– Где Ящик? Что случилось?
– Не знаю. Потерялся. Я расскажу, а ты займись моей лодыжкой.
Он сел, прислонился к стене, вытянул ногу. Боманц пощупал, потыкал, покрутил. Ворон морщился.
– Разве что боль снять, – сказал колдун. – Эй, Молчун? Ты в лечебе побольше моего смыслишь.
Молчун, переводивший Душечке рассказ Ворона, занялся травмой без энтузиазма. Боманц слонялся вокруг и задумчиво бормотал.
– Нужно что-нибудь из его вещей, то, что у него уже давно. – Ворча, он порылся в скудных пожитках Ящика, нашел записную книжку. – Вот это сгодится. – Он прошаркал в угол, там забубнил и задергался.
Молчун повозился с лодыжкой Ворона, но тоже без особого успеха. Нога не болела, но и не держала толком, когда Ворон ее нагружал. В ближайшие дни не выигрывать ему забегов.
Все напряженно ждали, что скажет Боманц. Никто не высказывал закономерного опасения, что Ящик схвачен подчиненными Изгоя.
Наконец Боманц повернулся к остальным:
– Нужна карта города.
Молчун взял ее у Душечки. Боманц повозился минуту с картой и сообщил:
– Он где-то здесь.
– Но там же голая земля, – сказал Ворон. – Мы туда с кита высадились.
– Верно.
– О черт! Что же там происходит?
– Почем я знаю? Кому-то надо прогуляться, разведать. Проклятье! Язык мой – враг мой.
Душечка показывала на Боманца, цокала языком и подмигивала: тебе, мол, и отправляться на разведку.
Ворон отдохнул несколько минут с закрытыми глазами, а когда мышечное напряжение сошло и боль отпустила, спросил:
– Что в мешке?
– Деньги, – ответил один из Вертунов. – Целая куча. Слыханное ли дело, чтобы столько таскал на себе один человек? Если хочешь взглянуть, мешок в углу.
– Да вроде не испытываю особого желания. – Все же Ворон встал. – А что-нибудь полезное там есть?
– Разве деньги бывают бесполезными? На моей памяти такого никогда не случалось.
Прозвучало не слишком многообещающе. Ворон порылся в мешке, с разочарованным видом повернулся к Душечке.
– Что-нибудь нашлось? – спросила она.
Он покачал головой, но ответил:
– Это доказывает, что убийца, а следовательно, и убитый причастны к краже клина. Весь хабар – из Курганья. Часть монет здесь уже несколько веков не в ходу. Но об этом ты уже знаешь от Боманца.
Она кивнула:
– Ему что-нибудь пригодится для поисков этого человека? Как он Ящика искал?
Ворон снова отрицательно мотнул головой. Душечка встала и заходила по колокольне, размышляя и часто останавливаясь, чтобы выглянуть наружу. Вскоре заметила, что Молчун за ней наблюдает, и сказала:
– Спустись потихоньку и послушай Изгоя. Хорошенько послушай. Не хочу, чтобы он забежал вперед нас.
Боманц вернулся после полуночи.
– Где тебя черти носили? – брюзгливо осведомился Ворон. – Мы уже боялись, что и ты попался.
– Не так-то просто отсюда выбраться – везде патрули, власти пытаются предотвратить новый мятеж. Случаются драки. Изгой заставил Паутинку и Шелковинку делать грязную работу, они хватают колдунов и всех прочих, кто сюда явился ради клина. Это причина сегодняшнего оживления. А причиной завтрашнего оживления станет холера, она уже по всему городу разгуливает.
Все смотрели на Боманца и нетерпеливо ждали.
– Что с Ящиком?! – рявкнул Ворон. – К делу, старик.
Боманц улыбнулся. Но в его словах не было веселья.
– Ящик вернулся в армию.
– Чего?
Душечка быстро показала Ворону несколько знаков, тот произнес:
– Она права: кончай ходить вокруг да около.
– На пустыре разбили лагерь, обнесли забором. И теперь хватают всех мужчин в возрасте от пятнадцати до тридцати пяти. Собирают войско, назвали его бригадой самообороны Весла. Парней слегка поднатаскают, чтобы в случае нападения от них была хоть капля пользы, но я считаю, главная причина – Изгой хочет держать самую опасную часть населения там, где она почти не доставит хлопот серым.
– Как его вытащить? – спросила Душечка.
– Сомневаюсь, что это в наших силах. Но он может выбраться самостоятельно. – Боманц пояснил, не дожидаясь, когда все на него накинутся: – Я пытался. Подошел к воротам, рассказал охране длинную слезливую историю о том, как у меня отобрали единственного внука, надежду и опору. И солдаты, пока еще были вежливы, ответили, что оттуда никого не выпускают, да и вообще они не припомнят никого по имени Филодендрон Ящик. Но я считаю, он там. Не похоже, что мне соврали.
– По факту он дезертир, – сказал Ворон, – хоть и один из всей Вечной Стражи остался в живых. Конечно, Ящик не назвал бы своего настоящего имени.
– Я это понял в ходе того разговора. Поэтому решил не испытывать терпение часовых. Они и так были со мной невероятно вежливы, если учесть, как с ними самими весь день обходились горожане.
Все посмотрели на Душечку. Она зажестикулировала:
– Пусть Ящик останется в лагере, там ему безопаснее, чем нам здесь. Если надо будет срочно с ним связаться, найдем способ. У нас есть и другие серьезные заботы, предлагаю уделить им должное внимание. Время на исходе – и у нас, и у всех остальных.
56
Дожидаясь напарника, Старик Рыба уже не тревожился, а натурально боялся. Живой Талли Шталь более не опасен, об этом позаботился его собственный кузен, но как насчет Талли Шталя мертвого? Тело у серых. Если сумеют его опознать, много ли понадобится времени на выяснение связей?
Получается, Смедз выиграл небольшую отсрочку, но песочек в часах бежит. Шансы тают.
В этом-то и беда. Снова и снова Рыба и Смедз отшвыривают неизбежное, но оно каждый раз подступает все ближе, и все труднее от него отбиваться. Час от часу растет цена проигрыша, а выигрыш еще никогда не казался таким дешевым.
Ни малейшей жалости к убитому Рыба не испытывал. Талли сам напросился. И вообще чудо, что он так долго протянул. Совсем другое дело – Тимми Локан. Из них четверых он точно не заслуживал такого ужасного конца.
Рыба уже почти решил плюнуть и вернуться в подвал, но тут услышал, что всех горожан мужского пола и дееспособного возраста верстают в солдаты.
Остальное подсказала интуиция. Смедз загремел в армию.
А ведь там, пожалуй, для него сейчас самое безопасное место. Конечно, если ему хватит ума назваться чужим именем.
Наверняка Смедз так и сделал, он же смышленый малый.
Старик двинул к руинам, решив укрыться от глаз ловцов, и по пути его осенило. Отчего бы не спрятаться у всех на виду? Его тоже примут, разве что поворчат насчет возраста. И где еще можно безболезненно переждать осаду? В городе не хватает продовольствия, солдат и даже ополченцев кормят всяко лучше, чем хоронящихся под развалинами обывателей. И уж кого-кого, а свою опору нынешняя ведьмовская власть постарается уберечь от эпидемии.
Получилось в точности, как он и рассчитывал. Недолгий спор, осмотр на предмет признаков холеры – и Рыба зачислен в войска. Он назвался Форто Рейбасом – в насмешку над собой и над серыми. Это имя он получил при рождении, но не пользовался им лет сорок.
57
Как ни досаждали черные всадники Хромому своими трюками, ловушками и препонами, как ни бесили его, но к колдовству они почти не прибегали.
Разгадать их игру никак не удавалось.
