– Продали все, кроме драгоценности? – переспросил молодой человек. Кажется, волна первого удивления спала, и он начал убеждаться в том, что они говорят неправду.
– Это подарок… дядюшки, – пролепетала Клер, отступив. Стража медленно их окружила – похоже, даже проснувшийся наконец страж понял, что подтянутый, хорошо сложенный Альвах не шибко походит на пекаря.
– Амон, почему у ваших подопечных такие хмурые лица?
Стражи, мгновение назад решившие схватить брата и сестру, переключились на появившегося внизу лестницы человека. Мужчина, показавшийся из-за наполовину сожженного, перекошенного сарая, сумел на всех произвести впечатление: высокий, в неприметной и грязной одежде, но в широкополой шляпе, с перепачканным лицом, – он походил на человека заурядного, привыкшего теряться в толпе. Однако тем, кто был с ним знаком, мужчина казался отнюдь не безобидным – они знали, кому именно издавна служит странник, – фамилия его господина была известна в любом уголке королевства. Слуга лорда быстро поднялся на небольшую площадку, где остановились воины.
– Майрон, – настороженность Амона вызвала недоумение у его подчиненных. – Что привело тебя?
Амон не желал видеть этого человека не то что подле себя, а вовсе никогда в жизни. Все его естество вопило о том, что надо поскорее избавиться от обременительной компании – от Майрона можно было ожидать чего угодно. Подобно отощавшей, озлобленной сторожевой собаке, которую всю жизнь держали на привязи, он готов был напасть на любого человека, на которого укажет холеная рука лорда, – Амон презирал подобных людей.
– Мои племянники, – оскалив в кривой улыбке рот, заявил Майрон, ошарашив всех. – Ты нашел моих затерявшихся спиногрызов, за что я тебе премного благодарен. – Незваный гость, издеваясь, снял шляпу и наигранно склонил голову, подражая манерам вельмож. – А теперь, – Майрон жестом приказал брату и сестре следовать за собой, – мы покинем вас. Твори благие дела почаще, Амон, тебе идет святое оперение.
Амон, глядя в спины удаляющейся троицы, беззвучно открывал и закрывал рот, не в силах сказать что-либо. Отдышавшись, он со злостью рявкнул своим подчиненным:
– Командир Феликс об этом не узнает!
* * *Клер, следуя за Альвахом, прерывисто дышала, и вовсе не из-за того, что они спешили.
– Ты… ты… ты… – шептала она.
«Не сейчас, сестра», – думал Альвах, надеясь, что ей под силу удержаться.
Майрон вел их по нижнему плато, через нежилые районы города, обратно к центральной площади. Позади остались и лестница, и тайный туннель, о котором слуга не знал.
Мужчина остановился, посчитав достаточным расстояние, отделяющее их от неприятной компании. Майрон, буравя взглядом «племянников», прищурился, ожидая, наконец, услышать возгласы негодования. «Ставлю на мелкую», – заключил он с собой пари, и его губы растянулись в жестокой улыбке. Ходили толки о том, что он похож на своего хозяина не только возрастом и за бесчисленные годы служения перенял некоторые повадки господина.
Однако Майрон был поражен, когда паренек решил первым выразить свое отношение к нему, – точный удар Альваха угодил бы ему в челюсть, будь он моложе на десяток лет.
– Первым благодарит старший, – резюмировал он, отводя кулак Альваха и тут же блокируя выпад ногой. – Тренировался? – уточнил мужчина, заводя руку юноши за спину и отталкивая мелкого зазнайку. – Маловат еще ко мне лезть, прыщавый. И я честно считал, что истерить начнет твоя сестрица. Что, Клер, совсем речь забыла? Не узнаешь старых знакомых?
Альвах, быстро поднявшись и прыгнув, попытался повалить противника, но Майрон, схватив стрелка за ворот рубахи, перебросил его через плечо. После глухого удара тела о землю Майрон посоветовал:
– Полежи хоть немного, я такой путь проделал не для того, чтобы наблюдать за твоими жалкими попытками. У меня весть.
– Что бы это ни было, – выдавила из себя Клер, не узнавая свой голос, – нам все равно. Мы не поверим ни единому слову, которое передает твой хозяин. – Голос ее дрогнул на последнем слове, и Клер остановилась перед Майроном, мешая ему подойти к брату. – Ты не причинишь нам больше вреда.
– Дура, – только и ответил спаситель. Не вели ему лорд следить за их шайкой, он и не дернулся бы, оставил двух названных родственничков Леверна самим вытаскивать свои шкуры из западни. И ни слова благодарности гаденыши не додумались сказать. Но, возможно, сейчас им будет намного хуже.
– Можешь хоть уши закрыть, но я скажу. Хотел помягче для ваших слабых душонок, но сами напросились. – Майрон подошел ближе, смотря прямо на Клер. – Леверн мертв. Винсент столкнул его с обрыва, спасаясь от погони, а после следом утащил Адалин. Так что пакуйте вещички, мелюзга, и отправляйтесь в родной дом. Вы завалили поход.
Если бы только Альвах мог говорить… Неверие, подпитываемое немым криком, рвало горло. Он только стиснул зубы, надеясь, что станет легче. Рядом Клер, молча сцепив руки, буравила взглядом ненавистного ей человека. Он смотрел на нее открыто, наслаждаясь эффектом собственных слов.
– Где… – прохрипела Клер, с трудом выдавливая слова. – Где именно… они? – Жалобно провыв, она замолчала, надеясь, что Майрону хватит великодушия ответить.
Мужчина посчитал, что насладился реакцией в полной мере.
– У уступа Верующих, куда водят молиться тех, кто заслужил оказаться на виселице. У грешников обычно есть выбор: либо сразу вниз с уступа, либо потом веревку на шею. Винсент был, похоже, сумасшедшим, раз выбрал воду да еще лишил других права выбора.
Клер, сделав пару шагов, согнулась пополам, ощущая, как крик рвется наружу. Ей едва хватало сил молчать, но она не порадует Майрона плачем. Под ладонями, прижатыми к груди, сердце заходилось в отчаянии. Альвах подошел к сестре и одернул ее, заставляя выпрямиться. Он бы сейчас все отдал, чтобы Клер прочитала его мысли – они должны держаться, пока все не подтвердится.
– Мы должны проверить сами, – словно услышав его, сказала сестра, и Альвах порадовался родной крови. Пока они вместе, им под силу любой удар судьбы.
– Только не приходите на панихиду, – прокричал Майрон, следя за устремившимися к водопаду братом и сестрой. – Настоящая семья Леверна не обрадуется, увидев вас там.
Клер, не сбавляя шага, с острой неприязнью пробормотала:
– Им нет до него никакого дела. И лучше бы так было всегда.
* * *Из всех чудес это было самым необъяснимым. Принцесса стояла на вершине водопада по пояс в воде, чувствуя, как холодные капли стекают с ее мокрых волос. Ноги то и дело скользили на гладких камнях, а поток подталкивал в спину, и Адалин расставила руки, пытаясь удержать равновесие. Впереди вопил от восторга Леверн – кажется, он вконец потерял остатки благоразумия. Пусть людей Феликса уже и след простыл, это не было разрешением к сумасбродным, по-детски восхищенным возгласам. Винсент, не при самых лучших обстоятельствах узнавший
