Он поник лицом.
– Нет… это не Манижа. – Он поразглядывал ее еще с минуту и потом нахмурился. – Но почему ты назвал ее человеком? У нее же внешность чистокровной Дэвы.
Что? Но не только Нари смутило заявление короля. Снова поднялся шепот, и молодой солдат в алом тюрбане спустился с платформы и встал рядом с королем.
Он заботливо положил руку ему на плечо.
– Аба…
Остальную речь он произнес на невнятном шипящем диалекте Гезири, но успел окончательно сбить Нари с толку.
Аба? Неужели солдат – второй сын короля?
– Я же вижу ее уши! – сердито воскликнул отец на джиннском. – С чего ты взял, что она шафитка?
Нари молчала, не зная, как себя вести. Разрешается ли просто взять и первой обратиться к королю? Или нужно поклониться, или…
Король нетерпеливо фыркнул. Он поднял руку, и печать на его виске вспыхнула и ожила.
По ощущениям, как будто кто-то вытянул из комнаты весь воздух. Погасли фонари на стенах, смолкло журчание фонтанов, и черные флаги за спиной короля перестали развеваться. На Нари накатила волна слабости и тошноты, и дали о себе знать все травмы минувшего дня.
Дара сдавленно вскрикнул. Пепел проступил у него на коже, и он упал на колени.
Нари нагнулась к нему.
– Дара!
Она накрыла ладонью его судорожно дрожащую руку, но он не отозвался. Кожа стала холодной и бледной, как в тот раз, после нападения Рух. Она повернулась к королю:
– Прекратите! Ему же больно!
Теперь и остальные джинны были шокированы так же, как король, когда только увидел ее. Принц ахнул, и старший Дэв, закрыв ладонью рот, сделал шаг вперед.
– Хвала Создателю, – сказал он на дивастийском. Круглыми черными глазами он уставился на Нари со смесью страха, надежды и воодушевления на лице. – Ты… ты…
– Не шафитка, – перебил король. – Как я и сказал.
Он опустил руку, и фонари снова зажглись. Рядом с Нари судорожно вздрогнул Дара.
Король Кахтани смотрел на нее, не отводя глаз.
– Зачарованная, – заключил он. – Зачарованная, чтобы казаться человеком. Никогда о подобном не слыхивал. – Он с изумлением ее разглядывал. – Кто ты такая?
Нари помогла Даре подняться. Афшин был еще бледен и как будто не мог надышаться.
– Мое имя Нари, – сказала она, с трудом удерживая вес Дары. – Манижа, о которой вы упоминали… наверное, я ее дочь.
Король так и отпрянул.
– Прошу прощения?
– Она Нахида.
Дара еще не до конца пришел в чувство, и его голос прозвучал хриплым басом, от которого бросились врассыпную несколько придворных.
– Нахида? – переспросил с подушки принц, перекрикивая гомон удивленной толпы, с явным недоверием. – Ты сумасшедший?
Король поднял руку, чтобы распустить собрание.
– Вон, все до единого!
Дважды повторять приказ не пришлось. Нари даже представить не могла, что такая масса народа способна так быстро перемещаться. С немым страхом она наблюдала, как на место придворных пришли новые солдаты. Стража, одинаково вооруженная необычными медными саблями, выстроилась в шеренгу позади Дары и Нари, перекрывая им путь к отступлению.
Железный взгляд короля наконец упал на Дару.
– Если она дочь бану Манижи, кто ты будешь такой?
Дара постучал по метке на своем лице.
– Ее Афшин.
Король изогнул брови.
– Это будет увлекательная история.
– Ничего не понимаю, – заявил принц, когда Дара и Нари закончили свой рассказ. – Сговор с ифритами, Рух-ассасин, Гозан, восставший из берегов, чтобы повыть на луну? Сказочка увлекательная, спору нет… есть все шансы попасть в гильдию актеров.
Король пожал плечами:
– Ну, не знаю, не знаю. В лучших сказках всегда есть доля истины.
Дара ощетинился.
– Почему у вас самих нет свидетелей событий на Гозане? Должны же у вас быть разведчики. В противном случае вы не узнаете, даже если вражеская армия будеть стоять на пороге города, – закончил он хмуро.
– Я приму во внимание твой профессиональный совет, – ответил король с иронией. На протяжении всего рассказа его лицо оставалось непроницаемым. – Но история-то и вправду удивительная. Очевидно, что девушка попала под какое-то проклятие, если вы все видели в ней шафитку, когда для меня не было вопросов в том, что она чистокровная. – Он снова изучил ее. – И она действительно похожа на бану Манижу, – признал он с какой-то неуловимой эмоцией в голосе. – Как две капли воды.
– И что теперь? – спросил принц. – Аба, не можешь же ты всерьез допустить, что Манижа тайком родила дочь? Манижа! Эта женщина насылала чумные язвы на мужчин, которые слишком долго на нее засматривались!
Сейчас и Нари не отказалась бы от таких умений. За последние сутки какие только фантастические твари не покушались на ее жизнь – чаша ее терпения была переполнена, и она обойдется без подозрений Кахтани.
– Вам нужно доказательство того, что я Нахида? – поинтересовалась она.
Нари указала на кривой кинжал за поясом у принца.
– Дайте мне это, и я исцелюсь прямо у вас на глазах.
Дара вышел вперед нее, и воздух задымился.
– Это было бы крайне нежелательно.
Юный солдат, принц или кто он там – в общем, юноша с колючей бородой и враждебным взглядом тут же занял место рядом со старшим принцем. Он положил ладонь на рукоять медной сабли.
– Ализейд, – одернул его король. – Прекрати. И ты угомонись, Афшин. Веришь, нет, но Гезири обычно не закалывают своих гостей в припадке гостеприимства. Во всяком случае, пока мы не познакомимся по всей форме. – Он хитро улыбнулся Нари и положил руку себе на грудь. – Я король Гасан аль-Кахтани, как вы уже знаете. Мои сыновья: эмир Мунтадир и принц Ализейд, – сказал он, указывая на сидящего принца и угрюмого юного сабельщика, и перешел к старшему Дэву. – А это мой старший визирь Каве э-Прамух. Это его сын Джамшид проводил вас во дворец.
Нари не ожидала услышать арабские имена, такие родные ее уху, как не ожидала и того, что оба Дэва окажутся приближенными короля. Наверное, это хороший знак.
– Мир вашему дому, – сказала она осторожно.
– И твоему, – Гасан раскинул руки. – Прости наше недоверие, госпожа. Только мой сын, Мунтадир, сказал правду. У бану Манижи не было детей, и она мертва уже как двадцать лет.
Нари задумалась. Она не любила с кем попало делиться важной информацией, но узнать правду о себе она хотела больше всего на свете.
– Ифриты сказали, что они с ней заодно.
– Ифриты с ней заодно? – впервые на лице Гасана промелькнуло грозовое выражение. – Ифриты ее и убили. С превеликим удовольствием, судя по всему.
Нари стало не по себе.
– Что вы имеете в виду?
На этот раз ответил визирь.
– Ифриты устроили облаву на бану Манижу и ее брата Рустама на пути в мои угодья в Зариаспе[29]. Я… я был в числе тех, кто нашел останки
