— Ты, — раздался лязгающий скрипучий голос, — известен нам издавна. Тебе не рады на Мекросе.
Злодей лишь пожал кольчужными плечами. — Я не ищу неприятностей. Просто желаю торговать.
Ларс нахмурился. Торговля? Итак, не здесь их цель? Ужасное подозрение зародилось в нем: "Что, мы пойдем еще дальше?"
Вперед вышел еще один, бородатый старец с золотым обручем на лбу и заплетенными в косу волосами. — У тебя нет ничего, нам нужного, — крикнул он. — Убирайтесь, или перебьем всех.
— Как насчет рабов? Можете взять четверых из команды.
У Ларса отпала челюсть. Что? Рабы?
Старейшина оглядел собранную на палубе команду и покачал головой. — Слишком больные. От них не будет толка.
Ларс облегченно выдохнул, а вот чудовищный его хозяин вздохнул с явной досадой. — Отлично. За несколько бочек воды и провизии я отдаю вам ваше жалкое существование. Склонен думать, сделка честная.
Старейшина подскочил, как ударенный, лицо потемнело. — Шантаж! Мы не согласимся!
— Вспомни мой последний визит, — сказал Каллор скромно.
Руки старца сжались и разжались. Он бросал быстрые, оценивающие взгляды на железное существо рядом и недруга на борту корабля. В тишине Ларс различил странный жужжащий звук, словно за полосой воды крутились шестерни и звякали храповики.
— Кенг сможет побить тебя, — наконец провозгласил старейшина.
Каллор выставил палец. — Эта вещь меня не победит. Сам знаешь. А вот мне по силам потопить ваш бесценный город. Так что думай.
Старейшина покраснел, беззвучно шевеля губами. Наконец словно выплюнул сквозь сжатые губы: — Хорошо. Немного сушеной рыбы, фрукты, вода. Честная сделка — ты большего не стоишь.
Каллор усмехнулся и помахал пальцем. — Осторожнее, или я добавлю в заказ одну маринованную голову.
Градоначальник надменно заворчал и растолкал стражу, исчезая из вида. Зловещее существо Кенг остался: неподвижное, внимательное, жужжащее внутренними механизмами.
Каллор отошел от борта "Бури", хихикнул. Мертвенные серые глаза ощупали Ларса. Он поманил его к себе. — Ты, должно быть, рад. Скоро будет еда.
Ларс болезненно сглотнул и осторожно начал: — Так, милорд, мы не остаемся тут?
Злодей казался удивленным. — Остаться? Здесь? — Он презрительно засмеялся. — Что я могу найти в середине пустоты? Нет, нам на запад.
— На запад, милорд? Но куда же? — Ларс содрогнулся, ожидая удара за свою дерзость.
Однако седовласый Каллор лишь смотрел в названном направлении, задумчиво морщась. — Полагаю, южнее Квон Тали. Я пойму точнее, оказавшись ближе. — Окованные сапоги застучали по палубе. — Однако, если ты замыслил прыгнуть за борт и попытать удачи у мекросов, я буду огорчен. Это безжалостные и расчетливые людишки, они не готовы кормить тех, что не смогут отработать. Больных, вроде тебя, они попросту швырнут в садок с хищными рыбами. — Мертвые глаза окинули палубу и Ларса, чудовище безрадостно улыбнулось. — Итак, полагаю, у тебя больше шансов со мной. Если понадоблюсь, ищи меня в каюте. — Он кивнул и ушел, захлопнув за собой дверь.
Ларс схватился руками за голову и пал на колени, дрожа от рыданий. Кошмар! Жизнь его стала настоящим кошмаром. Что он натворил, чтобы заслужить такое?
Нет, так совсем нечестно!
Глава 13
По пути на юг, между ферм и степей Итко Кана Дассем и Коса устраивали поединки как можно чаще. Кроме этих упражнений, странствие казалось Дассему непримечательным; он заботился о Нере, кормил лошадей и следил за тылами каравана.
Вечерние отлучки стали столь регулярными, что по возвращении Дассем замечал понимающие взгляды и улыбочки. Если Косу и беспокоили чужие домыслы, она этого не показывала.
Через несколько недель он увидел в ней необычайно полезного партнера. Она была так хорошо вышколена, что ему пришлось признать: за год в Хенге он обленился, потерял, так сказать, заточку в отсутствие честного соревнования.
Однако, если он все сильнее уважал в ней необычайно опытную мастерицу боя, то сама женщина становилась более формальной, холодной и отстраненной. Сначала он удивился, потом решил: это потому, что совместное путешествие вскоре подойдет к концу.
Этим вечером по пути к уединенному месту упражнений в мечевом бое Коса стала еще спокойнее и вежливее. Он не удивился. Через три дня караван должен был достичь Федела, откуда он планировал направиться в Хоран, чтобы нанять на побережье корабль на Малаз. Возможно, ни ей, ни ему больше не найти партнера подобного уровня. Как и он сам, она огорчалась такой перспективе.
Они нашли усыпанный гравием берег ручья. Белесые голыши блестели в серебристом лунном свете, вода булькала и громко журчала, заглушая жужжание ночных насекомых. Летучие мыши скользили над головами, нацеливаясь на особенно громкие хоры.
Коса встала к нему лицом, деревянный меч остался за поясом. Расписная маска казалась темным овалом, длинные волосы рассыпались. Кажется, сегодня она смотрела на него с особенным вниманием.
— Схватка будет последней, — сказала она.
— Я пока не уезжаю, — возразил юноша. — Время еще есть.
Она потрясла головой. — Нет. Больше никаких упражнений. Мы видим друг в друге равных соперников. Я удовлетворена, как и ты. Потому нужно решить вопрос.
— О чем ты?
— Для моего народа, сегуле, иерархия важнее всего. Все знают свое место. — Она указала на себя и на него. — Нужно установить наши ранги.
Он показал головой. — Меня подобные вещи не заботят.
Она выставила ногу, глаза за маской сузились. — Отнесись к этому серьезно.
Он беспомощно обозрел тьму. — Коса, я… Ну да ладно. — Он развел руки. — Ты победила. Сдаюсь.
Она столь резко взмахнула клинком, что зашипел воздух. — Говорю тебе — я заставлю тебя защищаться! Не смей пренебрегать. Сражайся изо всех сил, иначе я не отстану.
Он так и не вытащил клинка. — Коса, прошу… к чему это?
— Это необходимо мне, — бросила она и атаковала.
Меч вознесся над головой, сандалии женщины зашуршали по гравию… и все же он не двигался. Деревянный меч бешено метнулся к его шее, только чтобы быть перехваченным в последний миг.
Он скользнул назад, держа клинок перед собой; было очевидным, что меч Косы перебил бы ему шею, не сумей он отразить выпад. — Прошу.
Она напала снова, без промедления, не сдерживая сил и скорости. Атака должна была заставить его отступить — что Дассем и сделал, идя по кругу. Ее мастерство удивляло: он жил недолго и не встречал никого, равного ей — кроме, разумеется, наставника. Ее также учили лучшие, она встречалась с самыми опасными противниками.
Однако он имел возможность несколько недель изучать ее технику и, хотя та казалась почти безупречной, он заметил одну слабость: некую слепоту к разнообразию. Похоже, ее учили работать лишь в одном, хотя и экстраординарном стиле.
Тогда как его тренировки позволяли открыться непостижимому.
Итак, он решил обороняться, позволив ей растратить первые резервы, хотя и не думал, что она выдохнется. Стойкость
