– Если они живы. – Не раздумывая долго, Вербов ухватился за идею товарища. – Хорошо, проверим.
Подвсплыли, пустив в костюмы порцию воздуха.
В десяти метрах от корпуса лодки Вербов направил ствол автомата на зализанное специальной геометрией возвышение рубки, горбом оседлавшее тело субмарины.
Очередь была почти не слышна. К рубке потянулись трассы воздушных пузырьков: каждая пуля калибра 5,45 миллиметра перед вылетом из ствола приобретала температуру в четыреста градусов и летела в своеобразном плазменном коконе, что увеличивало дальность стрельбы по сравнению с обычным АДС в десять раз.
Пули достигли рубки и либо срикошетировали, либо просто соскользнули вниз, потеряв форму.
Вербов снова начал вызывать капитана «Камчатки» по фамилии Ашмарин, старпома и всех, кто его слышит.
Ответа не было.
– Может, у них сдохла аппаратура связи? – предположил Лобанов. – И они не могут ответить?
– Если сдохла аппаратура связи, это может означать одно – у них не работает реактор.
– Не обязательно, – возразил Максим. – Но даже если и так, при неработающем реакторе у них есть аккумуляторы.
– Прошло больше недели, как лодка замолчала. Могут аккумуляторы поддерживать жизнедеятельность такой громадины так долго?
Лобанов помолчал.
– Если не включать систему отопления… боевые блоки… БИУС… то на систему регенерации при выключенных аппаратных отсеках может хватить. Но сдаётся мне, молчат парни не зря.
– Если мы остались живы, почему они нет?
– Ну-у… не знаю… возможно, они действительно не могут ответить… если их нейтрализовали каким-то образом.
– Зачем их нейтрализовывать? И чем?
– Чем – понятно, тем же квакером, если угодно, мощным инфразвуком. А зачем? Лодка ведь военная, в отличие от «Десны» и нашего «Краба».
– Ну и что?
– Старогеи опасаются, что подводники откроют огонь, вот и нейтрализовали.
Вербов задумался.
– Тогда они мертвы.
– Будем надеяться, что живы.
Вербов дал ещё одну очередь. С тем же результатом. Рации молчали. Лодка оставалась неподвижной глыбой металла. Внутри неё не заработал ни один насос, не включился ни один прибор, не засветился ни один прожектор.
– Они могут постучать в ответ? – спросил Денис.
– Постучать могут, но мы вряд ли услышим, корпуса современных подлодок делают многослойными, и внутренний слой поглощает все звуки работы приборов и механизмов. Плюс ещё специальная демпфирующая система. «Камчатка» хоть и является лодкой четвёртого-плюс поколения, тоже сделана по современным технологиям.
– А «Грозный»?
Голос Лобанова потеплел.
– «Грозный» создан по специальному проекту как охотник за субмаринами. Зря его, что ли, американцы прозвали the beast from the depths – зверь из глубин? Его ни услышать невозможно, ни увидеть с помощью дронов и спутников. К тому же он вооружён новейшей системой РЭБ.
– На «Десне» тоже есть РЭБ.
– Есть, – вздохнул Лобанов, – но нет торпед. А зря. На таких субмаринах должно быть оружие. Ну что, командир? Какие будут указания?
Вербов хотел дать ещё одну очередь, но передумал.
– Обследуем всю пещеру и вернёмся. Надо покумекать, как проникнуть в лодку.
– Это невозможно, – качнул головой Лобанов. – Если только экипаж сам не откроет торпедные аппараты.
– Но ведь на лодке есть спасательная капсула?
– Всё равно она запускается изнутри.
– А мы попробуем активировать её снаружи. – Вербов повертел лучом фонаря и поплыл к сектору, где они ещё не были.
У Лобанова вертелся на языке скептический вопрос: каким образом полковник собирается запустить спасательный модуль подлодки снаружи, – но задавать не стал. Мелькнула мысль, что безумные идеи нередко реализуются и спасают попавших в беду.
Почти полтора часа они обследовали пещеру, убедившись в её гигантских размерах. Площадь «музея» по прикидкам обоих как минимум достигала полутора квадратных километров, а между тем никаких поддерживающих потолок полости колонн видно не было. Тот, кто создавал это огромное подводное убежище в глубине океанских донных пород, владел и соответствующими технологиями.
«Музей» состоял из двух залов, соединённых тоннелем-аркой диаметром около двадцати метров.
В первом зале разведчики обнаружили семь подводных лодок, российское «изделие 101», три старинных корабля начала двадцатого века, сухогруз «Коропуна», «летающую тарелку» и подлодку «Камчатка».
Во втором зале было светлее, так как в его глубине светилось колечко, свисающее с потолка на «канате», и в его рассеянном свете можно было увидеть отблески на округлых вздутиях и трубах, скрывающихся в темноте. Вероятно, это были другие затонувшие суда и подлодки.
Но обследовать зал водолазы не стали, не хватило сил.
К счастью, на этот раз никто на них нападать не осмелился. Давешний «осьминог» то ли решил, что справился со своим делом, то ли где-то «зализывал раны», получив очередь из «Шептуна» и взрыв светогранаты в глаза.
Вернулись на борт батиплава, подзаправились, отдохнули, и Вербов наконец велел подготовить к походу гидроциклы.
– Вы остаётесь, – сказал он Лобанову и Богушанской, приготовившимся было надевать гидрокостюмы. – Со мной пойдёт Артём.
Лобанов собрался протестовать, но Денис посмотрел на него исподлобья, и капитан «Краба» хмуро отступил.
– Хорошо, хорошо, пока вы будете гулять по «музею», мы попробуем запустить движок и сняться с якоря.
– Мы же не бросали якорь, – не понял его Ваня Комов.
– Это я образно.
Богушанская промолчала. Она прекрасно разбиралась в характере командира и всегда подчинялась его приказам.
Выбрались из батиплава, вытащили головастикоподобные аппараты, снабжённые мотоциклетными ручками, проверили в действии.
– Хорошая машина! – оценил свой гидроцикл Шторкин.
– Держись сзади, – сказал Вербов.
– Ни пуха! – пожелал Лобанов.
Первый зал «музея» решили пока детально не обследовать, зная, какие «экспонаты» в нём содержатся.
Второй оказался не меньше первого, но самое главное, что в нём стояла и «Десна», сжатая с боков «резиновыми» вздутиями «дирижаблей».
– Мать честная! – только и сказал Шторкин, когда они наткнулись на исследовательскую подлодку.
Вербов подавил удивлённое восклицание. В голову пришло чьё-то высказывание: ожидаемое всегда случается неожиданно.
– Связь!
Но и «Десна» не ответила на вызовы водолазов, как ни кричали они в микрофоны и ни мигали фонарями. Зато две очереди в бок субмарины сделали своё дело.
Сначала Вербов услышал чей-то удивлённый возглас: «А?! Кто-то сверлит дырку?!» – потом донёсся голос капитана Брайдера:
– Кто там стучится в стену?
– Вербов! – ответил Денис с облегчением. – Вы-то как здесь оказались?
– Увы, полковник, нас постигла та же участь. Но я рад, что вы живы!
– Аналогично. «Краб» цел, скоро запустим двигатель, сможем к вам подплыть. Что у вас?
– Где мы?
– Подозреваю, что в своеобразном «музее», так как мы обнаружили с десяток старых подводных лодок, в том числе одну немецкую времён Второй мировой, и несколько надводных кораблей.
– АГС?
– Здесь. Только что нашли «Камчатку», стоит с виду целая, но не отвечает. Перепробовали все виды связи плюс морзянку.
– Это плохо. У нас тоже проблемы: реактор заглох и запускаться не желает, держимся на аккумуляторах, выключили все электропотребители.
– Чем можем помочь?
– Вряд ли это возможно, «Краб» не спасательное судно. Ответный вопрос: чем мы вам сможем помочь?
«Ничем», – хотел сказать Вербов, но вспомнил об НЛО:
– Мы, кажется, нашли «летающую тарелку».
Брайдер помолчал.
– Это интересно.
– Нужна консультация ваших экспертов, Герасимова и Шпачкова.
– Нет проблем, сейчас вызову на мостик.
Связь на какое-то время прервалась.
– Слава богу, они живы! – пробормотал Шторкин. – Хотя жаль, что их тоже затащили в
