– Как насчет завтрашнего дня? – спросил Тайрус.
– Свадьба? Завтра? – опешила я.
– Так скоро? – Пасус удивился не меньше моего.
– Почему нет? – сверкнул улыбкой император. – Никто не посмеет сказать, что мы не принесли кровавую жертву. Давайте перейдем сразу к сути.
Пасус сложил руки.
– А приготовления… все, как мы обсуждали?
– Именно так. – Тайрус втянул веналокс из кольца и на этот раз вытер нос рукавом. – Мы уже три года как помолвлены. Никто не скажет, что свадьба внезапная. – Он рассмеялся и указал в окно: – Посмотрите, сколько кораблей собралось. Как нам устоять перед возможностью предстать перед такой широкой аудиторией?
Пасус повернулся ко мне.
– И когда императору ждать координаты ски петра?
Тайрус уставился на меня, тоже ожидая ответа.
– А священники вас уже поддерживают? – спросила я, глядя на них.
– Я навел много мостов в надежде, что ты вернешься, – отозвался Пасус.
– Я сдержу слово, если он сдержит, – заявила я Тайрусу. Затем уже сенатору: – И больше не донимайте меня этим вопросом и не заговаривайте со мной без надобности. Я буду ненавидеть вас всем сердцем до своего смертного часа.
– Как и я, – согласился Пасус. – До твоего смертного часа.
Тайрус подавил смешок и снова от души затянулся веналоксом.
– Видите? Перебранки, едва завуалированные угрозы. Прибавьте пару покушений на жизнь, и из нас получится настоящая семья Домитрианов.
* * *Я выбрала своим шафером Гладдика, потому что только его одного хотела видеть.
Как только я вошла на корабль, то увидела его.
Бронзовый бюст грандессы Цинии.
Я уставилась в ее слепые глаза, смотрящие куда-то выше меня. Что могло заставить сына выставить орудие убийства отца на почетное место? Гладдик появился на пороге и замер.
– Немезида! Это ты. Я так рад…
Я отмахнулась от приветствий и кивнула в сторону статуи.
– Почему ты ее держишь?
Гладдик судорожно вздохнул.
– Это дар императора.
Я посмотрела на него, посмотрела по-настоящему. Он держался нервно, напряженно, словно животное, которое слишком долго преследует хищник. Глаза казались слишком большими на лице.
– Он… он дал мне бюст в обмен на этот корабль.
– Что?
– Я продал ему «Атлас» за бюст. А он тут же передал корабль кому-то еще. Император гуляет с размахом, когда может, так что, наверное, уже все промотал… Сказал, он очень добрый, поэтому разрешит мне остаться на борту, пока новый владелец не захочет забрать корабль. – Лицо Гладдика исказилось. – Вообще-то я не очень понял смысл такой сделки.
– Почему ты вообще согласился? – воскликнула я. А потом вспомнила, как он сунул руку в гравитационное кольцо. – Ты его так боишься.
– Я одна из его последних любимых игрушек, – горько признался Гладдик. – Он повадился заставлять меня принимать вместе с ним веналокс. Наркотик неприятный, и никто больше не хочет попробовать. Это случилось уже после твоего исчезновения. Пичкал меня этой дрянью каждый день, наконец ему надоело… а затем все узнали, что ты жива… Он решил отпраздновать новости. Заставил меня принять веналокс, а потом убедил продать собственный корабль. Этот корабль. За бюст.
Я лишилась дара речи.
– Веналокс правда что-то делает с мозгами, – пробормотал Гладдик, потирая лоб. – Сделка казалась отличной, когда он мне ее предлагал.
– Да, я помню, как он действует.
– Это своего рода обязательство, – дрожащим голосом признался Гладдик. – Именно этим бюстом он убил моего отца. Я… можешь себе представить, что я чувствую, когда смотрю на статую. Но в то же время это бюст Домитриана. Я не могу его убрать без риска оскорбить императора. Вот и приходится видеть эту голову каждый день. Каждый день.
Я вспомнила, как Гладдик покалечил руку. Тайрус его вынудил, а потом поднял беднягу на смех, мол, это все была шутка. Какая жестокость. И намеренная жестокость. Отголосок того, как обходились с самим Тайрусом, но также явный признак ущерба, нанесенного веналоксом. Настоящий Тайрус никогда бы так себя не повел.
– Я не могу изменить ничего из того, что уже случилось, – заговорила я, смотря в пустые глаза Цинии, – но даю слово, в будущем я постараюсь предотвращать подобное.
– Немезида, ты уже спасла мне жизнь однажды. На «Тигрисе». Я никогда не попросил бы тебя рисковать собой ради таких мелочей…
– Общее состоит из частностей, – отрезала я. – Поэтому я не допущу мелких оскорблений. И нечего меня благодарить за то, что я тебя не убила.
Гладдик собрался с духом и посмотрел мне в глаза. Ему явно трудно было это делать.
– Я… я считаю себя… мне нравится считать себя твоим другом. Поэтому прошу, выслушай меня. Теперь все иначе. Тайрус не тот, кем ты его считаешь.
А я все пялилась на бюст. У меня не было никаких иллюзий насчет Тайруса, четыре года просидевшего на токсине. Я могла распознать жестокость. Тайрус, которого я оставила, никогда не назвал бы Пасуса другом. Родней. В нем что-то сломалось, где-то очень глубоко, и благодарить стоило веналокс.
– Пожалуйста, будь с ним осторожна.
– Кажется, ты забыл, какие острые у меня зубы, – парировала я с легким весельем.
– Вот бы… – тоскливо начал он. – Я очень хотел бы, чтобы ты сбежала, пока можешь. Или мы вместе. Украдем корабль, этот, другой, как-нибудь…
– Гладдик, ты что, все еще меня любишь? – нахмурилась я.
– Я… я… нет. Нет.
– Хорошо. В противном случае я велела бы тебе прекратить. Раз и навсегда.
Он замолчал и с трудом улыбнулся. Глаза остались печальными, словно перед ними разворачивалась трагедия.
– Я рад снова тебя видеть.
– Я пришла, потому что завтра мне нужен шафер. Ты здесь единственный, кого я не презираю. Поможешь?
– Конечно.
Я пошла прочь, затем обернулась.
– Как твоя будущая императрица, я желаю получить свадебный подарок. Бюст покойной грандессы Цинии подойдет.
Хотя бы эту пытку я прекращу.
Слезы, что навернулись ему на глаза, заставили меня покинуть комнату как можно быстрее. А то вдруг его еще обнимать придется.
Я все обдумала и наметила курс: выйти замуж за Тайруса. Изолировать его. Выяснить правду, к чему я вернулась, а потом убедить мужа отомстить виновным вместе со мной. Если не получится… если он правда так предан сенатору…
Придумаю новый план. Должен быть способ все исправить. Я найду его любой ценой.
Глава 41
Колоннада была одним из самых крупных пилонов Хризантемы. Свадьбу пришлось задержать на двенадцать часов: выравнивание давления в зале заняло больше времени, чем предполагалось. Колоннада сжирала столько энергии, что даже с работающим скипетром и системой на пике формы ее использовали только по особым случаям.
Я вошла внутрь и оказалась в длинном коридоре, что выглядел как платформа, ведущая прямо в космос. По обеим сторонам тянулись силовые поля – защита от падения. На миг меня охватило странное чувство дезориентации. Я
