– Мы скоро прибудем, Ваше Высочество, – снова пробормотал Евандер.
В конце длинной улицы черной тенью виднелся храм, но земля около него будто горела – множество людей с факелами ждали принцессу.
– Хорошо, – едва заметно кивнула Агата, вновь зажмуриваясь. Ей не хватало сил на разговор, даже единственное слово получилось вялым, словно прошлогодняя трава, чудом пережившая зиму. Она не чувствовала ни покоя, ни удовлетворения – толпа, яростная в своей радости, больше не вдохновляла Агату. Ее, исполняющую чужую роль, сейчас волновало больше прошлое, точнее, отдельные часы и дни, которые теперь словно выпали из ее памяти.
Процессия начала замедляться.
Евандер еще раз окинул взглядом толпу, надеясь увидеть Винсента, – он должен был с ним встретиться и рассказать последние новости. Молодой человек чувствовал, что счастливый случай ускользает; нужно срочно вцепиться удаче в хвост – такая необходимая встреча в Мурусвальде просто обязана состояться. «Даже если Винсент прямо сейчас окажется в толпе – как мне выбраться к нему? Феликс совсем рядом, во главе процессии, и он еще не настолько стар, чтобы проморгать мое исчезновение прямо у него из-под носа».
Мужчина в секундном порыве поднял глаза к звездам, мысленно умоляя Винсента найти его в храме, единственном месте, где процессия остановится. В темном небе едва различимым силуэтом пронеслась большая птица, и Евандер слегка улыбнулся. Птица удачи, хвост которой ему так необходим, явилась к нему в ином виде – с острыми когтями и орлиным взглядом.
«Алерайо. Винсент рядом».
* * *Ада не могла поверить, что делает это. С каждым шагом по лестнице резкие порывы ветра норовили оторвать ее руки от холодных камней, за которые она с таким трудом цеплялась. Чуть выше нее, опасливо переставляя ноги, шла Клер; хорошо, что принцесса могла видеть только спину служанки, а не ее напуганное лицо. Возглавлял змейку из четырех человек Альвах, а замыкал Леверн, готовый поймать любого из спутников.
Снизу казалось, что лестница одна, но как только они поднялись на небольшую площадку, перед ними предстал еще один путь. На уступе вырубы в камне были как новыми, так и старыми, и Альваху предстояло выбрать самые надежные.
Они поднимались все выше, и Адалин непроизвольно замедляла шаг, с трудом удерживаясь от того, чтобы оглянуться на город. Ее неудержимо тянуло обратно, вниз, на землю, и принцесса пыталась подобрать слова, которые объяснили бы это желание.
Альвах вышел на очередную ровную площадку, не более трех метров в ширину, и остановился, дожидаясь друзей. Его внимательный взгляд был обращен вдаль, на панораму ночного города, горящего, словно печь, тысячами факелов. Оранжевое свечение тонкой полосой отделяло мрак ночного неба от городских стен, красных в свете огня. Пустое небо, заполненное едва заметными осколками звезд, и город, наполненный жизнью. Ему хотелось воспарить в небо. Альвах вдохнул, слегка запрокинув голову, – морозный воздух наполнил легкие. Все путешествие крепкая уверенность и спокойствие в его душе молча подвергались осуждению со стороны Винсента и Леверна и были совершенно непонятны принимающей все близко к сердцу сестре. Ада единственная принимала его поведение как само собой разумеющееся. Ему вспомнились слова Леверна, сказанные после выступления принцессы в трактире: «Она довольно проницательна, верно?» Леверн тогда хмыкнул, увидев настороженность Аля. Рыцарь чувствовал, что названному брату не нравится его вовлеченность; хоть он и одобрил выступление Адалин, Леверн знал, что это было показное. Пока принцесса пела, очаровывая незнакомцев в трактире и попавшего на крючок Винсента, стрелок оценивал сложившуюся ситуацию и пришел к не самым радужным выводам. Ему не нравилось, что Леверн так открыто показывает принцессе радости жизни; но, с другой стороны, лишить Адалин такого яркого воспоминания, когда ей осталось жить меньше месяца, он не смог.
Тогда Аль ответил ему, что принцесса, не обремененная осторожностью в общении, впитывает их черты характеров подобно полуживому цветку, наконец получившему живительные капли воды. Леверн, вглядываясь в аккуратный почерк друга, только посмеялся, обозвав его безнадежным романтиком. Правда, неприятный осадок остался у обоих, и вряд ли они смогут отшутиться при следующем разговоре о принцессе, который, несомненно, случится.
Альвах перевел взгляд с ночного неба на часть города, простирающегося под его ногами. Нечасто ему доводилось наблюдать такой захватывающий вид – простор, начинавшийся за обманчиво надежным уступом, манил, и стоило только шагнуть навстречу, и окажешься в его недолгих объятиях. Аль поймал себя на мысли, что его так и подмывает подойти к краю. Он желал ощутить миг, когда разум борется со страхом и все нутро наполняется эйфорией. Великолепное, яркое ощущение, которое раньше он мог испытать только в кровавой битве против заведомо более сильного противника.
– Аль, отойди, пожалуйста, от края, – донесся голос сестры. Свобода мыслей и действий существенно ограничивалась, когда Клер была рядом. Она одним своим видом напоминала о том, что ненужный риск – роскошь, ему недозволенная.
– Альвах любит ветер. – Леверн, подав принцессе руку, игриво посматривал на друга. Он прекрасно знал, что за желания боролись в брате за право быть исполненными.
– Это опасно, – подтвердила Клер и увидела, как Леверн закатил глаза.
Пока родственники ругались, Адалин подошла к краю и посмотрела вниз. Теперь нечто, тянущее ее назад, в город, превратилось в прочный канат. «Я должна вернуться».
– Я пойду обратно, – объявила принцесса и, не дожидаясь разрешения, направилась к лестнице.
– Чего?! – прогремел Леверн, прытко схватив ее за руку. Адалин дернулась, пытаясь вырваться, все равно что маленькая птичка попробовала освободить лапку, прижатую камнем.
– Я. Пойду. Обратно, – отчеканила Адалин, прожигая рыцаря взглядом. Руку он отпустил, и принцесса сделала пару шагов назад.
– Мне нужно в город, я должна попасть в храм на центральной площади. Как я только могла забыть, Леверн. Храм! – кричала она. – Самозванку не просто так ведут в святилище – настоящая принцесса обязательно должна произнести молитвы к Санкти в городе над водопадом!
– Ты уверена? – Леверна обескуражило упоминание об обязанностях в путешествии. Сам он не удосужился изучить необходимые остановки: к чему напрягаться, если для
