Розовый пушистый ковер, розовая люстра, обои в сердечках, шторы, даже полог на колыбельке розовый. Р-р-р… В этот «домик Барби» меня затолкала красноглазая псина после того, как я, отстав от экскурсовода и азора, что-то оживленно обсуждавших по дороге, нечаянно выпила световой деликатес с еще одного прозрачного ящика, вмурованного в каменную стену просторной пещеры. За стеклом там стояла девушка. Необычная, с острыми собачьими ушками, торчащими вверх, и с похожими на когти ногтями. Энергии жизни в ней не было, как и в том манекене, которого я приняла за Кир-Кули. Зато эта самая энергия была в мерцающих нитях, оплетавших ящик.
К сожалению для моего разыгравшегося аппетита, Красотка вовремя заметила мою пропажу и оттащила меня от вкусного света раньше, чем я успела поглотить его весь. Прорычала что-то типа «Нефиг жрать все подряд», на что я виновато промямлила, мол, и хотела бы не жрать, да не выходит, ибо контролю жажда практически не поддается. После чего получила сочувствующий взгляд и обещание «Все будет хорошо, Зоя», но когда именно оно будет, псина, естественно, не сообщила.
Зато отвела меня в розовые апартаменты, сопроводив свой поступок пожеланием отдохнуть и отвлечься от проблем, а заодно и к пеленкам-распашонкам начать привыкать. И только теперь до меня дошло, что эта ее забота на деле была банальной местью! Розовой такой, с сердечками и блестками.
Я открыла глаза и с ненавистью уставилась на пеленальный столик, увенчанный стопкой розовых ползунков, плюшевым мишкой в той же гамме и банкой с детской присыпкой. Представила, что у меня будет сын, и нервно хихикнула, когда воображение нарисовало зеленоволосого бутуза в ползунках нежно-розового цвета. Ха! А красивое сочетание, хоть и издевательское.
Снова посмотрела на медведя, вздохнула. Вероятно, именно на этом пушистике с заплаткой на пузе мне предстояло отрабатывать навыки материнства. По крайней мере, только эта мягкая игрушка с набором детского приданого была для меня осязаема при любых намерениях, ибо восстанавливалась раз за разом даже будучи разодранной на мелкие кусочки. Розовые! А-а-а!!! Если у меня родится дочка, носить она будет желтый!
Кира двухвостое чудовище утащило с собой, заявив, что ей надо сказать ему что-то важное. А я осталась медленно сходить с ума от одиночества и розовых звездочек в глазах. И почему этот вредный призрак предпочел общество Красотки, а не мое? Сидели бы тут вместе… медведя пеленали. Всяко разнообразие. А он ушел, бросил меня одну… Где справедливость?! Правда, уточнил предварительно у мирда, в безопасности ли я в этой комнате, и только потом согласился пойти с ней пообщаться. Все равно обидно! Знал же, что мне тут не по себе. Эх, все мужики козлы. Независимо от расы, вида, возраста и других факторов, казалось бы, должных вносить некое разнообразие в их стройные рогатые ряды.
Одна из стен содрогнулась, будто от удара, и пошла трещинами. Кир? Если это он за мной вернулся, больше никогда не буду называть его козлом. Честно-честно! Обои с треском лопнули. Сердечки, точно скверно приклеенная аппликация, полетели на пол. За ними последовали целые пласты штукатурки, обломки камня. Все это падало на ковер, разбавляя розовые тона приятным серым. А проем ширился, радуя глаз чернотой провала.
Вскочив с кровати, я на всякий случай вооружилась банкой с присыпкой и со смесью страха и надежды уставилась в темноту. Наконец в образовавшийся пролом протиснулась рука. А потом все стены разом зашатались и рухнули, сложившись, как карточный домик, – слава богам, не на меня! И в окружении этого бедлама остались стоять только две фигуры: я и гай Светлоликий. С радостным визгом отшвырнув в сторону импровизированное оружие, я бросилась на шею мужчине, стремясь покрепче оплести ее своими чересчур гибкими руками. Каково же было мое удивление, когда этот могущественный разрушитель «розовых тюрем» шарахнулся от меня, как черт от ладана, и, отступив в спасительную темноту, проворчал:
– Спокойно, Зоя. Нам еще выбираться отсюда… желательно в дееспособном состоянии.
И что, хотелось бы знать, он имел в виду? Невольно обидевшись, я собралась было задать Сэн несколько вопросов, как услышала за спиной:
– Вот скажи мне, Ашенсэн! Почему, приходя в гости, ты вечно крушишь в моем доме именно то место, где самые мощные замки?
Резко обернувшись, увидела Красотку, а рядом с ней и призрачного Кира. И если собачья морда просто-таки лучилась радостью, то белое лицо азора казалось каменным.
– Потому что именно там ты обычно прячешь самое важное, – спокойно ответил сильнейший.
– Учту на будущее, – кивнула полосатая псина и подмигнула красным глазом… почему-то мне.
– Учитывай, – милостиво разрешил гай. – А нам с сейлин пора возвращаться. – И жестом поманил меня к себе.
– Я без Кир-Кули не пойду, – заявила решительно и метнулась к азору. – Да и связь у нас с ним… которая Эо, – добавила, оплетая черными руками-плетями призрачное тело своего брата крови, словно дерево лианами. Аше-ар в отличие от сильнейшего от меня не шарахался, что радовало. – Не получится покинуть бездну кому-то одному.
– Я не идиот, девочка, – сказал призрак Сэн, одарив нас мрачным взглядом зеленых, как и в реальной жизни, глаз.
– На это и весь расчет, гаюшка, – кивнула головой Красотка, с явным удовольствием наблюдая за тем, как кривится от ее обращения маг. – Что придумала твоя светя… светлая голова?
Мне показалось, что я услышала, как он скрипнул зубами. Хотя сам факт, учитывая нашу бестелесную форму, был неординарен. С другой стороны, могли же мы говорить. Так почему не издавать и другие звуки?
– Ни я, ни сейлин не привязаны к Бездне, – тем временем заговорил Сэн. – Проблема в эйсарде.
– Это мы и без тебя знали, гаюш-ш-шка, – с нажимом на последнее слово прошипела псина. – А как насчет новых идей?
– Их три, – одарив Красотку не самым добрым взглядом, сказал маг. – Первая: открыть отсюда портал в Неронг, забрать туда Зоину душу и… удерживать ее в качестве магнита для духа Кир-Кули. Сама она, будучи более слабой в их связке, противостоять притяжению своего Эо не сможет, но с моей помощью… вдруг? Хотя… – Он замолчал, но слова нам и не требовались. Все и
