— Он убил их всех, — прохрипел Коул.
Его голос начал меняться, превращаясь в холодный и зловещий.
— Кейна и Джерека. Белую Госпожу. Танатеса. Не получится тянуть бесконечно. Пора с этим покончить.
— Коул…
— Тебе и Деркину нужно убираться отсюда. Как только я потеряю себя, я исчезну навсегда. Я не могу предсказать, что станет делать Похититель.
— Ты обещал мне, — напомнила Саша, в глазах которой стояли слезы. — Ты обещал, что никогда меня не бросишь.
Коул дернулся, словно его пырнули ножом.
— Ты теперь — правительница города. Ты во мне не нуждаешься.
— Ты не прав, — тут же сказала Саша. — Ты нужен мне больше, чем когда–либо.
Коул убрал руку с сердца Похитителя, и Саша поняла, что опоздала. Ее друг исчез, в его серых глазах лишь на кратчайший миг оставался отблеск узнавания.
— Убей их всех, — прорычал он.
Этот голос больше не принадлежал Коулу, но скорее отдавался эхом откуда–то из могилы.
Из горла Деркина вырвался вопль ужаса, когда существо, которое было Коулом, извлекло Проклятие Мага и направилось прямиком к Саше. Девушка смотрела, как оно надвигалось, видела лицо, не выражавшее ничего, кроме намерения убивать, а в голове ее проносилась сотня мыслей. Она могла попытаться применить телекинетическую силу, чтобы отшвырнуть его в сторону, но так его остановить бы не удалось. Могла бы бросить в него упавшую каменную кладку, похоронить под грудой обломков, раздавить его тело, чтобы он никогда не покинул храм.
Саша никогда не сделала бы ничего подобного. Не с ним. Она сама бы умерла первой.
— Я люблю тебя, — прошептала она вместо всего этого и стала ждать конца.
Неожиданно привидение, которое было Коулом, заколебалось. Со сдавленным криком оно повернулось и всадило Проклятие Мага в сердце Похитителя, вскрыло его, и поток крови хлынул на алтарь, затопив его. По руинам прогрохотал освобожденный от телесной оболочки вопль, а с Коула опали тени, и в нем умерло зловещее свечение.
И перед ней снова появился он.
В этот ранний час на причалах царила тишина. Было еще по–летнему жарко, и Коул, сбросив плащ, смотрел на гавань, наслаждаясь спокойствием и одиночеством — желанной переменой после безумия недавних месяцев.
Корабли, которые Теласса отобрала у Савериана, стояли в гавани, как безмолвные стражи. Их экипажи составляли невольники, привезенные в город Саверианом. Как ни удивительно, Саша еще не освободила их от рабской зависимости.
Закрыв глаза, Коул наслаждался морским бризом, дувшим в лицо. Каким–то образом ему удалось не поддаться Похитителю.
«Она сказала, что любит меня».
Даварус уничтожил отделенное от тела сердце Бога Смерти. С тех пор бог молчал, но юноша понимал, что Похититель не исчез, он по–прежнему ощущал в себе его сущность. Коул знал, что без сердца, которое могло восстановить его жизненную силу, ему останется только одно: убивать, чтобы выжить. От этой мысли его тошнило. Ему не хотелось убивать. Больше никогда.
Коул заметил, как что–то подскакивает на волнах. Опустив руку, он поднял из воды колесо и с любопытством уставился на него. Оно показалось юноше смутно знакомым.
— У Создателя определенно есть склонность к театральности. Структура никогда не перестает удивлять.
Коул повернулся. Позади него только что появился старый, полный человек в черных одеждах. На его лице доброго дедушки играла дружелюбная улыбка, но что–то в облике незнакомца с ней диссонировало. Внезапно Даварусу стало не по себе, словно по его коже поползли сотни крошечных, невидимых пауков.
— Откуда ты? — требовательно спросил он.
— Да в общем–то ниоткуда, — ответил незнакомец.
Восходившее солнце залило его лицо красным светом.
— Кто ты?
— У меня много имен, и все они неверные. Имена могут быть опасными, ибо знание чего–либо дает власть над ним. Ты можешь знать меня как Мариуса.
— Мариус? — выдохнул Коул. — Лорд–маг Призрачного порта? Я думал, ты мертв.
Он уставился на колесо, которое держал в руках. В воздухе повисла капля воды, застигнутая во время падения. В небе над ними застыла во времени чайка.
— Такой человек, как ты, наверняка понимает преимущества пребывания в тени, — сказал Мариус. — Разумеется, это твоя природа уведомляет о моем появлении.
Коул вгляделся в глаза незнакомца.
— Ты — кровавый маг, — прошипел он. — Ты послал Волгреда, чтобы убить меня!
— Я послал Волгреда, чтобы испытать тебя. Ты, в конце концов, — избранное орудие Похитителя. Каждое орудие время от времени требует заточки.
— Я — не чье–то орудие, — отрезал Коул.
— Все мы — чье–то орудие, мальчик. Твой выбор определяется не тобой, но более великими, чем ты. Ткачами, архитекторами, дирижерами. Большинство идет по жизни в блаженном неведении, что пляшут под мелодии, которых не могут слышать. Веками Благоприятный край плясал под мои.
— Чего ты хочешь от меня? — зло спросил Коул.
Он не собирался плясать больше ни для кого и никогда.
— Я хочу, чтобы ты сыграл свою роль, — добродушно сказал лорд–маг. — Семена возвращения Похитителя были посеяны столетия назад. Смерть — вот что позволит ему возродиться и вернуться богам. Они восстановят мир и покончат с Веком Разрушения. Но сначала доску необходимо вытереть начисто, ты же понимаешь. Древние и Безымянное не обеспечили смертей в тех количествах, на которые я надеялся, и тем не менее, куда ни глянешь, бушуют конфликты. Мои ученики постарались на славу. При этом еще многое нужно сделать, и тут пора вступать тебе.
— Ты хочешь, чтобы я убивал для тебя? — спросил Коул. — Я не стану!
— Вопрос получше звучит так: хочешь ли ты жить. Если да, то, полагаю, у тебя в данном случае нет выбора. — Мариус кивнул на Проклятие Мага, висевший в ножнах на поясе юноши. — Ты снова будешь убивать. Так бывает всегда.
— Жизнь, посвященная убийству, — это не жизнь. Я отказываюсь играть роль орудия.
Мариус прищурился на восходившее солнце, его глаза были краснее рассвета.
— В отличие от кое–кого из твоих друзей, ты — не столь важен в большой общей картине. Посмотрим, останется ли твое решение таким же твердым, когда сущность Похитителя начнет тебя поглощать.
Мариус неожиданно шагнул с края причала и исчез. Ни всплеска, ни вспышки магии — он был здесь, а в следующее мгновение его не стало.
Коул извлек из ножен Проклятие Мага и долго смотрел на кинжал. Он вспомнил то, что однажды сказал ему Бродар Кейн.
«Не оружие создает мужчину. Мужчина создает оружие».
— Думаю, пора мне сделать новое оружие, — прошептал он.
Замахнувшись, он изо всех сил швырнул Проклятие Мага в гавань. Затем наблюдал, как кинжал тонул.
— Хочу сказать тебе кое–что.
Повернувшись, Саша посмотрела на Коула усталыми глазами. Она сидела за столом в своих апартаментах во дворце, читая послание, которое только что прибыло из Западной Скалы.
— Брэндвин мертв, — сообщила она с изумлением. — Его тело нашли изрубленным на куски.
