– И что дальше? – пробормотал Ворон.
Павлин устроился на постой в единственном невредимом здании – в храме. Внизу. И мы застряли на колокольне.
Народ потянулся поглазеть на дорогого гостя. Одной из первых явилась бригадир Уайлдбранд. Ее «Ночные хищники» еще не успели поучаствовать ни в одной драке. На несколько часов хаос утих, ошалевшие жители Весла переваривали новость о появлении новой метлы. А потом снова полыхнуло. Да еще как!
Но к рассвету безобразия закончились, бунт исчерпал свои ресурсы.
О том, что он скоро прекратится, мы узнали еще ночью. Прилетела весточка, что Хромой направился к Веслу – решил заполучить серебряный клин.
А Весло решило этого не допустить. Вернее, решил Изгой – посланник Башни.
– Чертов Хромой! – выругался я. – Жизней у него больше, чем у кошки.
– А ведь я говорил, что надо от него избавиться, – проворчал Ворон и зыркнул на Душечку.
Это она оплошала. Настолько была уверена, что не сочла нужным спорить с богом-деревом.
Изгой приказал удержать Весло и уничтожить Хромого. Согласно донесениям наших разведчиков, он готов сражаться до последнего человека в этом городе.
Вот же гадство! Что мешает Башне прислать того, кто возьмется за дело серьезно?
53
Первым проснулся Смедз. Даже не успев собрать мозги в кучку, он понял: случилось плохое.
Исчез Талли.
Может, просто вышел отлить?
Смедз вылез из подвала. Утро на диво ясное, Талли нигде не видать. А ближайшая улица, прежде пустынная, забита телегами, и каждая везет трупы.
Смедз вытаращился на них. Потом нырнул обратно в развалины, нашел Рыбу и растряс его. Тот сонно прорычал:
– Какого черта?
– Талли сбежал. А снаружи что творится – не поверишь, пока сам не увидишь.
– Вот же болван! – С Рыбы мигом слетела сонливость. – Ладно, бери свое барахло. Надо перебраться туда, где нас не будут искать с его подачи.
– Чего?
– Твой кузен исчерпал кредит моего доверия. Лучше я буду знать, где он находится, а не наоборот. Человек, способный в два счета продуть целое состояние, – дурак. Человек, который не может сидеть тихо, когда кругом такое творится, – это дурак опасный. Еще чуть-чуть, и я потеряю терпение. Своими выходками он не только себя может погубить, но и нас. И если попадется… Страшно даже представить.
– Ты наружу-то выгляни.
Рыба поднялся наверх, выругался и вернулся.
– Надо узнать, что происходит.
– Так ясно же. В ту низинку свозят трупы погибших в мятеже.
– Не понимаешь ты главного. Кто все это задумал, кто довел людей до белого каления? Когда мы здесь спрятались, они кинулись рвать друг другу глотки.
Вскоре Смедз и Рыба обнаружили, что хаос не умер, а всего лишь залег в кратковременную спячку. Да и то не повсеместно. Оставались еще очаги сопротивления – в основном это колдуны не желали принять наступивший в одночасье новый порядок.
Близнецов из Чар отстранили от власти, на их место заступил некто по имени Изгой. И теперь, похоже, город ополчался, готовился к новой встрече с Хромым.
– Мир вконец рехнулся, – сказал Смедз, когда они с Рыбой приблизились к «Черепу с костями».
– И это даже слишком мягко сказано.
Похоже, хозяин гостиницы был крайне разочарован тем, что нелюбимых постояльцев не пришибли в мятеже. Нет, Талли он не видел с тех пор, как тот изъявил желание позавтракать и был вытолкан в шею. Денег он не предлагал, а в долг больше ни шиша не получит.
– Пожевать чего-нибудь найдется? – спросил Смедз.
– Найдется черствая краюха, вот ее-то я и пожую за ужином, в водичке размочивши. Хотите, пошарьте в погребе, может, и словите пару крыс. Я их вам пожарю.
Смедз понял, что трактирщик не шутит.
– А Талли, часом, не упомянул, куда он направляется?
– Нет. Но сразу за порогом повернул направо.
– Спасибо. – Рыба двинулся к выходу.
– Про награду слышали? – спросил хозяин.
– Что за награда? – спросил Смедз.
– За серебряный клин, из-за которого вся эта катавасия. Новое начальство обещает выплатить сто тысяч оболов, без лишних вопросов, без обмана, без риска. Просто приходи да забирай денежки.
– Ну ни хрена себе! – восхитился Рыба. – Парень явно не бедствует. Хотел бы я с ним местами поменяться.
– А мне думается, нет никакого клина, – проворчал Смедз. – Иначе его бы давно нашли ведьмы и колдуны, вон их тут сколько. Идем, Рыба, надо разыскать моего тупого родственничка.
Выйдя на улицу, Рыба спросил:
– По-твоему, он что-то задумал?
– Наверняка, если услышал про награду. Считает, что мы с ним обращались слишком плохо, поэтому нас можно и нужно кинуть. Вот только он не знает, где спрятан клин. И поэтому решает, не выдать ли нас палачам.
– Этот может. И совесть его не замучает. Талли Шталю наплевать на всех, кроме собственной персоны. Должно быть, он с самого начала хотел нас использовать, а после урыть по одному, да только не все так просто исполняется, как воображается.
– Да, этот может, – признал Смедз. – Необходимо действовать, исходя из предположения, что он решил нас продать. Правильно рассуждаю?
– Мы были бы последними идиотами, если бы в этом усомнились. Ты знаешь все кузеновы привычки и нычки, вот и разыщи его. А я выясню, где засел Изгой, и подожду Талли на пути туда.
– А что, если он уже…
– Тогда нам хана. Или есть сомнения?
– Нет. Слушай, а давай мы сами продадим клин этому Изгою. Сотня тысяч – приличные деньги. Я даже считать до стольки не умею.
– Да, деньги хорошие. Но если правду говорят, что возвращается Хромой, то ставки вырастут еще больше. Подождем пару дней.
Смедз не стал спорить, но остался при своем мнении: лучше взять, что дают, пока еще дают.
– Если найду его, подскочу к тебе.
Рыба согласно буркнул и ушел.
Смедз приступил к поискам. Несколько раз он пересекал след Талли. Кругом только и разговоров было, что о клине. Кузен наверняка слышал о награде. Но он не побежал к Изгою, и это хороший знак. Вот только…
Вот только десятки самостоятельных игроков вознамерились перебить ставку Изгоя. Ведьма по имени Чайная Биржа предложила сто пятьдесят тысяч.
Но Смедз верил только Изгою. Видел, как дрались между собой колдуны, и за такой короткий срок они не могли перемениться. Посулят гору оболов, а заплатят смертью.
А вот Талли склонен себя обманывать. Он может поверить, что колдуны ведут честную игру. Или даже втемяшит себе в башку, что способен их перехитрить. Раздутое самомнение – штука очень опасная.
Вскоре у Смедза сложилась картина перемещений Талли. Похоже, кузен кого-то искал. Наверняка одного из тех, кто предложил заоблачную цену.
Если и оставалась у Смедза крупица уважения к этому человеку, теперь улетучилась и она. Нет, у братца точно протухли мозги.
Похоже, Талли еще не нашел того, кого разыскивал. Зато Смедз уже наступал ему на пятки. Интересно, кузен нервничает? Ведь он понимает, что Смедз и Рыба, обнаружив его исчезновение, сразу бросились на поиски.
Родственник и впрямь скоро нашелся, но ситуация не располагала к разборке, которую преследователь репетировал несколько
