– Выполняю.
«Десна» снова двинулась в полной темноте по разворачивающейся спирали.
– Я оставлю вас на полчаса, – поднялся Вербов.
В каюте он умылся, привёл себя в порядок, решил побаловать желудок чаем, но на пороге столкнулся с Максимом Лобановым.
– Вовремя поймал, – заулыбался капитан «Краба».
– Я не прятался, – буркнул Вербов.
– Снова на мостик?
– Хочу чаю.
– Я с тобой.
– Ты должен был ждать в транспортном эллинге.
– До эллинга всего десять секунд быстрым шагом, «Краб» готов к походу, ребята ждут. Ничего не нашли?
– Нет, – нехотя сказал Вербов.
До кают-компании дошли молча.
Помещение практически пустовало. Лишь за одним столиком праздновал одиночество сотрудник исследовательской группы Тихонов, ранее не принимавший участия ни в одном совещании группы. Вербов видел его всего один раз, да и то мельком. Знал только, что Роберт Романович Тихонов является специалистом в области изучения паранормальных явлений и олицетворяет собой закрытый сектор НТ-центра ФСБ, изучающий всё, что имеет отношение к так называемой мистике и лженауке.
Вербов и Лобанов поздоровались.
Тихонов, мощного телосложения, с морщинистым лицом лесоруба и светло-голубыми глазами религиозного фанатика, ответил одним словом: «Приветствую». Он читал какой-то журнал и потягивал зелёный чай.
Приятели переглянулись, заняли столик подальше от барной стойки. Оба подумали об одном и том же: не является ли этот нелюдим одним из представителей гиперборейской либо атлантической Семьи, каким был на борту «Краба» Ковалёв?
Взяли кофе и чай, завёрнутые в полиэтиленовую плёнку бутерброды.
– У тебя плохое настроение? – поинтересовался Максим.
– Нормальное, – буркнул Вербов.
– Я же вижу. Считаешь, «Камчатка» затонула?
– Не знаю. Никаких следов. «Утёс» явно тащили по дну, но кто – ума не приложу.
– Старогеи, – усмехнулся Лобанов.
– Разве что.
– Я серьёзно. Шпачков уверен, что «Утёс» случайно установили недалеко от базы старогеев, они забеспокоились и решили зачистить район.
– Ты веришь в старогеев?
– Верю, – посерьёзнел Максим. – Уж слишком много найдено свидетельств их криптосуществования. Шпачков утверждает, что старогеи – настолько экзотическая форма жизни, что он не удивится, если они окажутся какими-нибудь червями или даже планктоном.
Вербов покачал головой.
– Ну и фантазия у вашего океанолога.
– Ничего особо оригинального в его представлениях нет. Вспомни, что мы видели на дне озера в Антарктиде. Где там гуманоиды? Монстр в кратере недалеко от Буфера – гуманоид?
– Всё-таки некое существо… А планктон – практически слизь.
– Организм с распределёнными функциями, не сильно отличающийся от муравьиной кучи или роя пчёл. Ну пусть не планктон, что-то ещё, к примеру донные черви. Много мы знаем о предках червей? Кстати, хорошая мысль, тебе не кажется? – Лобанов перестал отхлёбывать кофе, взгляд его остановился. – Чем не идея?
– Твоя фантазия не уступает шпачковской.
Максим смутился, допил кофе.
– До фантазий наших политиков и думцев мне далеко. Послушал бы ты их предложения, направленные на «улучшение жизни народа».
– Этого мне только не хватало.
Лобанов покосился на читавшего журнал Тихонова, понизил голос:
– Всё-таки как ты думаешь, что здесь случилось?
Вербов ответил не сразу, посмаковал глоток чаю.
– Военные субмарины просто так не исчезают. Даже если бы на «Камчатку» напали и уничтожили торпедным ударом, она смогла бы запустить робота с сообщением об инциденте. А раз этого не произошло…
– Значит, Шпачков прав? На лодку напали старогеи?
Вербов поморщился.
– Дались тебе эти старогеи. Честно говоря, не нравится мне это словечко. Точно могу сказать одно: американцы не зря всполошились и выслали в этот квадрат целую эскадру.
Под потолком щёлкнуло.
– Полковника Вербова просят срочно зайти на мостик!
Ёкнула селезёнка.
Денис одним глотком опорожнил чашку и под пристальным взглядом холодных голубых глаз «эксперта по мистике» поспешил в пост управления.
– Я к ребятам, – сказал ему в спину Лобанов.
В посту управления Вербова встретил негромкий шум переговоров.
«Десна» двигалась медленно, экраны операторов мерцали сине-зелёным светом, и по ним скользили какие-то тени.
Вербов рухнул на своё сиденье, вглядываясь в глубины водной толщи, освещённые щупальцами прожекторов.
– Что тут у нас?
– Новая струйная хрень, – проговорил старпом Колодяжный. – Теперь в форме кальмара.
– Покажите.
– Она то подходит ближе, то исчезает.
– Вы уже видели изображение водоросли, – сказал Брайдер хладнокровно. – Точно такая же струя, но в форме кальмара.
– Где мы?
– Вам нужны точные координаты?
– Нет, насколько мы удалились от места установки АГС?
– Примерно на десять миль.
– И…
– И ничего, ни малейшего следа.
– Вижу свечение! – вдруг воскликнул старший лейтенант Борода, оператор визуального контроля.
Действительно, почти прямо по курсу движения лодки, над дном появилось размытое светлое пятно. Толщу воды что-то подсвечивало, создавая слабенький серебристый туманный ореол.
– Выключить прожектора!
«Десна» перестала бросать впереди себя столбы прожекторного света.
– Параметры!
– Три кабельтовых, свечение рассеянное, спектр люминесцентный.
Брайдер глянул на Вербова.
– Сближаемся?
Вербов помедлил. Показалось, спину проскребла коготками кошачья лапа. Интуиция подсказывала, что давно ожидаемое неожиданное, наконец, случилось.
– Подходим, но медленно.
– Есть медленно. Машина – два узла!
«Десна» снизила скорость.
Дно под ней стало опускаться, превращаясь сначала в ложбину с округлыми валами бортов, затем в ущелье с удивительно ровными стенами, увенчанными по обрывам зубчатыми наростами, похожими на башни. На такой глубине – больше километра – кораллы не росли, но башни были именно коралловыми, судя по усеивающим их коготкам и по оценке исследовательского комплекса.
Свечение приблизилось, вырастая в пузырь рассеянного света, накрывший какой-то бугор в глубине ущелья.
Постом управления завладела хрупкая тишина. Никто из дежурных офицеров не ожидал увидеть то, что рисовал компьютер в глубинах экранов.
Свет испускала прозрачная опухоль, куполом оседлавшая бугор геометрически правильной формы, высотой в сто метров и диаметром около километра. Бугор-купол казался издали изъеденным коррозией, но когда лодка зависла перед ним, стало понятно, что ажурность материала янтарного цвета создавалась миллионами жилок и крючочков, какие в морях и оставляют кораллы. Перед взорами застывших людей красовалось совершенно фрактальное творение природы – коралловый замок! Хотя чуть позже все поняли, что природа не участвовала в процессе возведения замка.
– Буфер! – пробормотал Вербов.
Брайдер посмотрел на него с прищуром.
Вербов очнулся, наметил кривую улыбку.
– Не Буфер, конечно, другой строительный материал, другие формы… Но вполне может быть каким-нибудь центром. Ваш Шпачков недалёк от истины.
– В смысле?
– Это сооружение старогеев… или тех, кто прячется в глубинах океана. Вот почему исчезли АГС и «Камчатка».
– Вы думаете, их уничтожили… старогеи?
– Либо захватили. Другого объяснения я не вижу. Американцы физически не могли снять АГС и бесследно уничтожить лодку. Это другой уровень, другие технологии, другие возможности. Судя по маневрам НЛО, легко уходящих от самолётов и ракет, их хозяевам вполне под силу захватить нашу субмарину.
– Но Шпачков утверждает, что старогеи – чуть ли не планктон. Или кораллы.
– У Макса… э-э, капитана Лобанова родилась идея, что старогеями могут быть донные черви. Дело не в облике подводных существ, а в их организации. Ни планктон, ни кораллы не имеют технологий, подобных нашим, поэтому для решения своих задач они пользуются аппаратами.
– НЛО?
– НЛО, НПО. – Вербов подумал, кивнул на экран. – Кальмаровидными созданиями, бог знает чем ещё.
Брайдер помолчал, вглядываясь в экран, серебристое сияние которого сделало его лицо бетонным. Шевельнул бетонными желваками.
– Логично.
«Десна» вышла точно над светящимся куполом.
– Окно? – спросил Колодяжный, ни к кому особо не обращаясь.
– Надо выйти наружу, – сказал Вербов. – Алексей Аполлинариевич, объявите сбор моей
