— Ваша милость… — вновь раздался его визгливый голос.
— Что, господин Курт?
Его лицо болезненно скривилось, превратилось в гримасу — она привыкла к этому выражению за своё короткое времяпровождение в Митике. Девушка даже заинтересовалась, всегда ли он таков, или же так сильно страдает из-за той травмы, которую он потерпел, прежде чем она его встретила. Обрубок, оставшийся вместо его правой руки, сейчас был покрыт бинтами — но и они не могли скрыть кровь.
— Я не решаюсь промолвить и слова, ведь Карлос считает, что мы можем вас утомить.
— Да? — она посмотрела удивлённо на своего стражника, что, казалось, так дико ненавидел Курта, что пытался прожечь его стальным взглядом. — И что же?
— Я слышал разговоры среди ваших солдат о вашем…
— Моя госпожа, — выпалил Карлос, — если с мужчинами, которыми я командую, что-то случится, я сам доложу вам. И этот вопрос не должен касаться жалкого лимерийца!
Курт сделал вид, что оскорблён прямотой Карлоса.
— Но разве императрица не заслуживает знать, что её солдаты не желают служить верой и правдой, а готовы отказаться от своих постов, чтобы ими не управляла… — он запнулся на мгновение, а после выдавил это слово со всем презрением, на которое только был способен, — женщина?!
Амара заставила себя быть спокойной, передавая подтаявший лёд своей служанке.
— Карлос, это правда?
Казалось, её страж был полностью отлит из металла.
— Да, ваша милость.
— И, тем не менее, вы ни капли не обеспокоены.
— Это просто пустые разговоры. Никто не покинет свой пост и не вернётся в Крешию. А те, кто попытаются совершить подобное, будут очень строго наказаны.
Она всматривалась в черты лица человека, что был так верен её отцу несколько недель назад.
— А как вы думаете обо мне, о первой женщине, что правит Крешией? Вы будете внимать моим приказам или тоже попытаетесь покинуть пост?
Он выпрямился.
— Я верен Крешии, ваша Милость, и верен тому, кто восседает на троне. Уверяю вас, я контролирую своих людей.
— Да, но нужно ли мне это? — вот потому она ещё не праздновала свою победу. Её власть была тонка, будто лёд над озером. И она не могла быть убеждена, что всё не рухнет в первое же мгновение, как только она узрит малейшее сопротивление.
И вот почему она должна была заставить Родич Воды служить ей. Аквамариновый шар всё ещё дурно лежал в кармане её платье, такой бесполезный… И она должна была узнать, как высвободить его магию.
— Ваша милость, — промолвил Курт, и она не могла не заметить облегчение на его лице — ведь она была рада, казалось, узнать новости. — Я ещё слышал, что они говорят о том, что принц Ашур может вернуться из своего путешествия.
— О! И что? — боль вспыхнула где-то около раны и распространялась странными лучами. Ей бы так хотелось лечь в постель и отдохнуть, но императрица не может позволить себе ни малейшей слабости.
— Они считают, что он должен править империей, как старший ребёнок в семье… Думают, что вы — только временная правительница. И ждут, пока известие о гибели семьи настигнет его, и он вернётся без колебаний.
Амара сделала глубокий вдох и попыталась призвать себя к спокойствию.
А после улыбнулась так сладко, как только могла.
— Правда ли это? — спросила она Карлоса.
Лицо стражника стало и вовсе каменным.
— Да, ваша милость.
— Откровенно говоря, мне хотелось бы верить, что они правы, — промолвила она. — Ведь Ашур — наследник престола, и я, разумеется, готова подчиниться ему, как моему императору… И оплакать с ним гибель нашей семьи.
— Ваша светлость, — Карлос поклонился. — Ваше горе — наше горе. И ваш отец, и ваши братья — все они были великими людьми.
— Да, Карлос…
Но даже самых великих можно убить с помощью яда.
Амаре было трудно не ощущать себя ядовитым скорпионом, что утянул ничего не подозревающих жертв в своё логово. Ведь она не злодейка, она героиня. Королева. Императрица.
Но она — ничто без уважения своих солдат. Карлос может не слышать нескольких непокорных, но вскоре они смогут обратиться в ревущую мятежную толпу.
Вопреки своему статусу, она должна оставаться осторожной, пока у неё в руках не окажется достаточно сил, чтобы удержать обретённую власть.
Совсем скоро Амара Кортас будет сильнее всех на свете. Она не будет отвечать людям — это они придут кланяться к ней.
И если они верят, что вернётся её брат и свергнет её, то они будут сильно разочарованы.
В конце концов, и Ашур пал от её руки.
— Я благодарна, что ты сказал мне это, что проявил смелость… — обратила она к Курту. — А если мой брат и вправду прибудет, я хочу узнать об этом первой, чтобы поприветствовать его достойно, — когда Курт поклонился, она перевела разочарованный взгляд на стражника, что утаил от неё шёпот об измене. — Карлос, и что же с принцессой Клейоной?
— Дюжина мужчин во главе с королём ищут её, Ваша Светлость.
Год назад, до того, как пала её семья, как она вышла за Магнуса, Клео была лишь испорченной принцессой, что жила, как любая избалованная оранийка. Амара знала, насколько это была жуткая девица, вопреки её поведению в свете.
Прошлой ночью Амара недооценила Клео и предложила ей дружбу. И теперь пожалела об этом.
Солнечная принцесса была её главным врагом.
— Отправьте ещё два десятка стражников, — приказала она Карлосу. — Она не могла далеко уйти.
Он поклонился.
— Как прикажете, Ваше Величество.
— На самом деле, я уверен, что принцесса превратилась в глыбу льда под выпавшим снегом, — раздался вдруг голос короля Гая. Амара вынуждена была поднять голову — и увидеть человека, что вошёл в зал и медленно, слабо шагал в сопровождении стражников.
Курт и Карлос склонились перед королём — даже быстрее, чем перед нею.
Амара бросила на Гая взгляд, и во взгляде её мелькнул ужас. Его лицо было покрыто синяками, порезами и царапинами, кожа казалась серой, а шея — измазана кровью, как и вся его одежда.
— Карлос, немедленно приведи врача! — она поднялась со своего трона и бросилась к королю.
— Нет, — Гай только резко поднял руку. — Не стоит.
Ещё прошлой ночью, уходя на поиски принцессы, он был красивым мужчиной с тёмными волосами, с карими глазами, высокий и сильный, а теперь, казалось, восстал из своей же могилы.
Амара только кивнула Карлосу, чтобы он выполнил её приказ, и стражник поспешно покинул зал.
— Что случилось с тобой? — она пыталась влить в свой голос ещё хоть капельку заботы.
Король коснулся плеча, кривясь от боли.
— Я довольно неудачно упал, когда искал принцессу, — он сжал губы, — но сейчас всё хорошо.
Самая страшная ложь, которую она когда-либо слышала.
Гай покосился на советника, и взгляд его остановился на его культе.
— О пресветлая богиня, мальчик мой, что с тобой случилось?
Курт взглянул на окровавленные бинты, и его щека дёрнулась.
— Когда вчера я пытался провести
