Так и шли.
Ящики с землей, по крупинке собираемой недолгим летом в расщелинах и у берега, с компостом и водорослями, стояли тремя ровными рядами. Жанна сделала бы больше, но выращивать особо не на чем, да и принялось у них немногое. Тут не Большая земля, плодородная и тучная, тут даже Кольская Губа казалась Макару, помнившему ее по одной поездке перед Новой Землей, настоящим заповедником и джунглями.
Тихо здесь не было. Треск, шорохи, иногда странное бульканье от компоста, настаивавшегося в бочках в дальней стороне оранжереи. Металлические звонкие щелчки от несущих опор под ногами, уже старых, порой стонущих от тяжести. Попискивания леммингов, постоянно осаждающих проход и желающих пробраться внутрь и наесться всласть. Они же, мелкие рыжие падлы, озлобившись после неудачных попыток взлома металлического пола, мелко-мелко и едва заметно начинали жрать шкуры, закрывающие стены снаружи.
Рыжий вытянутый луч фонаря нырял в тени между рассадниками, выхватывал край ящика, нырял под него, замирал, устремлялся назад. Подкручиваемые светильники на стенах добавляли игру прыгающих и скачущих черных фигур.
Шаг за шагом, к дальней двери, еще незаметно. К западному модулю, где когда-то хранились ГСМ, резина и запчасти машин с лодками, унесенными в бурю, поднятую Войной и Волной. Западный модуль не открывали десять лет, с тех пор как нашли выводок леммингов, пришедших с той стороны. Однажды ночью мерзлота, вспучившаяся горбом, сломала одну из опор модуля, вывернула ее и порвала металл пола. Туда зверьки и забрались, а позже сумели просочиться по старой вентиляции и в живую часть Треугольника.
Скрип.
Щелчок.
Пашкина рука дрогнула, вцепившись до боли в плечо брата.
Луч, идущий от нескольких обломков зеркала, приклеенных для яркости, заметался.
Туда-сюда, туда-сюда.
Рокот шел сверху, еле уловимый, нарастающий, громкий.
Пашка задрожал. И…
– Компрессор! – рявкнул Макар. – Три раза в сутки включается, Паша!
Луч перестал дрожать где-то через полминуты. До пацана дошло.
Жанна как-то сказала, что растениям все же не хватает кислорода, поступающего через щели. И Семецкий, скрипя зубами после расчета расхода горючки, сел и сделал из запчастей умершего вездехода компрессор, включающийся по механическому таймеру и запитанный от основного кабеля оранжереи.
И вот… Пашка забыл. Герой, блин.
Никого они не нашли в вонючем царстве, дерьмовом государстве. И Макар не расстроился, как ни странно. С огромным облегчением вышел наружу, завернул штурвал и стащил намордник, втягивая, как запах кондитерской в детстве, теплый и совсем даже не благоухающий воздух основного модуля.
– Все в порядке? – Васильев оказался тут как тут.
– Чисто.
– Молодцы. Молодец, Павел Иваныч!
Дед от души хлопнул Пашку по плечу. Тот застенчиво улыбался и виновато смотрел на Макара.
– Чего случилось? – ласково поинтересовался Васильев.
– Не, все хорошо. – Макар повесил ствол на плечо. – Как Юра?
Васильев разгладил усы.
– Пойдем, пообщаемся. Паша, иди к остальным в столовую и скажи, что сейчас мы тоже появимся.
Макар недоуменно уставился на Васильева.
– Юра заражен. Ашот не смог убить его, не хватило духу. Мне придется это сделать, а тебя попрошу помочь, если что. Сомневаться не приходится, нужно поступить именно так. Сейчас будет обсуждение, кто-то сможет высказаться против и тогда останется пойти против всех.
Макар сглотнул. Прислонился к стене и вдруг понял, что тяжело дышать. Совсем тяжело, до дрожи во всем теле и невозможности втянуть воздух. Убить? Юру?!
Воющий ветряк, пламя, грохот… да, братишка… Команданте Че на истлевших уже майках… черт.
– Спокойно, Макар, спокойно.
Дед сжал его плечо, чуть приобнял.
– Он еще не пришел в себя, но когда придет, это будет не наш Юра. Будет похож, будет даже говорить, наверное, по первости, но… Иван Сергеевич кое-что все же понял, было немного времени. Особенно после того, как нашли паразита.
– Где?
Макар смотрел на Васильева, но уже знал ответ.
– На шее, чуть выше плеч и уходит в затылок. Эта херовина управляет носителем, Макар. Это хуже вируса или инфекции.
– Пойдем ко всем.
– Макар…
Он мотнул головой, не желая слушать Васильева. Дед-то прав, да, только не про него такая правда.
– Пошли.
В столовой сидели все.
Пашка с Колей, Машка, Маша-старшая, уставший Иван Сергеевич, Жанна, Ашот. Сидели и ждали их.
Молча и не напряженно, нет. Обреченно.
Это было самым правильным словом, совершенно точным.
– Так… – Васильев, поправив ремень КС, встал у стола. – Я тут подумал…
– Сядь, Вася. – Иван Сергеевич глядел перед собой, на сцепленные пальцы своих худых рук. Сейчас он, последнее время все больше делающий анализы с замерами, стал собой: начальником экспедиции.
Иван Сергеевич поправил очки, глянул на Васильева:
– Сядь!
Макар удивленно посмотрел на начальника. Столько силы вдруг перекатилось в голосе самого спокойного и тихого обитателя станции, он и забыл, что никогда не спорил с Васильевым… Вот ведь.
Дед сел.
– Вот теперь слушайте все внимательно и пытайтесь понять. Я скажу первым, затем Ашот, а третьим пунктом общего экстренного собрания станции «Треугольник» будет решение вопроса о дальнейшей судьбе нашего теплоинженера, Юрия Семецкого. Все и все услышали, усвоили и разложили по полочкам? Павел, Николай?!
Макар посмотрел на молодежь… Молодежь. Лет-то уже сколько каждому, а не смогли почему-то повзрослеть, сами в себе родили непонятное не уходящее детство. Плохо.
– Юра заражен. – Иван Сергеевич как-то странно дернул в сторону головой, будто не веря себе. – Это не стоит обсуждать, дело тут ясное. Ситуация налицо, скажем так.
– Ты… – Жанна провела пальцами по лицу, слева. Странным дрожащим движением.
– Не перебивай. Юра заражен паразитическим организмом. Происхождение и природу организма мы понять не смогли. Предполагаем самое плохое.
Иван Сергеевич постучал пальцами по столу.
– Исходя из расположения и метода проникновения в организм его… его составных частей, мы с Ашотом пришли к очень плохому выводу. Паразит стремится контролировать носителя, подчиняя его себе через проникновение в головной и спинной мозг. Скорее всего, если судить по характеру повреждений Юры, паразит проникает через носоглотку, после чего прорастает в районе затылка. И именно оттуда распространяет себя в нервную систему и мозг.
– А зачем?
Маша посмотрела на сына, Павла.
– Чтобы выживать, Паша. Вспомни, мы учили этот раздел.
– Вы пытались… – Жанна повернулась к Ашоту. – Пытались что-то сделать?
– Да, – Ашот потер лицо, устало и вымученно. – Паразит начал убивать его, скорее всего, каким-то химическим соединением, токсином. Мгновенная гипертония, практически остановка дыхания. Вот и все. Сейчас Семецкий примотан по рукам и ногам к моему креслу, надеюсь, что так и не пришел в себя.
– И? – Жанна обвела всех взглядом.
– Мы должны убить его. – Васильев смотрел в стол. – Сжечь тело. Найти переносчика, напавшего на Юру, и уничтожить его. Потом проверить всю станцию и уничтожить все незнакомое. Дейст…
– Убить?!
Макар тонко воздохнул. Слова сказаны.
– Да, – Маша убрала прядь, выбившуюся из-под косынки. – И
