— Ты — Могучий Дуб? — спросил Айзек.
Великан кивнул.
А где другие великаны? Те, что слушали Герольда?
— Ушли на запад в земли мелких людей. Ушли с демонами, чтобы уничтожить мелких людей. Убить их.
Могучий Дуб кивнул в сторону Саши и Коула. Казалось, он сомневался насчет Айзека, обращаясь к фехду с настороженным уважением, которого явно не испытывал к людям. По крайней мере до того, как заметил Бродара Кейна.
— Хладные Глаза, — прогрохотал он с явным удивлением. — Думал, ты умер. Много лун назад.
Старый горец посмотрел на великана. Он был высок и, несмотря на свои преклонные годы, производил сильное впечатление, но по сравнению с бессмертным Исчезнувшим и громадным великаном выглядел неважно. И будто надломленным.
— Я еще не мертв, — отметил он, хотя, судя по выражению его лица, он сомневался в том, что так продлится долго.
— Ты знаешь этого человека? — спросил Айзек.
Могучий Дуб снова кивнул.
— Хладные Глаза знаменит.
Услышав это, Кейн вздохнул. Чародейка Рана не сводила с него глаз.
— Почему он знаменит? — продолжил Айзек.
Могучий Дуб поднес чудовищный кулак к груди, похоже, это был жест уважения.
— Хладные Глаза убил многих великанов. Тех, кто пытались пересечь Границу. Сильное Сердце и Длинного Зуба. Танцующую Деву — тоже.
— Танцующую Деву? — повторила Саша. — Ты имеешь в виду, что есть великаны–женщины?
«Конечно же, дурочка, — выругала она себя. — Мужчины–то сами не беременеют».
— Танцующая Дева дотащилась до Зеркального озера, — добавил Могучий Дуб. — Сказала, Хладные Глаза бьет без промаха. Она умерла хорошо.
— Не знал, что это была «она», только потом понял, — пробормотал Кейн, уставившись в землю.
Рана сурово смотрела на Бродара.
Неожиданно задул ветер. Саша вздрогнула. Ветер был каким–то… странным. Холодным и в то же время горячим.
Глаза Могучего Дуба превратились в щелки.
— Должен поискать убежища. Начинается Убийственный ветер.
— Убийственный ветер? — повторил Айзек, его мелодичный голос прозвучал жутковатым эхом.
Великан кивнул.
— Нужно идти. Здесь небезопасно.
— Обожди. — Команда Айзека заставила Могучего Дуба застыть на месте. — Ты знаешь, где можно найти Герольда?
Великан указал пальцем толщиной с древко копья на северо–восток.
— В долине за горами. Земля там… нехорошая. Такие, как Могучий Дуб, держатся подальше оттуда.
— Ты мог бы пойти с нами, — сказал Бродар Кейн. — Нам бы пригодилась твоя помощь. — В голосе горца прозвучало что–то… Вероятно, глубокая печаль.
Могучий Дуб покачал головой.
— Сначала — убежище. Потом я поищу в горах родичей. Вдруг другие выжили.
Бродар Кейн откашлялся.
— Удачи тебе, друг. Мне жаль твоих товарищей.
Старый воин, которого Могучий Дуб называл «Хладные Глаза», говорил, возможно, о павших великанах, чьи тела устилали плато, — а может быть — о тех, кого сам убил в молодые годы.
Они смотрели вслед топавшему с грохотом великану.
— Надеюсь, он найдет кого–нибудь из своих, — сказала Рана. — Печально остаться последним из клана, лишиться всего, что окружало раньше.
Саша заметила на лице чародейки несколько пятен крови.
Кейн покачал головой.
— Он заражен демонической гнилью, — тихо сказал старый воин. — Видели раны на его ногах? Они уже почернели. Он умрет завтра, быть может, послезавтра.
За этим безрадостным сообщением последовала угрюмая тишина. Снова взвыл ветер, и на сей раз Саша ощутила на лице что–то влажное. Прикоснувшись к лицу, она с ужасом увидела, что ее пальцы — в крови.
— Саш! — воскликнул Коул. — У тебя кровь!
Бросив взгляд на свое отражение в клинке Проклятия Мага, он побледнел: его кожа была покрыта темно–красным налетом.
— Вот дерьмо. У меня тоже…
Они принялись искать убежище, а ветер между тем быстро превратился в устрашающий ураган. Спутники укрылись в пещерке прямо под скалистой вершиной холма, на котором произошло сражение, и прислушивались к тому, как бушует убийственный ветер. Снаружи доносилось потустороннее завывание, подобное воплям обезумевшего бога, которые эхом отражались от скал. В какой–то момент с неба посыпались осколки некоего твердого вещества. Они вдребезги разбивались, налетая на скалы. Если бы отряд еще находился на открытом месте, чудовищный ливень иссек бы их всех в клочья.
— Что за чертовщина? — вслух изумилась Саша.
Что–то разбилось в самой пещере, и девушка зачерпнула частицы руками, тут же порезавшись. Вещество напоминало непрозрачное стекло, мутное и грубое на ощупь. Ничего подобного она прежде не видела.
— Мы очень близко к хребту, — объяснил Айзек.
— К хребту? — без всякого интереса спросил Коул.
Он выглядел растерянным.
— Он представляет собой проход к темному измерению, в котором обитает Безымянное и все с ним связанные. Барьер между реальностями наиболее слаб возле хребта. То, что происходит сейчас снаружи, — результат сближения миров.
— И ты говоришь, нам придется подобраться к хребту еще ближе, чтобы выследить Герольда? Кейн явно был не в восторге. — Не скажу, что меня привлекает подобная перспектива.
Подобная перспектива не привлекала и Сашу. Она в очередной раз спросила себя, почему вызвалась поучаствовать в самоубийственной миссии. По правде говоря, она и так знала ответ. Он сидел напротив нее, мрачнее, чем когда–либо. Коул на мгновение встретил ее взгляд и отвел глаза в сторону.
Затем снаружи донесся шорох крыльев, едва различимый из–за бури. Неожиданно по пещере заскакала большая птица, роняя по пути темные перья, она была такой грязной — просто чудо, что еще могла летать. Птица остановилась прямо перед Коулом.
Саша не отрывала взгляд от птицы. От ворона.
Он начал светиться. Его обвила магия, и он стал менять форму, отращивая руки и ноги, превращаясь в человека…
— Танатес, — выдохнула Саша.
Король–чародей Далашры выглядел так, будто побывал в аду. Его лицо стало еще более костлявым, чем обычно, а черный плащ, изодранный и в лучшие времена, сейчас чуть не сваливался с него, испещренный бессчетными дырами и подпалинами. От макушки и через всю щеку лицо чародея пересекал свежий шрам.
Танатес поднял руку и провел ею по редеющим волосам. На землю посыпались хлопья пепла.
— Ну, это было неприятно, — мрачно сообщил он.
Айзек величественно поднялся на ноги, не сводя обсидиановых глаз с мага.
— А дракон?
— Я потерял его в конце концов. Он оказался упрямей, чем я ожидал.
Джерек поднял взгляд от костра, который он разводил.
— Ты имеешь в виду, что не убил ублюдка?
— Сомневаюсь, что есть такой человек, способный сразить эту тварь. Включая лордов–магов. Даже Элассу.
Эласса — подлинное имя Белой Госпожи. Саша вспомнила прощальные слова Нерожденной в пещере последователей культа.
«Если Танатес вернется, скажи ему… скажи ему, что я его жду».
Саша встала и, подойдя к чародею, который пытался обсушиться у костра, только что разведенного Джереком, села рядом с ним.
— Ей тебя не хватает, — произнесла она, — Белой Госпоже. Она сказала мне передать тебе это.
Танатес, похоже, был поражен.
— Она сказала?
— Да.
Наступила неловкая тишина. Саша посмотрела на Коула с другой стороны костра, тот вздохнул и поднялся на ноги.
— Буря прошла, — холодно констатировал юноша. — Пойду–ка прогуляюсь.
— Не задерживайся, —
