– То, что вы видите, – последствия атаки необронов на Новую Землю. Нами была восстановлена хронология событий. В 12.15 по усреднённому общекорабельному времени станцией дальнего слежения была засечена вспышка выхода в нормальное пространство недалеко от Новой Земли неизвестного корабля. В 12.53 с планеты было засечено уничтожение двух крейсеров планетарной обороны и повреждение учебно-боевого крейсера Альянса. Уничтожены они были, вероятнее всего, первым же попаданием, связь была потеряна мгновенно. В течение ещё двадцати минут уничтожены все спутники орбитальной группировки, на тот момент находившиеся над зоной высадки. А уже в 14.11 первая волна десанта необронов атаковала астропорт, подавив и уничтожив части Седьмой пехотной дивизии.
– Наши потери? – прервал Фёдорова вопрос.
Тот, помедлив, ответил:
– Основное прикрытие астропорта – около ста двадцати человек. – Произнеся это, командующий русским флотом непроизвольно дёрнул щекой. Глухо добавил: – Тридцать минут. Тридцать минут им хватило уничтожить всех. Десант противника был около двухсот мобильных платформ, условно выделяемых как «необрон-солдат», и до десятка тяжёлых платформ, предварительно классифицированных как «необрон-танк».
Тряхнув головой – сейчас не до лирических отступлений, эмоции необходимо оставить на потом, – Фёдоров вернулся к хронологии нападения:
– В 14.25 вторая волна десанта, около ста единиц, высадилась в район лабораторного комплекса, захватив его, прилегающий посёлок и станцию сортировки монорельса, уничтожив взвод охраны, выделенный в прикрытие, и практически весь гражданский персонал. Потери гражданских, по последним подсчётам, составили около ста сорока человек. В 16.30 корабль необронов, предварительно классифицированный как линкор, исходя из продемонстрированной огневой мощи, стартовал с захваченного астропорта, ещё через минуту подрывами пяти зарядов астропорт был уничтожен.
– Потери необронов? – задал вопрос командующий американским флотом.
– До трети десанта.
– Вот так, господа, – поднялся Дилл. – Четыре с половиной часа. Противник нанёс удар, высадился, сделал свои дела и спокойно стартовал с планеты. Действия подразделений русского флота мы сейчас разбирать не будем… – Он бросил острый взгляд на Фёдорова. – Однако с сожалением могу констатировать только одно… – Он ткнул в услужливо увеличенное изображение вражеского линкора: – Против такого оружия наша военная доктрина никакой защиты не обеспечивает. Думайте, господа. – Адмирал флота сел.
Фёдоров, взяв стакан, смочил ставшее вдруг сухим горло. Кашлянул.
– После получения информации с Новой Земли флот был приведён в двухчасовую готовность, на ВБА «Дальний-1» введён усиленный режим несения службы, 3-й разведывательной флотилией русского флота произведена доразведка пограничных систем… – Переглянувшись с мрачно кивнувшей Уайндер, резко закончил: – В скоплении Альфа Персея обнаружены следы большого количества кораблей необронов, есть все признаки организации крупной базы снабжения. – Качнул головой на невысказанный вопрос, который читался в глазах офицеров, и, помедлив, ответил: – Да, вероятнее всего, это плацдарм будущего полномасштабного вторжения.
Последние слова легли, словно придавив многотонной плитой. А адмирал сжал планшет до хруста в пальцах, пристально вглядываясь в глаза командующих. Война встала на пороге, дыша, раззявив клыкастую пасть прямо в лицо.
Глава 6
Посты замерли в напряжённом ожидании. Чуть повернув голову в массивном шлеме, я покосился на замершего на мостике О’Киффа. На нём, как и на дежурной смене, был надет облегчённый лётный скафандр, почти не сковывающий движений, но способный уберечь при разгерметизации отсека. Я, как водится, был в полной боевой. Вцепившись в поручень, О’Кифф буравил взглядом высвеченную трёхмерную картину окружающего «Стойкий» пространства.
– Пост, доклад! – рявкнул он неожиданно.
– Сигнала нет.
– Стивенсон! – вызвал кэп инженера. – Сколько ещё можем идти в режиме маскировки?!
– Командир, часов десять, точнее не скажу, на полную выработку тестов не делали, а потом всё, режим «ревущей коровы».
– Хорошо. – О’Кифф по-звериному дёрнул губой, выдавая крайнюю степень раздражения, резко окрикнул навигатора: – Лейтенант!
Стоявший у пульта офицер, вытянувшись, преданно замер, уставившись на капитана.
– Десять минут на прокладку оптимального курса через центр системы, мимо каждого планетарного объекты мы должны пройти на расстоянии уверенного сканирования! Выполнять!
– Есть!
О’Кифф чуть выдохнул, успокаиваясь. Последнее дело срываться на подчинённых. Уже чуть более спокойно продолжил:
– По проложенному курсу, без команды, начинаем движение. Пост РЭБ, мне все данные по дальнему сканированию системы, каждые пять минут доклад по общей обстановке. При обнаружении противника держать дистанцию не менее одной трёхсотой астрономической единицы.
– Есть.
О’Кифф углубился в изучение предоставленных данных, а я всё пытался разобраться в ощущениях. Чувство тревоги уже безостановочно вопило, что ничего хорошего нас не ждёт.
А началось всё с того, что «Эрестфер» не появился в обозначенном месте встречи на границе скопления. Сутки «Стойкий» дожидался либо самого фрегата, либо передачу, но не дождался. «Эрестфером» командованию были переданы только данные, полученные дальними сканерами корабля, копия была переслана нам перед самым прыжком. Разумеется, никаких сведений о составе и численности группировки необронов в скоплении данные сканирования дать не могли, только сам факт их присутствия и примерное местонахождение, очень приблизительное, не точнее отдельной системы. Таких систем было четыре, безымянных, под ничего не говорящими буквенно-цифровыми обозначениями.
Наиболее вероятным было, что «Эрестфер» пропал при попытке более детальной разведки одной из этих четырёх систем. По крайней мере, какой-то шанс обнаружить его следы был. В общем-то, и так и так лезть нам в эти системы к необронам, а там, может, и на пропавший фрегат наткнёмся.
Я видел стиснутые кулаки и тревожные взгляды членов экипажа. Костюшенко, вечно холодный и невозмутимый, и тот старательно погружался в работу, находя себе занятие, чтобы за надетой маской не промелькнуло, не прорвалось тщательно сдерживаемое беспокойство. 3-я разведывательная флотилия была одной крепко спаянной семьёй, на каждом корабле были свои друзья, знакомые. Сейчас мы в стелс-режиме безмолвно дрейфовали инерционным ходом почти в плоскости эклиптики на сближение с крайним планетоидом системы, с которым должны были накоротке разминуться где-то через полчаса. Дальнейший курс зависел от навигационных расчётов.
– Курс проложен!
– Есть, курс! – мгновенно доложился Волков.
Лёгкое изменение гравитации чуть толкнуло под ноги, сработали компенсаторы, гася возникающие моменты инерции при маневрировании.
О’Кифф поинтересовался у навигатора:
– Сколько на проход системы?
– Примерно семь часов, командир.
– Пойдёт. – Испытующе глянул на меня: – Влад? – Да?
– Твои готовы?
– Готовы, – утвердительно кивнул я и под шлемом улыбнулся этому «Твои».
Несмотря на де-юре назначенную командиром группы Сааринен, группа всё равно считалась моей. Впрочем, Сара это не оспаривала.
Невысказанную мысль кэпа я понимал. Вытаскивать оставшихся в живых с «Эрестфера», если таковые обнаружатся, моя задача. У О’Киффа на это нет ни сил, ни средств: слишком урезана судовая команда, по сравнению со стандартным фрегатом Альянса, да и возможность боевого столкновения с необронами никто не отменял.
– Проходим планетоид! Начинаю
