– Не надо, – поспешил отказаться аше-ар.
Он по-кошачьи мягко поднялся с крыльца и нарочито размеренным шагом направился к сильнейшему. Но, несмотря на внешнее спокойствие, глаза мужчины выдавали его нетерпение и азарт. Очередной ритуал древних, здесь и сейчас! Это не могло не волновать того, кто многие годы потратил на поиск и тщательное изучение бесценных свитков, оставшихся от прародителей Тайлаари. Застыв у границы рисунка, Кир-Кули глубоко вдохнул, выдохнул и, посмотрев на наставника, спросил:
– Что мне делать?
Через несколько минут, следуя указаниям Ашенсэн, блондин занял позицию на одном из лучей многоугольника. Киприн, повинуясь ментальной команде хозяина, послушно уселся на противоположном луче.
– А теперь вливай свою силу в линии! – скомандовал сильнейший. – Если все получится, вас обоих накроет куполом и сплавит в единое целое.
– А если нет?
– Должно получиться, – маг нахмурился, – если постараешься, конечно. Учти, я больше не намерен при каждой глупой вылазке в Бездну одалживать тебе Кааса. Так что успех ритуала в твоих интересах.
– Птичку жалко? – усмехнулся аше-ар.
– Жалко, – в том же тоне отозвался Сэн, – моя же птичка. А еще у меня нет никакого желания возиться с подопечным, лишенным элементарной предусмотрительности. Так что действуй, Кир… из рода Кули!
– Легко сказать – действуй, – буркнул себе под нос белокожий, опускаясь на одно колено и касаясь пальцами процарапанной в камне бороздки.
Как силу-то в нее вливать?! Мужчина немного подумал, опустил ресницы и… представил, что затягивает с помощью целительной энергии рану на чьей-то коже. Магия сперва тонкой, робкой струйкой, а потом уверенным потоком заструилась, заполняя чертеж. Наконец контур замкнулся, и все до единой линии замерцали серебром. Воздух заискрился. Легкая светящаяся дымка, поднявшаяся над рисунком, сгустилась и образовала полусферу, сотканную из густого тумана. На поверхности этого колпака стали проскакивать крошечные молнии. Где-то в пелене тумана жалобно вскрикнул киприн. Аше-ар почувствовал, что задыхается, голову пронзила острая боль, и… все исчезло.
– Ты как? Живой? – Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Кир-Кули открыл глаза, посмотрел на склонившегося над ним наставника и устало спросил:
– Не вышло?
– А я откуда знаю? – пожал плечами Сэн. А потом предложил, указав на лежащего без сознания ящера: – Попробуй почувствовать его как себя. Как свою руку или… ну хоть как-нибудь. На первый раз можешь глаза закрыть, так будет проще освоиться.
Блондин зажмурился. Какое-то время ничего не происходило, а потом рядом раздался сдавленный смешок, еще один… Эйсард распахнул глаза и настороженно воззрился на откровенно ржущего сильнейшего.
– Что не так? – спросил сухо.
– Дувиат определенно не удался, – сквозь смех отозвался Ашенсэн. Кир-Кули, предчувствуя подвох, медленно повернул голову и уставился на… кактус. Его черный колючий силуэт сиротливо возвышался над каменной поверхностью там, где мгновением раньше лежал киприн. – А тривиат вполне. И когда только эта колючка успела в ритуальную схему влезть, не заметил?
Блондин не заметил, он вообще мало что сейчас замечал, полностью отдавшись странному чувству растроения собственной личности. Вроде вот он, здесь лежит… руки, ноги, голова – все на месте. А вроде и там сидит, задумчиво шевеля похожими на медвежьи ушки колючками. Или вообще непонятно где находится, перебирая тремя когтистыми лапами и помахивая длинным чешуйчатым хвостом. Все эти воплощения были им – Кир-Кули, и в то же время каждое из них обладало набором собственных особенностей, повадок, потребностей и… своей памятью.
Тем же временем в логове дракона…
– Мама, а оно уже сдохло? – Детский голос, ворвавшийся в тишину моего послесмертия, озадачил.
Оно? Разве умерла не я? А может, это щупальца умерли и говорят о них? Открыла глаза. Туристы в большинстве своем стояли все там же, у стены. И парочка самых смелых, решившихся подойти ближе ко мне, шустро вернулась к остальным. Испугались? Меня?! Я продолжала медленно приходить в себя, вернее, в то странное нечто, каким теперь являлась.
Теневые щупальца не убили меня, нет… Они просто окончательно и бесповоротно слились со мной, став моим вторым телом. Я медленно поднялась и села, прислушиваясь к ощущениям. Это было похоже на невесомый полупрозрачный костюм, на вторую шкуру, если хотите. На призрачную оболочку, на невесомый скафандр из кошмарных снов, неосязаемый, но видимый. И это полупрозрачное теневое тело слушалось ничуть не хуже родного.
Сжать пальцы, расслабить, пошевелить ими… Сжать тентакли, сплести их в узел, выбросить вперед… Все было так естественно, если не сказать обыденно. Я человек, и я же – клякса, способная тянуть энергию из всего живого. То самое неведомое оно, которое зовут Селеной… или все же сейлин?
А самое забавное, что моя тьма была заметна окружающим лишь потому, что я этого подсознательно хотела. Своего рода предупреждение, сигнал об опасности. О том, что вампир готов напасть. Теперь же я могла по желанию регулировать насыщенность своей второй оболочки. Сотканные из тумана щупальца то бледнели, становясь почти прозрачными, то вновь наливались чернотой. Их можно было сделать невидимыми или просто втянуть внутрь человеческого тела. Легко, привычно, как будто я так всегда и поступала. А может, да? Вдруг до болезни подобное обращение с вампирской силой было для меня нормой и сейчас я наконец вспомнила, как это делается?
– Мама, а…
– Тс-с-с! – зашипела на любопытного отпрыска женщина, я же, услышав их голоса, оторвалась от самоизучения и снова огляделась.
Зал был большой, ярко горящие люстры освещали ту половину, где находились загнанные в угол туристы, вторая же часть, напротив, погрузилась во мрак. И посреди этой темноты на огрызке каменного пола восседала странная я. С невероятно острым слухом, ночным зрением и… вампирским телом. То, что это теневое дополнение и есть визуальное проявление моей хищной сущности, сомнений не было. Жгучей жажды, которую испытывала недавно, – тоже. Хотя от порции живительной энергии, что пульсировала в телах туристов, я бы не отказалась. Как от стакана холодной воды после долгой пробежки. Как…
Хватит!
Щупальца втянулись, кулаки сжались. Я не монстр, я… А собственно, кто я? Вампир-вегетарианец с задатками пацифиста? А что, мне нравится! Снова взглянула на потенциальных жертв, не менее внимательно смотревших на меня, сглотнула и поднялась на ноги. Подходить к людям было страшно. Не потому, что боялась их, скорее… за них. Поэтому я направилась к двери, но та по-прежнему не открывалась. Более того, она словно вросла в стену, больше напоминая декоративное панно, нежели выход из каменного мешка, в котором даже окон не было.
Не зная, что еще предпринять, внимательно изучила ловушку в надежде найти тайный выход. Темная часть зала, как оказалось, хранила в себе не меньше сюрпризов, чем я сама. Во-первых, пол. Вокруг каменного островка, на котором очнулась, все было покрыто тускло
