Теперь в голосе демона прозвучала угроза, но человек в балахоне не дрогнул. Опять сложил ладони лодочкой, вновь поклонился и заверил:
— Будет. Обязательно будет.
Повисла недолгая пауза, и серокожие слаженно отступили. А меня посетило ощущение дежавю — просто парень вынул из кармана куртки тёмную тряпку, непонятный пузырёк и шагнул навстречу.
— Так разумнее, — пояснил демонам он.
По телу пробежала очередная волна дрожи, а я дёрнулась и выдохнула:
— Что вам надо?!
Ответа, если он и был, уже не слышала — пропитанная усыпляющим веществом тряпка оказалась у лица раньше, и вывернуться я не сумела. Реальность снова померкла, мир погрузился во тьму.
В этот раз я очнулась не в багажнике, а на полу фургона. Окон здесь не было, зато под потолком горел тусклый светильник. Вдоль всей противоположной стенки лежали странного вида тюки, а в дальнем углу сидел тот самый «металлист» с густо подведёнными глазами. Машину вёл кто-то другой.
Наверное, стоило испугаться, но я не смогла, слишком устала от этого чувства. Желания замычать или заёрзать тоже не возникло, хотя руки и ноги затекли, а понимание, что во рту снова кляп, вызвало рвотный рефлекс.
Увидав, что жертва пришла в себя, парень криво ухмыльнулся, а я осознала — нет, он не на металлиста похож, а на какого-то сектанта. И он помогает демонам.
Стоп. У демонов есть помощники среди людей?
Я удивилась, и это было заметно.
— Что? Не ожидала? — спросил похититель.
Помедлив, отрицательно помотала головой. Могла не отвечать, но понадеялась, что, ответив, сумею наладить контакт и хоть что-то выведать. Только хитрость не удалась, говорить со мной на тему сотрудничества с серокожими «сектант» не стал, обсудить что-то другое тоже не стремился. Даже вопроса, как оказалась в столь незавидном положении, не задал.
Несколько минут я лежала смирно, разглядывала человека и окружающее пространство. Отсутствие страха начало медленно перетекать в апатию — зачем трепыхаться, если выхода всё равно нет?
Тем не менее я нашла в себе силы заворочаться, проверяя на прочность путы, и тут же услышала:
— Не дёргайся, мы почти приехали.
И после короткой паузы:
— Если не будешь делать глупостей, боли не причиню. Есть приказ вернуть тебя живой, а про боль никто не говорил.
Прозвучало равнодушно, но парень точно не врал, и что-то подсказало — причинять боль он умеет. Пришлось подчиниться, шумно втянуть носом воздух и замереть.
Вскоре фургон снизил скорость и совершил несколько манёвров, словно петлял по улицам, а потом заезжал куда-то. Мотор замолчал, дверь открылась, позволяя увидеть второго «сектанта» — он мало отличался от первого, только капюшон балахона был отброшен, а волосы и брови выкрашены в зелёный цвет.
Я инстинктивно сжалась на полу фургона, а второй «сектант» глянул с любопытством.
— Интересно, зачем она им?
— Если интересно — спроси, — беззлобно подколол первый.
Второй отмахнулся, показав неприличный жест, и тут же посерьёзнел.
— Отнесём вниз и уже там развяжем.
— Согласен, — отозвался первый.
К горлу подкатил комок замешенной на панике тошноты, но сопротивляться было бесполезно. Меня опять схватили за плечи и за ноги, вытащили из машины и поволокли к двери, ведущей из гаража в дом.
Понимание, что мы именно в частном доме, вызвало новый прилив паники, а спуск в подвал по узкой крутой лестнице эту панику усилил. Мы очутились в крошечном помещении с горящей под потолком лампочкой. Тут меня уронили на бетонный пол и достали нож.
Избавление от скотча прошло быстро, кляп изо рта тоже вынули, а ещё дали несколько минут на то, чтобы снова почувствовать своё тело.
— Вот и прекрасно, — увидев, как приподнимаюсь на руках, прокомментировал первый. — Теперь сюда.
С этими словами «сектант» открыл одну из двух расположенных рядом дверей, а я вздрогнула, сознавая, что это камера. Внутри царила тьма, я успела увидеть, что справа сплошная стена, а слева решетка с вертикальными прутьями, совсем как в тюрьме.
Дожидаться, когда окончательно приду в себя и смогу передвигаться самостоятельно, парни не стали — первый обхватил за талию и просто втащил внутрь. Не удержавшись, снова рухнула на четвереньки, а дверь с тихим стуком закрылась. Лишь теперь я обратила внимание на тяжелый запах и поняла, что всё хуже, чем кажется. Я не одна. Тут кто-то ещё.
Несколько бесконечных секунд, и… нет, ничего не случилось. Мне удалось сесть, ощущая идущий от пола холод, но, сколько ни прислушивалась, этот кто-то никак себя не проявлял.
В попытке понять, насколько человек близко, я начала шарить руками, а спустя ещё миг тьма отступила. Там, по ту сторону стальной решетки, открылась дверь, и внутрь проник уже знакомый тусклый свет — из того самого крошечного помещения. А в глубине второй камеры прозвучало неприятное, почти звериное:
— М-м-м…
Пауза, недолгая и жуткая. А потом другой голос, то ли «первого», то ли «второго»:
— Скучал? Ну извини.
Следом непонятный звук, а за ним… Дальняя часть камеры по-прежнему утопала во мраке, и человека я не видела, но бряцанье цепи расслышала чётко. По телу побежали колкие мурашки, волосы на загривке вздыбились, а пленник повторил:
— М-м-м…
«Сектант» хмыкнул. Сказал:
— Подругу тебе привели. Но ты не рассчитывай, она ненадолго.
Человек не ответил, а «сектант», постояв немного, вышел. Дверь закрылась с таким же стуком, камера снова погрузилась во тьму.
Из приятного — я успела понять, что разделяющая нас решетка прочная и что здесь, в этой части подвала, я в одиночестве. Следующее, что сделала — стремительно отползла к стенке, дабы оказаться как можно дальше, и зажала нос.
Тот, кто находился по ту сторону, пах тошнотворно, как немывшийся несколько месяцев бродяга. Но самым страшным оказалось вновь остаться с ним один на один, да ещё в темноте.
Я сидела, вжимаясь в бетон и дышала ртом, а всего в нескольких метрах приглушенно бряцали железные звенья. Звук бил по нервам, и, когда он стал невыносимым, я решилась…
— Прекрати, — попросила тихо.
