Коул избегал ее взгляда.
— Меня больше здесь не будет.
— Что ты имеешь в виду?
— Я подумал, мне следует повидать мир. Пока я еще могу это сделать.
— Твое решение имеет отношение к тому, что произошло недавно? Потому что… Постой–ка, а где Проклятие Мага?
— Пропал, — сообщил Коул. — Там, где я никогда его не найду. Я бросил его в гавань.
— Ты сделал что? Коул! Без него ты зачахнешь. Ты умрешь…
— Все мы умрем, — оборвал ее Даварус. Он заставил себя расслабиться. — Все в порядке, правда. Я не собираюсь больше позволять этому оружию держать себя в рабстве. Долгие годы я думал, что должен быть героем из–за Проклятия Мага. Затем долгие месяцы — что у меня нет иного выбора, кроме как быть убийцей. Но выбор есть всегда. Отныне я просто собираюсь быть самим собой. Кто знает — возможно, я смогу найти способ снять проклятие прежде, чем оно меня пожрет.
— Куда ты отправишься? — спросила Саша.
Ей хотелось плакать, но новая правительница Телассы не могла позволить себе такое проявление слабости. Она — больше не девчонка. Она — Седая Сестра, глава Совета и властительница величайшего города по эту сторону Ничейных земель.
— Думаю направиться на юг. Есть должок, с которым нужно разобраться. — Коул заколебался, и Саша поняла, что будет дальше. — Тогда, в развалинах, ты призналась, что любишь меня…
— Да.
— Почему ты отвергла меня раньше, когда я сказал тебе о своих чувствах? Я по–прежнему не понимаю.
Саша посмотрела на свое отражение в зеркале напротив. Коул проследил за ее взглядом: коротко остриженные волосы, преждевременно седеющие. Темные вены, избороздившие кожу.
Наконец пришло понимание.
— Саш, — нежно сказал он. — Мне все равно, как ты изменилась. Действительно, ты уже не та девушка, которой была когда–то. Но в моих глазах ты всегда останешься прекрасной. Тебе не следует думать, что ты недостаточно хороша для меня только потому, что физически изменилась.
Саша смотрела на него очень долго.
— Какого хрена, Коул? — пробормотала она.
Даварус продолжал улыбаться, но у него возникло ощущение, что он только что сморозил отъявленную глупость.
— Я только имел в виду…
— Я знаю, что ты имел в виду! Я люблю тебя — как брата. Только так я могу любить любого мужчину. Ты меня понимаешь?
Коул почесал голову.
— Не уверен.
— Мне нравятся девушки, Коул.
— А.
— Я не была с мужчиной долгие годы. Ты когда–нибудь об этом думал?
— Я полагал, что ты ждешь меня.
— Это мило. Но я никогда не ждала никакого мужчину. Даже тебя.
— Итак, ты говоришь, что…
— Я говорю, что герой не всегда получает девушку, — раздраженно сказала Саша. — И иногда дело — отнюдь не в герое, а только в девушке.
«Я — не герой», — хотелось сказать Коулу. Затем он вспомнил, что помог убить Герольда и спас жизнь Магнару Кейну.
— Быть может, я — герой, — подумал он вслух.
Саша бросила на него странный взгляд.
— На самом деле я не это пыталась сказать, — медленно проговорила она. — Но, да, полагаю, ты — герой.
— Я теперь понимаю, — мягко произнес Коул. — Тебе нравятся девушки. Это несколько усложняет ситуацию, но, осмелюсь заметить, не делает ее неразрешимой. Просто еще один вызов для Даваруса Коула.
— Коул, — прошипела она со злостью. — Ты, хренов…
Но он уже приблизился к ней с широченной ухмылкой на лице и обнял.
— Я просто пошутил, — прошептал он.
Секундой позже улыбнулась и она.
— Когда ты собираешься освободить невольников? — мягко спросил Коул. — Ты должна, Саш. Они — рабы, такие же как Нерожденные. Они такого не заслуживают.
— Скоро, — ответила она, не глядя ему в глаза. — Сначала нам нужно удостовериться в том, что они не опасны. Что они смогут приспособиться к жизни в Телассе. Это потребует времени.
— Знаешь, — задумчиво сказал Даварус, — странное дело. Фергус был злым типом, но то, что он совершил, может в конце концов спасти город. Он дал тебе средства, чтобы отбить нападение Савериана.
Саша встретила стальной взгляд Коула. «Я стала Седой Сестрой. Я буду правителем, который нужен Телассе, чтобы выжить».
— Думаю, урок состоит в том, что хорошие люди способны на злые дела, — медленно проговорила она. — А злые могут ненамеренно сотворить добро. Нет абсолютных героев или злодеев.
«Нет черного и белого, — подумала она. — Есть только те, кто пытается поступать правильно, и те, кто не пытается».
— За исключением Савериана, — сказал Коул. — Он — просто кретин.
— Кретины зачастую могут удивлять.
Они обменялись усмешками.
— Думаешь, Гарретт нами гордился бы? — спросил Коул, и, несмотря на ее решение, вопрос вызвал у Саши слезы на глазах.
— Я знаю, что гордился бы, — сказала она. — И — те, кто не дожил, — тоже. Бродар Кейн. Айзек. Даже Джерек. Все они умерли за то, во что верили. Стараясь поступать правильно.
— Но что есть правильно? — спросил Коул. — Как же понять?
— А вот это, — прошептала Саша, — самое трудное…
Эпилог
Глядя в оконную панель на самом верху Обелиска, генерал Савериан устремил взгляд на деревья парка, лежавшего далеко внизу. Они уже становились золотыми и коричневыми. Осень была его любимым временем года, поскольку напоминала о том, что, все, рожденное в Структуре, умирало, а он оставался живым. Он будет существовать вечно.
Его тело уже оправилось от повреждений, полученных от пушечного огня в гавани Телассы. Его раса обладала способностью восстанавливаться поразительно быстро по сравнению с людьми, и, хотя он потерял «Возмездие» и Разрушитель Миров из–за действий презренного любимца Айзека, сейчас он уже успокоился. В конце концов, самое ценное, чем обладал фехд, — помимо времени — это самоконтроль.
«Все умирают. Но мы остаемся».
Когда «Возмездие» перевернулось, погибло трое его сородичей. Сейчас по эту сторону Бескрайнего океана оставалось едва ли двадцать фехдов, но Савериан особо не тревожился. Один фехд стоил сотни людей.
У него за спиной прозвенела недавно установленная подъемная кабина, и из нее появилась Мелиссан. Суженая подошла и положила руку ему на плечо.
— Новая правительница Телассы — упорный противник, — сказала она. — Я не в состоянии повлиять на имплантат в ее черепе, который позволяет ей управлять невольниками. Ту армию не вернуть.
Савериан сощурился.
— До сих пор Седой Сестре везло. Ее удача скоро иссякнет.
Мелиссан кивнула. Немного поколебалась.
— А ты… ты ни о чем не сожалеешь?
— Сожалею? — прорычал Савериан.
— Нас так мало, а мы пытаемся удержать город с тысячами людей. То, что мы сделали…
— …было необходимо, — закончил Савериан, словно откусив два произнесенных слова. — Это мой долг, суженая. Долг перед моим народом! Сначала падет Теласса. Остальная часть севера со временем последует за ней. Мы сотрем человечество с этого континента. Пусть мой
