– Эйна Инла, – постучав, заглянул в дверь Бронк, – обед. Идем, я провожу.
Повар окинул мой наряд цепким взглядом, и на его лице промелькнуло откровенное разочарование, но он молча прошествовал впереди меня, показывая дорогу. Хотя я и сама бы смогла найти столовую, она располагалась рядом с кухней, и оттуда уже доносился звон вилок.
Глава десятая
– Приятного аппетита, – войдя в комнату, пожелала я, но ответил только Хаттерс:
– И тебе, Варья. Садись сюда, теперь это твое место.
Парни, сидевшие напротив учителя, вмиг спрятали ехидные ухмылки и приняли самый равнодушный вид, но в их взорах я видела недоумение, любопытство и даже подозрение. Но придумать никто из них ничего не успел, Хаттерс обвел всех ироническим взглядом и отчетливо объявил:
– Знакомьтесь, моя новая ученица, Варьяна Теонс.
– Но ее звали… – оскорбленно вскинулся Нейлорс и прикусил язык.
– Это было условное имя на время ее путешествия, – жестко прервал все возможные вопросы магистр. – А теперь она носит данное верховным советом имя и одно из имен учителя. Я выбрал ей имя Теонс.
«Как и у деда», – вспомнила я, но смолчала, магистр явно намеревался сообщить нам еще какие-то новости.
– Теперь у нас есть новый младший ученик, – хитро ухмыльнулся рыжий парнишка.
– Но приносить чай и убирать со стола все равно будешь ты, – спокойно обронил Хаттерс. – И не забывай, Звен, что я не беру больше четырех учеников и лишнего могу отправить в Роэн.
– Но почему меня? – обиженно забурчал Звенорс. – Если положено…
– Дурак, – едва слышно вздохнул черноглазый парнишка.
– Звенорс! – Голос Хаттерса стал холоднее воды из холодильника. – В моем доме законы устанавливаю только я. Меняю их тоже я, но не из вредности или прихоти, а по обстоятельствам. И об этом обязательно говорю каждому ученику в тот день, когда он входит в этот дом. Вот сейчас это услышала Варья. Хочешь, спросим, что она об этом думает?
– Все справедливо, – пожала я плечами. – Мой дом – моя крепость.
– А теперь о том, почему она не будет таскать вам чай. В этом доме достаточно мужчин, чтобы обойтись в таких несложных делах без помощи единственной девушки. Но есть и более важная причина. Хотя она приехала только утром, но вовсе не младшая. За сегодняшнюю операцию совет верховных магов счел Варьяну достойной звания подмастерья, и ее браслет скоро будет здесь. Магистр уже вылетел на аржабле.
– Ого! – уважительно присвистнул у меня за спиной Бронк. – Поздравляю, Варьяна! А операция… это секрет?
– Для вас – не секрет, – ответил Хаттерс и снова уставился на рыжего: – А вот для посторонних – тайна. И прежде чем ее открыть, я предупреждаю всех учеников, что наложу на вас заклятие неразглашения, и наказанием будут огромные синие носы. И в этот раз можете не надеяться на пощаду, дело слишком серьезное, и терпеть предателей в собственном доме я не намерен.
– Звену лучше уйти, – неожиданно произнес темноглазый парнишка, – у него не хватит силы воли.
– Лишь бы тебе хватило, – с ненавистью зашипел Звен.
– Мне кажется, Жиньос прав, – не стал молчать Бронк. – Звен очень любит обсуждать чужие дела и рассказывать дочкам булочника обо всем, что происходит в этом доме.
– Когда это я… – вскочил с места покрасневший как помидор рыжик, но учитель одним движением брови вернул его на стул.
– Каждый вечер, как ходишь пить с ними чай, – жестко ответил он, – но считаешь, будто мои слова про защиту всех тайн – просто угроза.
– Значит… – задумалась я, – он им рассказывает новости, а они слышат что-то другое?
– Вот именно, – кивнул магистр. – Звен считает себя хитрым и ушлым, а дочери булочника, которые слушают его бред, после веселятся от души и всех уверяют, что встречаются с глупым парнишкой только ради камушков, которые он им таскает.
– А эти камушки… – Почему-то мне не поверилось, что маг позволил нахальным девчонкам наживаться на легкомыслии его младшего ученика.
– Возвращаются в мой сундук, – подтвердил эту догадку Хаттерс. – И очень скоро ушлые красотки обнаружат пропажу.
– Да, Звен, – не выдержал Нейлорс, – ты круто вляпался.
– Ты тоже, – невозмутимо откусывая пирожок, сообщил Жиньос. – Утром я видел в шкафу с поделками синее колье, которое два дня назад ты заворачивал в шелковую бумагу и перевязывал ленточкой.
Нейлорс побледнел и начал покрываться красными пятнами.
– А чего вы хотели? – подкладывая хозяину жаркое, хмыкнул Бронк. – Втихомолку обманывать учителя и думать, будто вы его умнее?
Обед мы заканчивали в молчании, и я искренне изумлялась, как можно быть такими самоуверенными и наглыми. Неужели они всерьез считали, что за двести лет маг мог остаться доверчивым ротозеем, не знающим, чего ожидать от новых учеников? Тем более с его возможностями? Да у него наверняка в запасе уже не один десяток способов защиты своих вещей и подопечных и отслеживания их проделок и проказ.
– Они не такие уж плохие, – тихо сказал Хаттерс, когда парни покинули столовую и мы остались одни.
– Я знаю. – Теперь я и в самом деле в этом не сомневалась.
Плохих он бы просто не пустил в дом или выгнал после первой же каверзы. Они всего лишь имеют небольшие слабости и недостатки, как абсолютно все люди, и с этими недостатками он борется и надеется постепенно победить.
– Расскажи про деда, – помолчав, предложил маг.
– Бес – единственный родной мне человек, – предупредила я. – И хотя я иногда с ним спорила или даже ругалась, но никогда не смогла бы бросить. У меня была знакомая, они дедушку отвезли в стардом… а через полгода он сгорел. И она даже не жалела, говорила, что ему и так мало оставалось. После этого я с ней не могла разговаривать… ненавижу тупых подлецов. Она гордится детьми, без конца рассказывает, какие они умные и способные, и не понимает, что однажды ее мальчики точно так же отвезут в приют ее саму, когда она не сможет вымыть за собой посуду. Ведь они не раз слышали ее рассуждения про деда.
– А Бестенс?
– Он пока справляется со всем сам и неплохо зарабатывает на пилюлях. И соседки возле него вертятся. Но я рассчитывала позже, когда ему будет там трудно, купить квартиру побольше и перевезти его в город. В городе проще нанять сиделку… Но Хаттерс! Я сделаю все, чтобы забрать его сюда! Тут его родной мир и все, что он создал и любил. Если совет не захочет его выслушать без ковыряния в голове, найду другой способ. Ты знаешь, мне тут пришла мысль – наверняка дед специально закрыл им память. Видимо, они что-то знали… или могли вскоре узнать, а может, догадаться и проговориться, а он этого не хотел. Я понимаю, что должна бы защищать родителей, но как представлю, как Бес где-то под снегом, с оторванной рукой, истекая кровью, думал не о том, как не погибнуть самому, а искал деревенскую девчонку… значит, иначе он не мог… И только благодаря ему я еще жива.
Некоторое
