— Твоя мать, очевидно, была очень смела, если решилась сделать всё это сама.
— О да, — улыбка Нериссы оказалась удивительно мягкой, а в светло-карих глазах засияли воспоминания. — Она научила меня многому… Всему, что знала. Жаль, что её нет со мною — вот уж четыре года.
— О, соболезную… — Амара даже не ожидала, что слова окажутся искренними. — Мне бы так хотелось узнать женщину, что была твоей матерью…
— Я могу быть честна с вами, императрица? — бросила на неё Нерисса немного опасливый, но уверенный взгляд.
— О, разумеется! — Амара попыталась говорить сдержанно, но ей так хотелось свериться со своей компаньонкой — ведь они и вправду были близки.
— Самое главное, что она научила меня получать то, чего мне хочется.
— Это ценно.
— Да, разумеется.
— И как же она видела это? — полюбопытствовала Амара.
— О… Людям надо дать то, чего они хотят, — Нерисса улыбнулась. — Мама была куртизанкой — стала ею, когда мы прибыли сюда, и пользовалась успехом, — она лишь повела плечами, когда Амара бросила на неё удивлённый взгляд. — То, что заставляло людей краснеть и стесняться, было лишь банальной частью моего детства.
Амара рассмеялась.
— О! Это необычно, но заслуживает восхищения. Всё же, я уверена доселе, что хотела бы знать твою маму.
И свою тоже. Сильные и смелые женщины должны пылать в памяти, а не теряться в пустоте!
Амара видела это в Нериссе. Та боролась — не всегда побеждала, но всегда вела своё сражение.
— Ты ведь была во дворце во время осады, верно? Тебя привёл сюда король?
— Нет, Энцо, его стражник, — Нерисса даже не смутилась от такой перемены темы разговора. — Он весьма сильно беспокоился обо мне.
— И о каждом во дворце?
— Конечно, — улыбка Нериссы стало злой. — После случившегося Энцо привёл меня сюда, а король выбрал как вашу служанку. И мне кажется, я действительно могу принести пользу.
— О да, — Амара широко улыбнулась. — У нас много общего.
— Разве?
— Разумеется, — кивнула Амара. — И мне кажется, ты можешь узнать у моих солдат… Что же они говорят обо мне. Может, хотят, чтобы во главе их стоял император?
— Хм, — Нерисса поджала губы. — Крешийцы столь консервативны?
— Ну, боюсь, сама я узнать этого не могу, а неожиданности в виде восстания не хочу.
— Я сделаю всё, что в моих силах.
— Благодарю, — Амара рассматривала её, будто бы дожидалась хотя бы малейшей дрожи, но Нерисса оставалась свободной. — Знаешь, я так понимаю их… Ты очень красива.
— Благодарствую, Ваше Величество, — Нерисса смело встретила взгляд Амары. — Мне налить вина?
— О, да, и себе тоже, — Амара внимательно следила за каждым её жестом, подбирала вопросы в своей голове — и представляла, как эта упрямая, гордая девушка повторяла точно те же движения для Клео и Магнуса. — А сколько же Клео имела служанок?
— В Ораносе их была тьма, да и в Лимеросе ей дали нескольких, но они оказались совсем уж ей не по душе — глупы и сухи. А когда я приехала, она отказалась от них — излишества ни к чему.
— О, да, уверена, ты прекрасно справлялась… Скажи мне, а ведь она любила принца Магнуса? Мне казалось, что это невозможно, ведь они так враждовали, но после её выступления, столь пламенного и гордого, уже ничего утверждать я не могу.
Нерисса вручила Амаре кубок, наполненный вином, и откинулась на спинку стула, сама сделав маленький глоток.
— Любовь? Не могу так сказать, разве что страсть… Принцесса ведь отличный манипулятор, — она отвела взгляд. — Но я не должна говорить об этом.
— О, прошу! — Амара коснулась её руки. — Ты можешь быть со мной совершенно откровенной! Я ведь не предательница, да и кому что рассказывать? И ты мне не враг.
— Как скажете, Ваше Величество.
— А не говорила ли она о Люции Дамора? Ведь они как-то общались после её побега?
— Ну… — Нерисса нахмурилась. — Я знаю, что Люция скрылась со своим наставником — тут поднялся жуткий скандал! Но если верить своим глазам, а не глупым слухам, то её тут никогда и не было.
— А слухи? — Амара отложила своё вино и вновь скользнула взглядом по прекрасной девушке.
— Говорят, король годами скрывал ведьминскую природу своей дочери… Говорят, она бродит по Митике и выжигает деревни.
Амара слышала это — да и кто не слышал?
— И это может быть Люция?
— Да ну, глупости, — повела плечами девушка. — Люди оправдывают собственную халатность. Но я не могу быть уверена ни в чём в этом мире.
Да, ни единого полезного слова сегодня — но Амаре так нравилось говорить с нею! Она лишь подалась вперёд и сжала руку Нериссы.
— Спасибо, что поговорила со мной. Ты очень ценна — и я уже вижу это. А императоры и императрицы Крешии никогда ничего не забывают.
Нерисса подалась вперёд, гибкая, будто вода, и на мгновение их с Амарой пальцы переплелись.
— Моя императрица, я готова помогать вам во всём, в чём вы пожелаете.
Амара содрогнулась — но не одёрнула руку. Тепло Нериссы перетекало в неё, и только сейчас она осознала, до какой степени замёрзла.
— Мне приятно знать об этом, — Амара смотрела на неё с вниманием, пожалуй, большим, чем могла себе позволить. — Будущее кажется мне нешуточным испытанием, но теперь я знаю, на кого могу положиться, — она неохотно отпустила руку Нериссы и сжала свой кубок. — Не могу больше задерживать тебя… Но буду рада поговорить ещё раз.
Нерисса склонила голову, поднялась и двинулась к двери — но остановилась и обернулась через плечо.
— Я буду рядом всякий раз, как вам это будет нужно. Всякий раз.
И покинула комнату, оставив после себя странный дух спокойствия.
Амара всё никак не могла заставить себя подняться — всё пила и пила вино, вспоминая о Нериссе.
Спустя некоторое время она вынудила себя встать, направилась к гардеробу и, отыскав изумрудное платье, потянулась за величайшим сокровищем из всех, что когда-либо у неё были. Аквамариновый шар будто сиял в её руке, показывая свою страшную силу.
Родич Воды.
— Как глаза Клео, — она впервые думала так об оттенке кристалла. — О, как раздражает…
Она видела, как маленький водоворот теней кружился внутри маленького шара.
— Как же Люция тебя освободила? — прошептала она своему сокровищу. — А может ты просто камень, камень, бесполезный так же, как и прекрасный?
Тепло коснулось её плеч. Она лишь крепче сжала кристалл и осмотрела комнату, будто бы пытаясь понять, откуда появилось пламя.
— Что это? — прошептала она.
Тёплый ветерок вновь пробежался по комнате, но на сей раз в другом направлении.
«Императрица…»
Её сердце забилось чаще.
Она быстро вернула шар в тайник и кружила по комнате, пытаясь отыскать источник этого жуткого голоса — и горячего ветра, что заставил её вспомнить о родном доме.
В камине послышался гул. Пламя, зажжённое на рассвете, уже почти обратилось в обыкновенные угольки, но теперь оно вспыхнуло сильнее, чем Амара когда-либо видела. Огонь танцевал на каждой свечке в доме, рвался из своего каменного заключения на свободу.
Амара
