В очереди перед кабинетом ощущал себя немного не в своей тарелке из-за настойчиво сверлящих и меня и «груз» взглядов адъютанта и нескольких присутствовавших посетителей в погонах. Спустя минут десять в приёмной появляется новый персонаж – какой-то вылизанный хлыщ с погонами генерал-майора. Причём прибывший именно по мою душу, судя по тому, как целенаправленно он оглядел немногочисленную аудиторию, уважительно оторвавшую свои пятые точки от стульев при его появлении.
– Господин капитан, представьтесь! – Генерал кавалерийским наскоком пытается показать, кто в этом курятнике главный альфа-самец.
– Капитан Гуров-Томский, ваше превосходительство!
– Цель вашего прибытия?
– Передача захваченных трофеев верховному главнокомандующему или начальнику штаба Ставки.
– Можете передать их мне и отдыхать, я сам доложу о вас начштаверху. – Хлыщ оглядывает тюки и делает предложение, от которого я, по его мнению, не могу отказаться. Ну что, заставить тебя, дурашка, написать расписочку каллиграфическим почерком, мол, я, такой-то, принял у не просекающего фишку туповатого фронтовика… число прописью… захваченных в бою знамён германских полков и дивизий… далее по списку? Или сразу послать навстречу эротическим приключениям?.. Нет, не будем развивать бюрократию, здесь и так бумаг выше крыши:
– Извините, ваше превосходительство, мне приказано передать трофеи ЛИЧНО его императорскому величеству или его высокопревосходительству и подробно доложить всё в мельчайших подробностях.
– Кто отдал приказ?
– Его превосходительство генерал-лейтенант Келлер.
Похоже, этот клоун не ожидал подобной неуступчивости. Ну что, будешь дальше качать права или угомонишься? Штабной герой выбирает второй вариант, недовольно буркнув перед тем, как исчезнуть:
– Как хотите, капитан, но мне кажется, что вы совершаете большую ошибку…
Дальнейшему препирательству мешает адъютант, докладывающий в трубку зазвонившего телефона: «Так точно!» и торжественно объявляющий к зависти остальных присутствующих:
– Капитан Гуров-Томский, пройдите!
Чтобы не изображать тётку на базаре, умудряюсь прихватить левой рукой оба тюка, протискиваюсь в услужливо открытую дверь купе, служащего генеральским кабинетом, ставлю поклажу на пол, руку – к фуражке, и доклад:
– Ваше высокопревосходительство, капитан Гуров-Томский с трофейными германскими знамёнами прибыл!
Невысокий сухонький генерал с седой бородкой несколько секунд смотрит на меня, решая, видимо, в какой манере вести разговор.
– Здравствуйте, господин капитан! Очень рад лично познакомиться со столь отважным офицером! – Алексеев встаёт из-за стола и даже не гнушается поручкаться. – Премного наслышан о ваших подвигах. Расскажите, как вам удалось столь геройски отличиться на этот раз?
Пересказываю события последних дней, не заостряя внимание на ненужных непосвященным деталях. Хитрый старичок слушает, не перебивая, и делает по ходу повествования пометки в своём блокноте. И, очевидно, пытается приложить услышанное к каким-то своим умозаключениям. А может быть, и к устремлениям небезызвестного господина Гучкова, вместе с которым старается «спасти» империю. Так что хрен вам, а не правду, господин генерал. Все делалось исключительно на голом энтузиазме солдатушек – бравых ребятушек, воевавших «за веру, царя и Отечество». Плюс немного того, что называется удачей.
Когда умолкаю, генерал ещё с полминуты сидит погруженный в свои мысли, затем вежливо даёт понять, что аудиенция закончена:
– Благодарю вас, господин капитан, за подробный доклад. Я считаю, что вы лично и все ваши солдаты достойны самых высоких наград, которые, без сомнения, вскорости воспоследуют… Великий князь Михаил Александрович телеграфировал, чтобы вы задержались здесь до завтрашнего дня для личного доклада. – Алексеев внезапно впивается в меня пронзительным взглядом, стараясь понять, какое впечатление произведет сказанная им сенсационная новость. – По всей видимости, его императорское высочество займёт пост верховного главнокомандующего. – И, не дождавшись никакой реакции, добавляет прежним тоном: – Более не задерживаю…
Глава 27
Прибытие великого князя Михаила Александровича следующим днём можно было вполне предугадать по оживлённой суматохе, лавинообразно возникшей вокруг вагонов Ставки. До мытья перрона с мылом и покраски травы нынешние военачальники, к счастью, мыслию ещё не доросли, но факты судорожной подготовки к какому-то грандиозному событию были, как говорится, и налицо, и на лицах носившихся туда-сюда-обратно разных дежурных, адъютантов, ординарцев и прочих работников невидимого фронта. Хорошо хоть, что Георгиевский батальон не додумались мётлами вооружить, пригнали для этого полуроту запасников из Могилевского гарнизона.
Весь этот копошащийся муравейник отлично видно из окна «шикарного» номера привокзальной гостиницы в аж целых восемь квадратных метров, куда меня определили по специальному разрешению коменданта Ставки полковника Квашнина-Самарина. Видимо, для того, чтобы был род рукой на всякий случай. Вчера после аудиенции у Алексеева я был «взят в плен» господами офицерами из оперативного отдела с целью разузнать последнюю информацию об изменении обстановки возле Барановичей. Типа, кто из гансов куда драпанул. Их понять можно, все новости поступают только по служебному телеграфу, а тут, как на счастье, живой, целый и невредимый очевидец и один из главных виновников. Не знаю, насколько они там блатные, но дело своё знают крепко, недаром половина со значками Академии Генштаба ходит. Рассказал им всё, что помнил из захваченных карт, навскидку перечислил примерное количество захваченного на складах, и не только. Забыв, правда, упомянуть о прихомяченных пулемётах, противоаэропланной батарее и «Неуловимом». Все это богатство сейчас в распоряжении Келлера, вот пусть с ним и бодаются. Всё равно нашим и останется.
Они же, кстати, подтвердили мои самые смутные и нехорошие подозрения. За стаканом чая под папиросу два господина капитана доверительно сообщили, что, во-первых, грядут перемены, причиной которых является «таинственное НЕЧТО», случившееся с императором, и в результате чего в ближайшее время он не сможет исполнять обязанности Верховного. А во-вторых, чтобы не наступать больше на те же грабли, Ник Ника так и оставят геройствовать на Турецком фронте, а главкомом будет, по слухам с самого… в этом месте оба собеседника многозначительно поднимают глаза к потолку и сообщают имя кандидата – великий князь Михаил Александрович, отлично зарекомендовавший себя на фронте. Или, как добавил «по секрету» один из них, остальные будут командовать ещё хуже…
Оп-па, как будто невидимая волна пронеслась над перроном. Все куда-то срочно ломанулись. Значит, великий князь Михаил уже приехал. Теперь будем сидеть и ждать, когда его императорское высочество примет дела и вспомнит про мою скромную персону. Если действительно захочет пообщаться. Так что до обеда есть время проведать моих оболтусов и пошляться по губернскому Могилеву. И никуда не торопиться. Всё-таки иногда очень приятно просто не спешить, выспаться вволю, не торопясь побриться, когда принесут горячую воду и все остальные причиндалы… Кстати, коридорного, шельму, давным-давно озадачил, а до сих пор ни его, ни этих самых причиндалов…
Осторожный стук в дверь доказывает, что я был не прав в отношении гостиничного сервиса. Шустрый парнишка, извинившись за то, что долго пришлось кипятить воду, вкатил тележку, на которой возвышалось что-то, напоминающее помесь раковины, зеркала и парикмахерского столика, пожелал приятного бритья и прозрачным намёком предложил надраить
