– Добрый вечер, воспитанники Роузвуд-Холла, – разнесся над спортивным залом властный голос мадам Болтер. – Сегодняшний день знаменует трехсотую годовщину с начала проведения в нашей школе фехтовальных турниров. Сегодня мы отберем пятерку десятиклассников, которые получат почетное приглашение в следующем году присоединиться к сборной Роузвуда по фехтованию. – Преподавательница на мгновение умолкла, обводя глазами зрителей и, как показалось Лотти, задержав на ней взгляд. – Нам предстоит стать свидетелями очень важного события, поэтому я рассчитываю, что зрители проявят к участникам глубочайшее уважение. – Она повернулась к Джейкобу. – Скажете несколько напутственных слов нашим молодым дарованиям?
Юноша тепло улыбнулся и в знак почтения ответил едва заметным поклоном – таким легким, что Лотти едва не пропустила это движение его головы. Когда Джейкоб шагнул вперед, в толпе послышались кокетливое хихиканье и восхищенные вздохи. Такую же реакцию Лотти привыкла наблюдать, когда в класс входил Джейми.
– Сегодня главное для вас – не одержать победу, а максимально продемонстрировать свои возможности. Этим вечером нас ожидает немало приятных открытий, а я жалею лишь о том, что в следующем году заканчиваю школу и уже не смогу возглавлять команду этих талантливых «искорок». Итак, удачи всем! – Джейкоб взмахнул рукой и адресовал счастливую улыбку потенциальным «искоркам».
Различить среди них Элли или Анастейшу было невозможно: перед зрителями в одну линию выстроились двадцать одинаковых статуй, чьи лица были скрыты под сетчатыми масками, а фигуры – под одинаковой белой формой. Полностью лишенные признаков пола и индивидуальности, все они как будто превратились в группу роботов-танцоров. Одна из фигур отделилась от шеренги, картинно напрягла бицепсы и звонко выкрикнула: «Вперед, неудачники!»
О, вот и Элли!
Увидев, что Джейми мрачно прикрыл лицо рукой, Лотти подавила смешок. Со стороны левой трибуны донесся раскатистый смех, принадлежавший, как оказалось, профессору Девайн. Она стояла, прислонившись к стене и неким образом затмевая собой внушительные мраморные скульптуры по обе стороны гигантских входных дверей.
Лотти сглотнула; она не ожидала увидеть декана среди публики и вдруг страшно разволновалась за Элли, хотя та, кажется, была совершенно спокойна.
Объявили первый поединок. Два «робота» в белом вышли на пятачок, который Лотти для себя назвала сценой – уж больно театрально все это выглядело. Соперники поприветствовали друг друга, и это было все, за чем Лотти успела уследить. Как только началось состязание, рапиры замелькали с невероятной быстротой, сливаясь в круговерть белого и серебряного. Стало ясно, что наблюдать следует за фехтовальщиком справа: он с молниеносной скоростью осыпал противника градом уколов, и тому с невероятным трудом удавалось отразить лишь малую часть выпадов.
Лотти покосилась на друзей: Джейми и Рафаэль смотрели за ходом сражения, полуприкрыв глаза; Саския ей подмигнула; Бина улыбалась во весь рот.
– Интересно, кто бы это мог быть? – пробормотала она.
Стартовал второй бой, затем третий. Лотти обнаружила, что уколы и финты завораживают, как и блеск сияющих рапир, что череда повторяющихся движений почти что приводит ее в состояние транса. Она снова не понимала, который из фехтовальщиков – Элли, и запомнила лишь непобедимого участника самого первого боя. Если бы она знала правила этого вида спорта, то, конечно, сейчас могла бы оценить, кто фехтует лучше других, однако задавать вопросы Лотти не решалась, чтобы не удивлять окружающих своей неосведомленностью, и поэтому сидела молча, позволив себе попасть под гипноз фантастического танца, который разворачивался перед ее глазами.
Мадам Болтер объявила последний бой. Лидер состязаний, одолевший всех соперников, вышел на «сцену», чтобы сразиться со вторым финалистом. Зрители затаили дыхание, когда эти двое встали в позицию. Напряжение, которое они излучали, ощущалось почти физически. Этот поединок отличался от предыдущих. Противники приветствовали друг друга поклоном, атмосфера наполнилась сухим электричеством, и… началось!
Рапиры бешено сверкали. Соперники делали выпады и наносили удары с такой убийственной точностью, что больше напоминали смертельно вооруженных танцоров, нежели пятнадцатилетних подростков. На этот раз невозможно было определить, кто лидирует. Если один вынуждал другого к отступлению, то совсем скоро атака захлебывалась, противники опять перемещались к центру дорожки и менялись ролями. Они крутились и вертелись, нападали и защищались – два тугих, как струна, тела, две безжалостных силы в череде замысловатых приемов. Лотти пыталась следить за ходом боя, но сознание не выдерживало. С каждым ударом рапир на нее все сильнее наваливалась вязкая тяжесть, от которой путались мысли. К концу поединка Лотти была словно в тумане и даже не сообразила, кто победил.
Встав бок о бок, фехтовальщики приготовились снять защитные маски. Зал замер. Непобедимый лидер турнира сделал это первым: по плечам рассыпались роскошные каштановые кудри. Анастейша элегантно отбросила волосы за спину, а Лотти изумленно вдохнула. В своей белой форме, с рапирой в опущенной руке, Анастейша выглядела такой сильной и грозной, что, казалось, в одиночку могла одолеть целую армию. Болельщики, одетые в красное, восторженно взревели.
Интрига сохранялась. Второй боец медленно снял маску, и взорам предстала шапка черных волос, слипшихся от пота.
Принц?
Щеки Лотти обдало волной жара: она узнала свою соседку по комнате. В ответ на бурное приветствие публики Элли усмехнулась. Соперницы пожали друг другу руки. Когда их пальцы встретились, Лотти внезапно ощутила страшную, непреодолимую усталость и покачнулась.
Держись, Лотти, держись, для Элли это очень важный момент.
Участники турнира, уже без масок, снова выстроились в шеренгу у стены. Мадам Болтер вышла вперед и откашлялась.
– Я готова объявить имена пяти учеников, зачисленных в команду.
Лотти ощутила ком в горле; что-то было не так. Против воли ее тело куда-то влекло, словно в замедленной съемке.
– Элли Вулф.
Зал взорвался аплодисментами и одобрительными выкриками. Лотти тоже хотела крикнуть и не смогла – мешало головокружение.
«Нужно поспать», – промелькнуло в мозгу, однако на задворках сознания скреблась еще какая-то смутная мысль.
– Марсия Харт. – Аплодисменты и крики вдруг сделались тише, как будто убавили звук, и Лотти беспомощно похлопала себя по ушам, стараясь прояснить голову. Что там Бина говорила насчет подарков?..
– Томас Картер.
Лотти подняла глаза на фехтовальщиков. Их белая форма почему-то начала темнеть. Все вокруг становилось черным. Лотти отчаянно пыталась проморгаться.
– Лотти, с тобой все в порядке? – издали донесся голос Бины, но Лотти лишь отмахнулась.
Встала. Пошатываясь, побрела к лестнице.
– Рийяд Мерфи.
Лотти в полусне плелась вниз по ступенькам мимо ликующих болельщиков. Перед глазами все плыло и кружилось, точно она застряла на какой-то кошмарной карусели. Лотти из последних сил напряглась,
