«Кто бы говорил», — подумал Артакс, но ничего не сказал.
— Я навеки утратил лицо, — потрясенно произнес он.
— Ты имеешь в виду эту стальную маску под львиным шлемом? Ашот показал мне твой доспех. Итак, бессмертный Аарон стоял на командной палубе и руководил флотом, как того требует обязанность. Никто не заметил, что тебя не было.
— Я не просто доспех, — обиженным тоном произнес он.
Шайя схватила его за руку.
— Наконец-то мы пришли к согласию. Ты намного больше. Ты — тот человек, который принес в жертву королевству все свои мечты. Самоотверженный правитель, которого любят все и который едва не сломался под грузом собственного бескорыстия. Думаешь, я не видела, как ты каждый день взваливал на себя все новые и новые ноши? А знаешь, в чем еще сошлись мы с Ашотом?
Она не дала ему времени, чтобы ответить.
— Мы оба были убеждены в том, что тебе было бы все равно, умрешь ты в битве или нет. А тот, кто думает так, не возвращается.
Артакс почувствовал себя застигнутым врасплох. Иногда он действительно думал, что смерть — это дар, потому что правление слишком сильно изматывало его.
Шайя широким жестом обвела землю вокруг:
— Надеюсь, это соответствует твоим представлениям о счастливой жизни. Ты так часто рассказывал мне о прелести чертополоха. Итак, прошу вас: чертополох до самого горизонта.
Он любил лиловые краски этих цветов. Когда ветер дул над полем чертополоха, оно колыхалось из стороны в сторону, напоминая ему лиловый океан.
— А тебе тоже нравится?
Шайя удивленно посмотрела на него:
— Нравится ли мне море чертополоха? Эта земля не стоит ничего. Здесь нельзя выпасать лошадей. Даже коза, у которой есть в черепушке хоть капелька мозга, не полезла бы в такое море.
— Тогда она не стоит ничего. Я всегда представлял себе, как мы вместе, на хуторе…
— Да-да. Ты неоднократно говорил мне о том, как это чудесно — стоять босиком в навозе. Еще одна мечта, которую мы не разделяем… — Шайя улыбнулась, как умела улыбаться одна она. Затем махнула рукой на восток. — В нескольких милях в ту сторону должен быть ручей, а на его берегах — вполне сносные пастбища.
— Это наверняка принадлежало кому-то…
Шайя посмотрела на вьючных лошадей, которые стояли на пыльной дороге.
— У нас есть с собой пара мешочков золота. Я уверена, что в конце концов все будут довольны. А если кто-то не согласится… — Она положила руку на шипастую секиру, висевшую у нее на поясе. — Ты же знаешь, я умею быть очень убедительной.
Он рассмеялся, а затем подумал, что сам будет вести переговоры.
— Львиноголовый придет и заберет нас — и, возможно, накажет…
Выражение лица женщины стало сердитым.
— Ты можешь перестать мыться, не маслить бороду и носить грязную тунику. Тогда ты станешь похож на всех остальных крестьян.
— Думаю, я влюбился в тебя, потому что ты умеешь быть невероятно обаятельной.
Ее раздражение улетучилось, но в глазах осталась печаль.
— Я знаю, что если Львиноголовый захочет, то найдет нас. Возможно, у нас есть всего один вечер на нашу мечту. Поэтому очень важно, чтобы мы правильно использовали данное нам время, вместо того чтобы попусту болтать здесь. Я хочу лежать с тобой на берегу реки и слушать воду, пить слишком много вина и любить тебя, пока снова не взойдет солнце.
Артакс схватил ее за руку. Как много лет он пытался подарить хорошую жизнь другим, совершенно забыв при этом о собственных мечтах.
— Хорошо, что ты есть, — негромко произнес он. — Давай воспользуемся этой ночью.
Эпилог
Много веков спустя…
Вот они и вернулись снова, трепещущие тени. Вепреголовый осознавал, что дети человеческие должны сидеть неподвижно по многу часов у ледяной стены, чтобы он вообще их заметил. Они молились ему! Интересно, как его называют?
Снаружи, у входа в пещеру, они поставили до смешного плохо сработанного деревянного идола, утыканного сотнями гвоздей. Что же это за жалкие существа, если гвоздь кажется им уместным подарком богу!
Девантар не знал, сколько столетий миновало с тех пор, как его братья и сестра заперли его. Он терпеливо изучал заклинание, запечатавшее темницу. Пытался разрушить его и выяснил, что это проклятое магическое сплетение обладало необыкновенной способностью исцелять наносимый ему ущерб силой троп альвов.
Однако со временем сила заклинания стала ослабевать. Или, возможно, возросла его собственная сила. Он знал, что выберется. Уже не имело значения, окажет ли ему Ишта милость, освободив его. Судя по всему, его братья и сестры забросили Желтую башню. Он давно перестал чувствовать их присутствие в мире. Логично, если они превратили Нангог в новый центр своей силы, а может быть, даже и Альвенмарк. Дайя был миром, из которого они вышли. Он был надежным. А в других мирах им еще только предстояло закрепить свое господство.
Девантар стоял перед пластом мутного льда и наблюдал за молившимся там человеком. Всего несколько ударов сердца — и вот он исчез. Вепреголовый снова посмотрел на идола. Кем считают его эти варвары? Бородатым парнем?
Он фыркнул. Еще немного — и он вырвется. Как часто он представлял себе, что сделает первым делом. Наверное, напьется прозрачной родниковой воды. Ему не хватало возможности почувствовать вкус чего бы то ни было. При мысли о крови и теплой плоти ему стало неприятно. Ему не нужна еда, чтобы жить. Однако какое же это наслаждение — испытывать вкус чего бы то ни было! Вонзить клыки в теплое мясо. Проглотить его.
Он не собирался говорить о предательстве Ишты, Длиннорукого или Пернатого. Жива ли еще Анату? Не важно! Это тоже теперь не его забота. Он приспособится. Будет в одиночестве бродить по лесам, как делал это прежде. Будет охотиться на эльфов. Ливианна была ключом к его несчастью. Он должен был убить ее, когда обнаружил, что она ищет вторую половинку сердца Нангог. Как он мог поверить, что эльфы и девантары способны преследовать одни цели!
Его когти скользнули по льду. На этот раз они оставили глубокие царапины. Еще немного — и он разрушит запирающее заклинание.
Благодарности
Почему книга выходит на полгода позже, чем мы анонсировали? На протяжении последних месяцев мне довольно часто — и совершенно справедливо — приходилось выслушивать этот вопрос. Причины многогранны, однако одна из них выходит на передний план: боль разлуки! Вы улыбаетесь? Многие персонажи этой книги были со мной на протяжении более шести лет. Поскольку цикл о драконниках завершен, большинство из них я уже никогда не увижу. За это долгое время они ожили в моих фантазиях и
