Люди… эти создания поменялись сильнее, чем помнила Тварь. Да, накоротке люди ничего не могли противопоставить ей, особенно без своих громко грохочущих странных вещей, посылающих острое, горячее и болезненное. Как-то Твари пришлось отлеживаться не меньше месяца, затягивая в себе дырки, оставленные особенно больной громыхалкой. Тварь не знала, что напоролась на караван бывших военных и закрепленный на едва-едва работающем снегоходе ПКМ, пулемет калибра семь шестьдесят два миллиметра.
Тварь научилась быть осторожной, старалась заранее уловить легко узнаваемые запахи, идущие от страшных вещей из металла, так больно бьющих в руках людей. Со временем, сумев взять к себе в стаю нескольких, Тварь училась понимать звуки, издаваемые ими. И даже преуспела в этом, как-то раз обыграв поисковую партию, отправленную по следам стаи в глухую пермскую тайгу, спрятавшую Тварь и ее спутников.
Примерно тогда же Сила, долго спавшая внутри, наконец-то очнулась полностью. Выпущенные в упор из трех АКМ пули не причинили ей большого вреда, когда Тварь, потеряв большую часть стаи, сама пошла в атаку, превращая охотников в дичь.
К началу второго десятилетия новой эры Твари старики-охотники племен саха, коми, вотяков, остальных, почти до остатков юкагиров, вспомнили древние легенды, записанные узорами на старых накидках шаманов, еще сохранившихся на островах, спрятанных подальше от людей. Так было всегда, так осталось и после Войны.
Старики многих выживших родов, в годы сжигающего Неба ушедших подальше, отправили гонцов, снарядив тех всем лучшим. Отправили, чтобы собрать людей вместе и снова, как много веков назад, попробовать уничтожить злых демонов-абасы, снова пришедших на земли людей.
Тварь поймала одного из гонцов, зайдя к нему в тыл и выпустив на тропку своих волков. Гонец попытался сбежать, но Тварь обратила его, заставила слушаться и отправила обратно. Тварь училась, находя себе место в новом мире. Пусть ее Силы хватало лишь на десяток не самых сильных созданий, пусть Тварь не могла стать отцо-матерью, забыв о своем поле, но жить хотелось очень сильно.
Как Тварь поняла, что объединившиеся силы невысоких охотников страшнее любой экспедиции военных с их обжигающими трещотками? Генная память, поддерживаемая пусть и больной, но все равно мощной Силой, подсказывала о бегстве с дальнего восточного континента, когда семья Твари потеряла все и всех. Там тоже были людишки с темной кожей, вооруженные луками со стрелами, дубинами, копьями и простыми ловушками, верно. Только те, как и эти, разделенные половиной мира, не пытались научиться и приспособиться к суровой жизни-охоте. Они просто рождались с этим в крови и все.
Тварь, прокравшись к большому низкому дому, спрятанному посреди снежного поля, окруженного тайгой, обманула сторожей и выставленные секреты с дозорами. Тварь, проснувшись от тысячелетнего сна, помнила многое. И ходы, сделанные прячущимися от нее людьми из племени белоглазой чуди, длинные и удобные, никогда бы не забыла. А место, куда вели те, было таким же священным и полным энергии, как и сам дом старого шамана, приютившего совет охотников и своих коллег.
Тварь, затаившись под досками, в большом подполе, посреди пушистых шкурок, сушеного, вяленого и соленого мяса, ягод с грибами и прочих припасов, слушала, пытаясь понять. И атаковала, дождавшись своего момента.
Тварь была права, оценивая опасность охотников севера. Она убила многих, но многие выжили, уничтожив стаю Твари, рвущуюся к ней на помощь. Ранили саму Тварь и погнали ее тем же путем, по которому тысячу лет назад та убегала от сестры. Погнали ее к ревущему северному морю, мертвенно холодному и черному, полному льдин и пустоты. И там, сумев оторваться, Тварь увидела и почуяла страшное.
Сестра не просто выжила и смогла найти себе стаю. Нет.
Силы Сестры выросли неимоверно. Тварь спасло только одно: Сестра решила поселиться в море, превращая встреченных морских людей-рыбаков в чудовищ, следующих всем ее приказам. Она обратила огромное животное, уходившее на большую глубину и прятавшее внутри своего измененного тела всю стаю и даже тех, кто носил стаю на себе в море.
Тварь, зажатая с двух сторон, решилась погибнуть, слабая и снова ощутившая свою болезнь. Сила, столько лет дарившая ей свободу и угрозу любым врагам, кричала, возмущалась, не пускала Тварь наполнить легкие водой и упокоиться на дне.
Ее зажали в небольшом проливе между берегом, полным смуглых охотников, ждущих своего часа, и Сестрой, смело шедшей по поверхности. Тварь спасал лишь густой туман, окутывающий все вокруг. Она забилась между камнями, когда туман вдруг озарился пламенем и огонь оказался повсюду, полыхая даже на воде вокруг Сестры. И тогда Тварь решилась на последний рывок, на самый последний…
Глава пятнадцатая
Солнце висело над горной грядой. Надвигалась ночь, но все еще было светло. Он сидел на какой-то возвышенности и глядел вниз: по заснеженной равнине цепочкой шли люди. Ну, он подумал, что это были люди, в тяжелых балахонах из шкур, вооруженные копьями. Их было шестеро. Макар видел сон, наверняка именно его, так как прекрасно помнил про остров и погоню на катере. А шестеро тем временем, дойдя до распадка, уходящего в жиденький лесок, постепенно удалялись. Он направился следом.
Макар припадал к снегу, нюхал след – это было даже забавно и знакомо, особенно после всего, что с ним случилось. Побыть в шкуре охотника, почему нет? Он ощущал запах снега, хвои, тяжелый звериный дух. В ветвях деревьев шумели какие-то птицы, где-то рычали, и это пугало. Страх заставлял дрожать, заставлял бояться смерти и неудачи – но это же сон, чего бояться?
Макар петлял между деревьев, двигаясь вдоль тропы, проложенной людьми. Он понимал, их слишком много, одному против шестерых с копьями не выстоять, убьют. Он понимал это и соглашался сам с собой во сне. Потому выкопал снег у основания огромной ели и забрался под хвою. Было тепло. Правда, не хватало огня. Но это же охота, и зверь рядом – какой огонь, нельзя.
Макар был один, он точно знал, что никто не придет на помощь, но не ощущал тоскливого одиночества. Наоборот, был уверен – его ждут там, дома. Ждут, когда он вернется с победой и принесет добычу! Макар уснул. Да, он, видимо, уснул во сне потому как, проснувшись, раздвинул лапник и увидел темный лес, залитый бледным лунным светом.
Лагерь тех шестерых был впереди, он отчетливо слышал громкий храп, чуял запах костра и еды – мяса. Люди ели жареное на костре мясо. Голод тут же напомнил о себе, сводя
