Лишь на миг кольнуло упреком: не тронь, не твое. Но было задавлено тут же сметающей все нежностью: мое. Мое, родное, любимое, как-же-сильно-я-соскучилась!
— Помогите, душат, — притворно прохрипели мне в ухо. — Покушение на первого помощника канцлера.
Если охрана и выскочит из кустов, то только моя, но и это вряд ли: о приезде отца я наверняка узнала последняя, куда позже ректора, инспектора и прочих заинтересованных лиц.
— Откуда ты тут? — радовалась я, все еще не веря, что это действительно он. — Мама писала, вы не вырветесь раньше апреля.
— Тс-с! — лорд Арчибальд Аштон, освободившись из захвата дочерней любви, прижал палец к губам. — Маме ни слова! Она такого не простит. Я был по делам неподалеку… каких-то двести миль… Увидел портальную станцию…
— Это же жутко дорого! На такое расстояние!
— А как после этого мутит, — пожаловался отец. — Представляешь, какой был бы конфуз, если бы меня стошнило в кабинете твоего ректора?
— Ты был у ректора? — заволновалась я.
— Естественно, был.
Он отстранился, тряхнул густой платиновой гривой, и я в который раз залюбовалась им: высокий, широкоплечий, эльфийская кровь и сильный магический дар даже к пятидесяти пяти годам не позволили морщинам изрезать красивое лицо, голубые, как и у меня, глаза молодо блестели, а взгляд их до сих пор смущал романтичных дев, что не раз давало маме повод устроить профилактическую сцену ревности.
— Знаешь, Элси, — продолжил он, настораживающе серьезнея, — я озадачен. Обычно наши беседы с милордом Райхоном проходят в ином ключе. А сегодня он так тебя расхваливал. И улыбался. Улыбался и улыбался. В последний раз мне так улыбался Колин Крайфор, когда просил твоей руки.
— Что? Я… Я не знаю никакого Колина Крайфора!
— Вот и я так подумал, — улыбнулся отец. — Ты его не знаешь, он тебя не знает, на кой он тебе сдался со своими залежами коксующегося угля и родословной на три тома? Традиции дворянских браков, чтоб их… Да и уголь у него так себе. Но с ректором-то что случилось? Вернее, что с тобой случилось, малышка?
— Я перевелась на другую специальность! — отрапортовала я бодро.
— Это я знаю. И то, что за месяц ты сдала экзамены за три курса.
— Еще не все, но я стараюсь.
О том, как я сдавала экзамены, отцу, по-видимому, не сообщили, и я этого тоже делать не собиралась.
— Милорд Райхон сказал, что после занятий ты работаешь.
— Да, — все так же воодушевленно закивала я, предоставляя родителю самому сказать, кем я работаю по версии милорда Райхона.
— Протоколистом комиссии по чрезвычайным происшествиям, — закончил он.
— Протоколистом, — кивнула я снова. Не люблю его обманывать, да это и не так просто, а протоколист — практически чистая правда.
— И чем же занимается эта комиссия?
— Чрезвычайными происшествиями.
— Например?
— Например, на днях несколько студентов ввязались в городе в драку… — По взгляду отца поняла, что он об этом случае знает, возможно, от того же ректора, и продолжила уже увереннее: — Это несправедливо. Законы защищают немагов от магов, а как же наоборот? Почему принято считать, что тот, кто сильнее, тот и виноват? Что же, тем парням нужно было ждать, чтобы их избили, но не использовать силу?
— Элси, мы не обсуждаем несовершенство законодательства, хоть в чем-то ты и права. Мы говорим о тебе. Ты вдруг решила сменить факультет, вдруг стала демонстрировать успехи в том, чем прежде не занималась. Непонятно почему тебя берется курировать леди Райс.
— Кому еще поручить заботу о единственной наследнице самого лорда Аштона? — попыталась отшутиться я.
— Не думаю, что леди Райс взяла тебя потому, что ты моя дочь.
Мнение о наставнице отец явно составлял не с чужих слов.
— Из-за этого она, скорее, мне отказала бы, — подтвердила я. — Но я убедила ее, что буду хорошей ученицей и мне не нужна ничья протекция.
— Так дело в этом? — нет, он не нахмурился, лишь на миг обозначилась между бровями озабоченная складочка и тут же исчезла. — Хочешь доказать всем, что способна сама проложить себе дорогу в жизни?
— Не всем, — промямлила я неуверенно. — Скорее, самой себе.
— Разве до этого тебе что-то не удавалось? Не я сдавал за тебя экзамены два года, Элси, не я проходил практику.
— Это совсем не то. Раньше все казалось игрой. А теперь я нашла себе настоящее дело, и оно мне нравится. Все, чем я сейчас занимаюсь, мне нравится. Надеюсь, ты это поймешь.
— Постараюсь, — проговорил отец, обдумав мой ответ. — Если расскажешь, что скрывается за словами «все, чем я занимаюсь». Мне кажется, целительским факультетом и работой это не ограничивается.
Узнаю любимого папочку. Думай теперь: то ли вправду что-то заподозрил, то ли забросил крючок наугад. Будешь думать слишком долго — наверняка поймет, что от него что-то скрывают.
— Лорд Аштон! — Оливер, как и положено герою, появился, когда меня пора было спасать. — Доброе утро, Элизабет, — поклонился легко и вновь обернулся к отцу. — Приношу свои извинения за то, что сразу не смог уделить вам должного внимания. Но сейчас я уже свободен и хотел бы пригласить вас на обед. Вас с дочерью, конечно же.
Лицо отца, мгновение назад такое живое, закаменело, а глаза подернулись пленкой прозрачного льда. Рука потянулась за часами.
— Девять пятьдесят. Не рановато для обеда, милорд Райхон?
— Простите, — ничуть не смутился ректор. — Мой рабочий день начинается рано, порой теряю счет времени. Тогда завтрак? Или просто кофе?
— Кофе вы меня угощали полчаса назад, — холодно напомнил лорд Арчибальд. — Тогда же я сказал, что у меня есть лишь три часа, которые я желал бы провести с дочерью. Был уверен, вы меня поняли.
— Я вас понял, — ответил Оливер, не теряя самообладания. Обычно подобный тон первого помощника канцлера заставлял людей спешно прощаться, а то и сбегать без прощания, но ректор даже улыбнулся: — Простите эту маленькую уловку. У меня не так много развлечений здесь, надеялся, удастся приобщиться к приятной беседе в приятном обществе. Хитрость не удалась, так что не стану более отнимать у вас драгоценное время.
