались, словно захлопнулась ловушка. — Разве тебе не интересссно знать как?
— Уверен, ты расскажешь мне, когда придет время.
— Я готов. И ты всссе узнаешшшь. Но сссначала пришшшло время для быссстрого наказания.
— Что? — Зарн отшатнулся и наткнулся на охранника. — Но, отец, я думал, вы же сказали, что маркер оказался полезен. Вы сказали…
— Я сссказал, что твое сссамоволие принесссло пользу, да. Но ты приказал урлику атаковать не только для того, чтобы оссставить маркер, не так ли? — Полыхающие красные глаза неотрывно следили за Зарном из-под капюшона. — Ты хотел бросссить мне вызов. Принесссло это пользу или нет, я не оссставлю твое сссамоволие безнаказанным. Подойди. Вссстань на колени.
— Я… не хочу. — Слова с трудом вырывались из его горла, но Зарн не мог сдержаться, он всю жизнь прожил под садисткой тиранией своего отца и устал сгибаться под его жестокой волей.
— Подойди. Встань на колени. — В этот раз его слова источали мощь, которой Зарн не ощущал раньше, но часто видел, как её использовали на других. Зарну показалось, что внезапно словно стальные тросы обвились вокруг его рук и ног — тросы, которые дергали за его конечности, будто он был большой марионеткой.
— Я… не… не… желаю… — снова прохрипел он. И всё же ощущал, как его ноги передвигаются даже против его воли. У Зарна не осталось времени защитить свой разум.
«Что если он узнает…» — он резко оборвал собственные мысли. Если он хочет сохранить свою тайну, то ни о чем не должен думать.
— Маленькое наказание, — пробормотал всеотец, вынуждая Зарна упасть на колени. — Но не очень болезненное…
Ненавидя отца всей душой, Зарн поднял взгляд, чтобы встретить боль, преследующую его с рождения.
Больше ему ничего не оставалось.
* * * * *
Каждый раз после этого он ощущал себя опустошенным. Всеотец отдал конкретный приказ:
— Иди в ангар и передай капитану эскадры приготовить новый корабль. Ты будешь пилотировать сам. Ты и никто другой. В нужное время, когда я дам подам сигнал, ты похитишь девушку и привезешь её ко мне.
— Да, отец, — пробормотал он онемевшими губами. Его ненависть была так сильна, но дух слаб. Настолько слаб, что он рисковал снова не повиноваться отцу, хотя знал, что это повлечет за собой дальнейшее наказание.
Коридор к его личным апартаментам казался длиннее, чем обычно. Всеотец никогда не появлялся в этом конце корабля, предпочитая проводить большую часть времени в тронном зале. Металлической трон с гравировкой из светящихся зеленых рун был символом его власти и частично источником страха, который он источал, как любой другой мужчина, телесный запах.
В эту часть корабля, где находилось большинство инкубаторов и питомников урликов, всеотец никогда не заглядывал, именно поэтому Зарн выбрал личные апартаменты здесь. Однако это оказалось нелегко. Чтобы заполучить это место, он убил трех самых надежных советников всеотца и генерала армии Скраджей. Зарн не жалел об их смерти. Только с помощью насилия и кровопролития он вырвался из тронного зала и заслужил иметь собственные апартаменты.
Место, где он смог бы уберечь свой секрет.
Подойдя к пластиково-стальной трехслойной двери, Зарн ввел в панель управления сложный код, известный только ему. Это была комбинация рун, символов, цифр и букв, которые менялись каждый день, и знал этот код только он сам. Войдя в апартаменты, Зарн запер за собой дверь. И лишь тогда вздохнул с облегчением.
— Санджа? Иди сюда, девочка, — тихо прошептал он, осторожничая, даже несмотря на то что стены его апартаментов были звуконепроницаемы. С всеотцом любая предусмотрительность лишней не бывает.
Из его спальни послышалось тихое поскуливание. Зарн расслышал в нем вопрос и ответил утвердительно. Он научил её никому не доверять — даже ему — без кодового слова.
— Зеленые глаза, — пробормотал он и услышал тихий, радостный лай, прежде чем Санджа выскочила из-за угла и кинулась к нему.
— Полегче, девочка! Полегче! — Зарн почувствовал, что улыбается — такое незнакомое для него выражение и в то же время такое естественное, когда рядом с ним находился его питомец.
Санджа радостно запыхтела и завиляла обрубком хвоста. Зарн сожалел, что не смог спасти её от увечья — все урлики рождались с мягкими гибкими ушами и длинными пушистыми хвостами — Санджа была бы красавицей. Но он не смог спасти её от медицинского увечья, благодаря которому её прекрасные ушки превратились в заостренные, стоявшие торчком уши, а вместо хвоста остался обрубок. Но, по крайней мере, он спас её от имплантации чипа, усиливающего обоняние и агрессию во взрослом урлике, тогда их глаза становились такими же злобно-красными, как у него и всеотца.
Ему пришлось убить мастера питомника, чтобы незаметно забрать её. Зарн не жалел о его смерти. Он пойдет на всё, чтобы сохранить
