– Оставьте нас!
И опять ни слова возражения! Никаких «Вы уверены? Он может быть опасен!». Беспрекословное подчинение.
– Здравствуй, сын, – наконец произнес он, глядя мне в переносицу.
На сей раз в словах его не содержалось никакого приказа, так что я смог даже сарказм себе позволить:
– Надо же, помнишь, оказывается!
Он поморщился.
– Понимаю, что ты чувствуешь…
– Да ладно?! Как это возможно, если сам все чувствовать перестал?
– Не совсем так. Я – «лояльный», у нас процесс до конца не дошел.
– А по мне, так очень даже дошел. Иначе бы ты не поступил так предательски со своим сыном и его друзьями.
– Во-первых, у меня не было выбора. А во-вторых, все пошло не так, как должно было. Те, кто напал на Логово, как-то забыли меня предупредить об этом.
Отец пытался язвить, хотя я видел, что ему не по себе. К тому же он, похоже, специально избегал слов в повелительном наклонении, будто не очень-то контролировал свою способность подчинять голосом и не хотел меня «зомбировать». Интересно почему?
– Не было выбора? – переспросил я. – У тебя?
– Думаешь, нас просто так зовут «лояльными»? – устало проговорил отец. – Есть приказы, которые не обсуждаются.
– По-моему, как раз ты отдаешь приказы, которые не обсуждаются. Как тебя назвал тот урод в плаще? Сирена? Это что, как в мифах? Значит, ты своим голосом можешь управлять людьми?
– Да, сын. Но не все так просто. Начальство общается со мной всегда только в присутствии глушителя, чтобы нейтрализовать мое возможное воздействие на них.
– Глушителя?
– Так особый вид Измененных называют – тех, что могут временно подавлять способности других. А сам я на инъекциях сижу. Раз в месяц обязательно. Иначе – смерть.
У меня пересохло в горле.
– Это что, как наркотик? А слезть можно?
– Можно. Но только на тот свет. Без вариантов.
От избытка эмоций я взъерошил волосы.
– Но как такое могло с тобой случиться? Ведь ты же… Ты же, блин, Петр Подгурский!
Он вздохнул.
– Мне не повезло. Я купил карьер в неподходящем месте. Чертов Обломок угораздило упасть именно здесь.
– Тот самый Обломок? Из тех, что создают Зоны?
– Да. И тут мои интересы пересеклись с интересами АПБР. А спецслужба, если захочет, достанет кого угодно. Вот меня и достали.
– А Пашку?
– И его тоже. Лишь чуть позже, чем меня. Никто из нас не хотел умирать, но еще меньше мы хотели, чтобы умер другой. Этим они нас и держали, заставляли выполнять свои приказы.
– Где он? Что с ним?
– Паша? Не знаю… Да правда не знаю! – впервые за этот разговор вспылил отец, поймав мой недоверчивый взгляд. – Я не видел его с момента атаки на Логово. Как ты понимаешь, я замок больше не контролирую. И мое… начальство тоже.
Внутри у меня все сжалось. В горле образовался комок, мешающий говорить.
– Этот… монстр, который занял место Пашки, кто он? Мог он его убить?
Отец пожал плечами.
– Запросто. Все, что я могу о нем сказать, – это был Измененный невероятной силы, причем с иммунитетом к способностям остальных. До сих пор такое встречалось только у сувайворов.
– Это еще кто?
– Такие люди, которые попали под излучение первого Обломка, но выжили и почему-то даже не изменились. Они обрели какие-то особые свойства. Их было всего человек пять… кажется.
– И на кого же этот тип работает? На террористов? Как их там? Новый Мировой Порядок?
– Не знаю. Может, на них, а может – на себя самого.
Угу. Не знает. Или не хочет говорить. А больше всего меня бесит его спокойствие. Паша пропал. Неизвестно, жив ли он. Мои друзья погибли. По крайней мере часть моих друзей. Мог погибнуть и я. А отец невозмутим, разве что слегка обеспокоен. Интересно только чем. Внезапно я почувствовал удушающую хватку бешенства. Какие бы ни были его оправдания, он подставил свою семью! Предал нас. Называть теперь его отцом? Нет уж, шалишь! Больше нет доверия, не говоря уже о любви. Вот только что ему от меня теперь надо? Почему он просто не подчинил меня голосом? Зачем все эти игры в раскаявшегося папочку?
– Кем стал Паша? – неожиданно даже для самого себя спросил я. – Ну… после… ты понимаешь.
– Псиоником. Ментальный контроль, пси-удары…
Я, не удержавшись, присвистнул.
– Тоже порабощал людей, значит? Удачный у вас получился подбор способностей!
– Выбирали не мы.
– А кто? Ваши хозяева?
На «хозяевах» его лицо чуть дрогнуло. Ага, проняло! Мимолетная вспышка злорадства быстро погасла. Важнее было узнать кое-какие вещи, которые меня особенно интересовали.
– Что за приказы вы с ним выполняли?
– Ну какая теперь разница?
– Для меня большая! – чуть не заорал я, лишь в последний момент взяв себя в руки. – Там друзья мои погибли, помнишь? Это вы с Пашкой нас заманили в ловушку! Зачем? Они вам приказали? Ваши боссы? Для чего мы были им нужны?
– Я не имею права тебе это говорить.
– Подозреваю, многое из того, что ты уже сказал, ты тоже не имел права говорить! – отмахнулся я. – Так что поздняк метаться, папа!
В последнее слово я вложил столько презрения, сколько смог, и отец дернулся, словно от удара. Видно было, что он колеблется. Борется с желанием просто применить свой повелительный голос и тем закончить бесполезные и неприятные препирательства. Но почему же он до сих пор этого не сделал? Там, в Логове, он не постеснялся приказывать всем нам, а тут… Что изменилось? Этот вопрос буквально жег мой мозг.
– «Лояльные», – наконец проронил он. – Им было нужно больше «лояльных». Слабое излучение не до конца пробужденного Обломка позволяло получать их проще и быстрее.
У меня вдруг свело желудок. «Лояльные»… Целая армия солдат со сверхспособностями под командованием тех, кто посадил их на иглу. Какой кошмар!
– Зачем? – хрипло выдавил я. – Зачем им это понадобилось?
– Ты меня так допрашиваешь, будто все это, от начала до конца, моя затея. Я был исполнителем, пусть и не совсем рядовым, но в генеральские планы меня не посвящали.
– Но почему мы?! – вдруг вырвалось у меня. – У вас тут, блин, целый город в распоряжении!
Выпалил я это и устыдился. Жалко прозвучало, мерзко. Будто не то меня возмутило, что из людей насильственно суперсолдат делают, а то, что именно я под раздачу попал. Да пусть хоть весь мир в тартарары катится, лишь бы меня не коснулось. Вот как оно прозвучало!
А отец заметил. Чуть дернул губой, намереваясь как-то прокомментировать мои слова, но сдержался. Не хотелось ему сейчас конфликта, хоть тресни. Я могу продолжать нападать на него, поливать грязью, орать, но он будет терпеть и сглаживать углы. Да почему же, наконец?! Может, пора спросить напрямую? Так мы будем долго ходить вокруг да около, а у меня уже и без того этот разговор изжогу вызывает.
– Им нужны люди с деньгами и положением, – тщательно подбирая слова, произнес отец. – Не только те, кто может швырять
