– Командир. Вижу корабль майларской Империи, они запрашивают связь.
– Что за корабль? – мрачно бросил Бинг, переглядываясь с офицерами БИЦа.
– Патрульный крейсер.
Я прикрыл глаза, вспоминая характеристики этого класса майларских кораблей. Не самая большая посудина, зато с мощными движками и ядром, мелочь разгонит, а от более тяжёлых уйдёт за счёт преимущества в скорости. Нам не соперник.
Бинг, похоже, тоже так считал: хмыкнув, он спросил:
– Он один?
– Так точно, командир.
– Выводи его на меня.
В ту же секунду большой экран вспыхнул, и мы встретились глазами с майларом, со здорово разозлённым майларом, насколько я мог судить по опыту общения с тем же Рраумом. Однако адмирала это не впечатлило.
– С кем имею честь? – сухо спросил он.
– Я капитан Унтарас, дальняя зона закрыта для полётов майларской Империей…
– А я – контр-адмирал Бинг, – перебил его канадец. – И я тебе так скажу, капитан: иди-ка ты на хер, твоя империя мне не указ. – Повернув голову, контр-адмирал скомандовал: – Эскадре прыжок по готовности, красная тревога!
Майлар лишь скрипнул зубами от злости и отключился. А у меня мелькнула шальная мысль, что какие уж тут необроны, самим друг меж другом не передраться бы. Похоже, ставку на несуществующую вундервафлю сделали многие, и ведь знаю, что Фрайс искал какой-то ключ, но никак не мегапушку, но приходится молчать в тряпочку, ибо мнение моё сейчас вообще никого не колышет.
Прыжок мы совершили нормально, майларский патруль не делал попыток нам помешать, оставаясь на прежней орбите. Стало даже слегка удивительно от такой покладистости представителя не самой терпимой и уж точно самой воинственной расы известной Галактики.
Понимание пришло чуть позже, когда на орбите таки обнаруженной нами безымянной ещё планеты мы, нос к носу, столкнулись с целым майларским флотом, да ещё, если меня не подводит память, развёрнутым по штатам военного времени, а это помимо трёх десятков кораблей разных классов с парой линкоров во главе минимум десять тысяч единиц десанта с тяжёлым вооружением. Полнокровная дивизия с танками и артиллерией, которая, судя по данным телеметрии, вовсю высаживалась на поверхность.
Дилемма, однако рядом с ними мы смотримся откровенно бледно. Наша эскадренная группа из семи кораблей – три крейсера, авианосец да три фрегата, наспех переоборудованные в ракетные мониторы – с тремя батальонами пехоты тут не котировалась.
Снова поступил входящий вызов, экран вспыхнул, и я увидел очередного майлара. Этот был старше, застарелый шрам перечёркивал наискось лицо, и ещё одно отличало его от виденного ранее: он был спокоен как удав.
– Адмирал Райтерн, 7-й флот Империи.
– Контр-адмирал Бинг, 2-й флот Альянса.
Два немолодых флотоводца внимательно изучали друг друга. Глядя на майларского командующего, я пытался поймать какую-то мысль, которая крутилась на краю понимания, но всё никак не давалась.
– Что вы здесь забыли, контр-адмирал? – чуть растянул усы в подобии усмешки Райтерн.
– Видимо, то же, что и вы, адмирал.
Бинг чуть сильнее сжал поручень, о который опирался, скрип перчатки привлёк моё внимание. Опытные офицеры начали проверять друг друга на прочность, и сейчас от того, насколько правильной будет выбранная Бингом линия поведения, зависело очень многое, в том числе и реальная возможность геройски погибнуть в неравном бою и остаться тут облаком обломков на орбите, и не важно, сколько майларских кораблей мы прихватим следом: при таком соотношении сил шансов выжить никаких.
– Послушайте, Бинг, вы, как и я, офицер, поэтому я говорю прямо: у меня приказ обеспечить безопасность внутри системы и на поверхности планеты любой ценой. Сейчас войска на поверхности занимают ключевые позиции, а оборонительный орбитальный пояс уже сформирован. Никому не попасть на планету мимо нас. – Майлар не угрожал, он просто констатировал факт и абсолютно спокойно предлагал нам, фигурально выражаясь, убираться к чёрту.
– У нас те же задачи, – упрямо наклонив голову, ответил командующий земной эскадрой. – Прошу обеспечить взаимодействие и включение кораблей Альянса в орбитальную группировку, а также обеспечить допуск на планету наземной группе войск для совместного обеспечения мер безопасности.
Райтерн, отрицательно дёрнув головой, жёстко отрезал:
– У меня конкретный приказ, и вас в том приказе нет.
– У меня тоже приказ! – выпятив челюсть, рявкнул Бинг, не сдерживая стальных ноток в голосе.
Майлар прищурился:
– Не вынуждайте меня прибегать к крайним мерам, контр-адмирал, не вам здесь диктовать условия.
С поста заполошно зачастил оператор:
– Командир, они наводят на нас орудия ближайших кораблей, один из линкоров сошёл с орбиты и движется в нашем направлении, регистрирую зарядку орудийных накопителей.
Бинг тяжёлым взглядом прошёлся по лицу соперника, разом постарев на десяток лет, сказал негромко:
– Адмирал, вы понимаете, что это будет война?!
– Не хуже тебя, так что не давайте повода мне её развязать, – также негромко, но жёстко ответил Райтерн.
То, что переговоры зашли в тупик, я понял сразу, как только увидел глаза майлара. Он не политик, он боевой офицер до мозга костей, и приказ для него – это святое, а значит, так просто он не отступится. И тут я поймал себя на мысли, которая не давала мне покоя.
Быстро отстегнув шлем, я подошёл ближе, привлекая внимание Райтерна:
– Адмирал, вы знаете, кто я?
– Отставной специальный наблюдатель, – констатировал он, разглядывая меня, словно под микроскопом. Не меняя тона добавил: – Вряд ли это что-то меняет.
– Адмирал, дайте нам час, и может, нам удастся разрешить это маленькое недоразумение.
Проблема имела решение, по крайней мере какой-то шанс на него, но мне нужно было время, и сейчас я с надеждой смотрел на майлара, молясь всем богам, чтобы моя репутация хоть немного мне помогла.
– Хорошо, – после недолгой паузы, для меня длившейся целую вечность, Райтерн утвердительно кивнул, – у вас есть этот час. Однако, если это уловка, предупреждаю сразу, при попытке атаковать либо приблизиться к планете флоту дана команда без предупреждения открывать огонь на уничтожение.
Картинка на экране сменилась тушей наплывающего линкора, пойманного объективом какой-то из внешних камер, а я буквально галопом бросился к центральному лифту, отмахнувшись от вопросов Бинга – всё потом, сейчас главное – успеть. Мне позарез нужен Рраум.
В каюте я застал идиллическую картину. Рраум, закинув руки за голову, медитирует на потолок, заняв койку, а две наши дамы о чём-то мило беседуют под разлитое по стаканам нечто. На этикетке бутылки я с некоторым трудом прочитал название: «Пот сирусийской пантеры». И почему мне это что-то напоминает? Однако выкинул лишние мысли из головы, нам всем скоро станет совсем не до алкоголя непонятного происхождения.
– Рраум, – вынырнул обратно в нашу реальность май-лар, скосив на меня глаза. – Подъём! Труба зовет.
Хрустнув суставами, бывший оперативник СБ (или его уже восстановили, обвинения-то точно сняли, ну да не суть) сел на
