Ничуть не ослабший порывистый южный ветер совсем не мешал проводимым на рейде погрузочным работам. Волнение здесь вообще не ощущалось. Скальский тут же отправился на «Олега» с пакетом от командующего. К этому времени все бронепалубники уже были готовы к выходу в море, так как получили предварительный приказ по радиотелеграфу еще вчера.
В доставленном пакете были окончательные боевые приказы, опознавательные кодовые сигналы и условные точки встречи с флотом в предстоящем деле. Вопреки ожиданиям Добротворского флот планировал не прорыв домой после успешной акции на Цусиме, и даже не массированный набег на основные пути подвоза контрабанды из Европы, а потом и из Америки, а погром непосредственно на японском побережье! Также там были изложены основные задачи для его крейсеров на переходе и в бою.
Об «Олеге» в бумагах не было ни слова. Что-либо дополнительно по этому поводу капитан второго ранга Скальский также сказать не мог. Будучи в Озаки, у него просто не было возможности донести информацию о плачевном состоянии его машин до командующего. Таким образом, получалось, что «наверху» по-прежнему считали в боевом строю все четыре бронепалубника первого ранга.
Инструкции были достаточно подробными и четкими, что давало возможность крейсерам, после объединения с главными силами начинать действовать в рамках общего плана без дополнительных разъяснений. По радио накануне передали только предписание подготовиться к ведению боевых действий и иметь полные запасы угля, расходных материалов и провизии. Угольную станцию следовало свернуть. Распоряжения для пароходов и вспомогательных крейсеров также были в доставленном пакете.
Добротворский сразу созвал совещание командиров кораблей, на которое были приглашены также старшие и штурманские офицеры всех бронепалубных и вспомогательных крейсеров. Когда все вызванные явились, приступили к изучению доставленной почты. Совещание продолжалось до самой ночи, а на острове тем временем развернулись работы по демонтажу остатков наземной части телеграфной линии, а также подготовка к сворачиванию сети сигнальных постов на побережье и прилегавших к рейду Наха островах.
Задуманное штабом представлялось сначала полной авантюрой. Однако, по мере изучения полученных документов, мнение начало меняться. Становилось ясно, что именно сейчас имеется возможность, воспользовавшись благоприятной ситуацией, нанести новый чувствительный удар противнику, пока он не опомнился. Такого от нас точно не ждут! Хотя риск, конечно, был. И риск не малый.
Пока шел военный совет, все пять трофейных судов догрузились углем для перехода во Владивосток и осваивались новыми перегонными командами. «Сирена» и «Сильверстон» были укомплектованы моряками из экипажей сайгонских транспортов, а «Малазиен», «Олаф» и «Оскар II» – со вспомогательных крейсеров, так что бронепалубники вернули всех своих людей и были полностью готовы к бою.
«Терек» еще стоял под погрузкой, наполняя свои бездонные внутренности углем и провизией. «Ливония» была ярко освещена электрическим светом. На ней полным ходом шла приборка после опустошения трюмов. Пароход готовился в обратный путь в Сайгон. С ним планировали отправить депеши с более подробным рапортом о крейсерстве и повторный рапорт о неполадках в кочегарках «Олега». Часть из них удалось исправить, но насколько это было надежно, никто на отряде сказать не брался, хотя сделано было все возможное.
После совещания с офицерами, Добротворский пригласил к себе капитанов всех, оставшихся еще не разгруженными угольных пароходов из Сайгона. Поскольку оставлять их на Окинаве без охраны после ухода крейсеров было нельзя, им предстояло покинуть стоянку и болтаться в море, ожидая встречи с флотом или крейсерами, как получится. С капитанами также подробно обсудили их дальнейшие действия и оговорили точки и время рандеву и сигналы взаимного опознавания.
По настоятельной просьбе шкиперов, на каждое судно было временно списано по два опытных сигнальщика с крейсеров, для обеспечения надежной светосигнальной связи и организации настоящей наблюдательной службы на судах снабжения. Это было весьма актуально в свете предстоящего курсирования в прилегавших почти непосредственно к Японским островам водах.
Никто кроме участников последнего штабного совещания на борту «Олега» еще не знал, к чему готовятся отряд крейсеров первого ранга, коммерческие крейсера и оказавшийся причастным к этому угольный конвой. Но в том, что снова затевается что-то серьезное, сомнений не было ни у кого. Подготовка велась хотя и спешно, но без суеты, по-деловому.
* * *Санкт-Петербург. 21.06.1905 г.
«Ведомости»:
Сегодня из Главного Военно-Морского штаба было получено сообщение, что Российский Тихоокеанский флот под командованием контр-адмирала Бирилева и наместника императора на Дальнем Востоке генерал-адмирала Рожественского несколько дней назад вышел в море для атаки портов восточного побережья Кореи и японских портов в районе залива Вакаса и на Цусимских островах.
В результате последовавших за этим боев, японцы понесли тяжелые потери и были вынуждены отступить на всем северо-восточном побережье Кореи вплоть до порта Гензан, позволив высадить десанты. Наши войска высадились в том числе и на Цусиме, а крейсерам удалось прорваться на пути подвоза снабжения для японских армий в Маньчжурии.
Потоплено много японских миноносцев и пароходов с военными грузами. Разгромлены порты Майдзуру и Цуруга на западном побережье Японии. Заняты гавани Такесики и Озаки на Цусиме. Полностью прекращено судоходство противника в Японском море и южнее Кореи.
Лондон. 22.06.1905 г.
«Сентрал Ньюз»:
По словам британского военно-морского атташе в Японии Д. Коберта, адмирал Рожественский, после своего случайного успеха в бою у Цусимы, а особенно после получения новых чинов и званий, совершенно утратил чувство реальности, решив атаковать Цусиму с высадкой крупных сил пехоты на этом острове. Он сам кладет свою голову в пасть дракона…
Эта самоубийственная акция вызвана, вероятно, полной неспособностью русского флота продолжать борьбу на Тихом океане. Учитывая это, японский флот отступил после боя у Цусима-зунда, позволив русским увязнуть на островах.
Рожественский попался в расставленную ловушку, из которой уже не сможет выбраться. Теперь и корабли Второй Тихоокеанской эскадры станут японскими трофеями.
Так как все броненосцы русских тяжело повреждены береговой артиллерией и огнем японских кораблей и небоеспособны, а несколько крейсеров потоплены, защищать собственные морские перевозки Рожественский уже не может.
Не имея возможности подвозить снабжение и отвести свой избитый флот для ремонта во Владивосток, русские будут вынуждены капитулировать довольно скоро. Осталось лишь подождать, когда плод созреет и сам упадет японцам в руки.
Нью-Йорк. 22.06.1905 г.
«Ассошиэйтед Пресс»:
Исходя из полученных сегодня достоверных данных, сообщаем, что русские войска в северо-восточной Корее перешли в наступление и овладели важным портом Гензан. В то же время русский флот высадил десант на острове Цусима, который ведет тяжелые бои с японским гарнизоном при поддержке кораблей эскадры Рожественского. Японский флот не смог предотвратить высадки и отступил после яростного боя у Цусимы, произошедшего 20 июня. О потерях сторон ничего не известно, но, несомненно, они велики.
Шанхай. 22.06.1905 г.
Из сообщения агентства «Рейтер»:
Согласно сообщениям нашего корреспондента из Фузана, военные госпитали этого порта переполнены ранеными японскими моряками, пострадавшими в бою 20 июня в районе Цусимского пролива. Большинство базировавшихся здесь миноносцев ушли в другие японские порты, для обеспечения безопасности судоходства к югу от Кореи. Тяжелые корабли принимают запасы и устраняют боевые повреждения в Мозампо. По заявлению японского командования, они готовы выйти в море в любой момент. Район Мозампо объявлен японской военной базой и закрыт для иностранцев. Всех иностранных граждан, проживавших, там, вывезли пароходом в Фузан с выплатой компенсаций за оставленное имущество.
Париж. 23.06.1905 г.
«Ла-Публик»:
Сегодня от нашего корреспондента в Сайгоне получена телеграмма, сообщающая о быстром увеличении числа пароходов, шедших с различными грузами
