— Пожиратель листьев выжил из ума, — ответил Луис. — Надо полагать, ты с ним не согласен?
— Нет, почему же. Если у тебя есть цель, я с радостью последую за тобой. Но если придется драться, хотелось бы знать об этом заранее.
— Гм...
— Мне в любом случае хотелось бы знать заранее, чтобы решить, придется ли драться.
— Хорошо сказано.
Говорящий молчал.
— Нам нужна та нить, что связывает теневые квадраты, — сказал Луис. — Помнишь, на которую мы наткнулись, когда нас сбила противометеоритная защита? Потом она начала падать с неба над летающей башней, петля за петлей, без конца и края. Думаю, ее десятки тысяч миль, намного больше, чем может нам понадобиться.
— Луис, что ты задумал?
— Заполучить эту самую нить. Надеюсь, туземцы нам ее отдадут, если Прилл вежливо их попросит, а Несс воспользуется таспом.
— А потом?
— А потом выясним, насколько сошел с ума я сам.
Башня плыла к правому краю, словно небесный пароход. В космических кораблях никогда не бывало такого простора, и ни один воздушный корабль в Известном космосе не мог с ней сравниться. Целых шесть палуб, между которыми можно было свободно перемещаться! Настоящая роскошь!
Кое-каких удобств, впрочем, недоставало. Вся еда на борту летающей башни состояла из замороженного мяса, скоропортящихся фруктов и того, что производил автомат в скутере Несса, так что на завтрак и обед Луис довольствовался поджаренным с помощью лазерного фонаря мясом и шишковатым красным плодом.
Вдобавок у них не было воды.
И тем более кофе.
После некоторых уговоров Прилл нашла несколько бутылок какого-то алкогольного напитка, и они устроили запоздалую церемонию крещения на импровизированном мостике.Говорящий вежливо отошел в дальний угол, а Прилл осторожно маячила возле двери. Никто не согласился с предложением Луиса назвать их корабль «Невероятный», и потому церемоний крещения состоялось целых четыре, каждая на своем языке.
Напиток оказался... в общем, кислым. Говорящий тут же его выплюнул, а Несс даже не стал пробовать. Но Прилл употребила целую бутылку, запечатала остальные и аккуратно их убрала.
Церемония крещения перешла в урок лингвистики. Луис запомнил несколько слов языка Строителей Мира-Кольца, обнаружив, что Говорящий соображает намного быстрее него. Вполне логично — и Говорящий, и Несс обучались человеческим языкам, образу мышления, ограничениям речи и слуха. Тут было примерно то же самое.
Они сделали перерыв на ужин. Несс снова ел в одиночестве, воспользовавшись кухней своего скутера, в то время как Луис и Прилл закусывали поджаренным мясом. Говорящий раздирал сырое мясо в некотором отдалении от них.
Затем урок продолжился. Кзин и кукольник настолько опережали Луиса, что тот почувствовал себя кретином.
— Но, Луис, мы должны выучить язык. Мы движемся медленно, и нам требуется еда. Нам не раз придется общаться с туземцами.
— Знаю. Просто языки никогда мне не нравились.
Наступила темнота. Даже вдали от глаза бури небо закрывал непроницаемый облачный покров, и ночь была черна, словно в пасти дракона. Луис попросил прервать урок, чувствуя себя уставшим, раздраженным и полностью утратившим уверенность в себе. Остальные ушли, дав ему возможность отдохнуть.
Мимо глаза бури они должны были пролететь примерно через десять часов.
Луис едва забылся беспокойным сном, когда вернулась Прилл. Ощутив сладострастное поглаживание ее ладоней, он потянулся к ней, но она попятилась, заговорив на своем языке, явно упрощенном, чтобы ее мог понять Луис.
— Ты вождь?
Луис несколько раз моргнул, пытаясь привести мысли в порядок.
— Да, — ответил он, хотя на самом деле все было намного сложнее.
— Прикажи двухголовому, чтобы отдал мне свою машину.
— Что? — Луис пытался найти подходящие слова. — Свою... что?
— Машину, которая делает меня счастливой. Я хочу ее. Забери ее у него.
Луису показалось, будто он понял, чего она хочет, и рассмеялся в ответ.
— Хочешь меня? Забери ее, — гневно проговорила Прилл.
У кукольника имелось нечто, что было нужно ей. У нее не было никаких рычагов влияния на Несса, поскольку он не являлся человеком. Единственным человеком рядом с ней был Луис Ву, и в ее власти было подчинить его своей воле. Прежде ей всегда это удавалось, ибо разве она не была богиней?
Наверное, ее сбили с толку волосы Луиса, и она предположила, что он — один из волосатых представителей низшего класса, может быть, судя по его голому лицу, наполовину Строитель, но не более того. Она могла считать, что он родился после Падения городов и никакого снадобья молодости не употреблял, будучи в самом расцвете лет.
— Ты почти не ошиблась, — сказал Луис на своем языке.
Прилл яростно сжала кулаки, почувствовав насмешку в его голосе.
— Тридцатилетний мужчина превратился бы в желе в твоих руках, но я давно вышел из этого возраста, — сказал он и снова рассмеялся.
— Машина. Где он ее хранит?
Луис почувствовал, как над ним склонилась ее соблазнительная тень. Ее лысая макушка слегка блестела, черные волосы падали на плечо. У него перехватило дыхание.
— Приклеена к кости, под кожей. Внутри него, — с трудом проговорил он.
Прилл издала какое-то рычание. Видимо, поняла, что устройство имплантировано хирургическим путем. Повернувшись, она вышла.
У Луиса на мгновение возникла мысль последовать за ней — ему хотелось ее куда больше, чем он готов был себе признаться. Но стоило дать ей волю, и она полностью бы им овладела, а ее планы нисколько не совпадали с планами Луиса Ву.
Свист ветра становился все громче. Луис постепенно просыпался, пытаясь отличить эротическое сновидение от яви.
Открыв глаза, он увидел Прилл, которая оседлала его, словно суккуб, и легко поглаживала грудь и живот. Бедра ее ритмично двигались, и Луис начал двигаться в ответ. Она играла на нем, словно на музыкальном инструменте.
— Когда я кончу, ты будешь моим, — с нескрываемым наслаждением вполголоса проговорила она, но это было вовсе не наслаждение женщины, которой доставляет удовольствие мужчина, — скорее чувство неограниченной власти.
Любое ее прикосновение было сладостным, словно густой сироп. Она владела древнейшим секретом — каждая женщина рождается с таспом внутри, и власть его беспредельна, если научиться им пользоваться. Она могла задействовать его и отключать, задействовать и отключать, пока Луис не начнет сам умолять ее, чтобы она позволила стать ее преданным рабом...
Внезапно что-то в ней переменилось. На лице это никак не отразилось, но Луис услышал ее полный наслаждения вздох и почувствовал, как изменился ритм ее движений. Они словно стали единым целым, а когда наступила кульминация, ему показалось, будто по их телам прокатился раскат грома.
Она пробыла с ним всю ночь. Иногда они просыпались, занимались любовью, а потом засыпали снова. Если Прилл и была чем-то разочарована, она этого не показывала или Луис не замечал. Он знал лишь,
