Тауфель поперхнулся и посмотрел на свой девственно–чистый длинный меч.
— Ну… нет, капитан, я первый раз на войне. Я надеялся застать битву при Южном Страже.
Фэллон кивнул.
— Хорошо. Спроси меня еще раз насчет геройства и славы, но после того, как убьешь пару десятков воинов из Свободных Отрядов. Когда на твоем лице свежая кровь, все предстает несколько в другом свете.
Он ускорил шаг, не давая Тауфелю возможности ответить. Фэллон не был жесток, но у него не хватало времени на рыцарскую романтику и дуэли, которые до сих пор преподавались на тренировочных площадках Арнона и Тириса. Он был свидетелем, как не один юный Красный рыцарь цепенел, увидев суровую действительность сражения на мечах.
— Вам нужно пройти прямо в шатер, — сказал Тауфель, ускоряя шаг, чтобы его догнать.
Гвардейцы одновременно отсалютовали им, и двое воинов, стоящих в центре, разошлись в стороны, пропуская в шатер командующего. Вошедшие почтительно поклонились тем, кто внутри, и полог шатра сомкнулся за ними.
Вокруг стола в центре шатра стояли командующий Тристрам, кардинал Мобиус и еще один Пурпурный священник по имени Джакан. Слуги убрали со стола совсем недавно, и Фэллон заметил остатки большого обеда, по которым было видно: военачальники питаются лучше своих солдат. На столе развернули покрытую пятнами карту земель раненов, и склонившийся над ней командующий поднял голову, приветствуя капитана Фэллона. Все трое военачальников носили доспехи, но лишь у Тристрама они выглядели так, будто использовались по назначению. Кардинал Мобиус настоял на получении нового нагрудника после сражения с фьорланцами, а что до Джакана, то, по мнению Фэллона, его девственно–чистых доспехов никогда не касалось оружие. Пурпурные священники зачастую только притворялись воинами. Фэллону казалось, их присутствие рядом с таким числом верных рыцарей и просто хороших людей — оскорбление Красной стороны сущности Одного Бога.
— Капитан Тауфель, можешь быть свободен, — произнес Тристрам, махнув рукой в сторону адъютанта.
Молодой рыцарь с энтузиазмом отдал честь и вышел из шатра.
Командующий повернулся к Фэллону.
— Капитан, нам с тобой нужно прояснить один вопрос, прежде чем я отправлю тебя на восток.
Фэллон никак не отреагировал на его слова. Он спокойно стоял, ожидая, какой нагоняй он получит на этот раз. Кардинал, прищурившись, смерил его взглядом, и Фэллону очень захотелось высказать Пурпурному священнику все, что он о нем думает. Но пока он хранил молчание и ответил кардиналу только яростным взглядом.
— Мне кажется, юный рыцарь меня недолюбливает, — с издевкой произнес Мобиус.
— Капитан Фэллон выполнит свои обязанности, милорд, — ответил Тристрам. — И мне сдается, в их число не входит испытывать к вам приязнь.
Казалось, молодой священник, брат Джакан, оскорбился словами Тристрама и хочет ему возразить. Но кардинал небрежным жестом велел Джакану молчать.
— Действительно. Но, надеюсь, он сделает все так, как ему прикажут.
Тристрам сдержанно улыбнулся.
— В этом вы не должны сомневаться, милорд.
Фэллон предполагал, что у командующего связаны руки. Если король поставил у них во главе Мобиуса и Пурпурных священников, Тристрам ничего не сможет с этим поделать. Хотя Фэллону было приятно видеть командующего, который ведет себя как полагается рыцарю.
— Капитан, ты со своим отрядом — пятьдесят рыцарей, если не ошибаюсь — должен продвигаться на восток, пока не встретишь сопротивление. При его наличии вам нужно будет остановиться, укрепить позиции и отправить в Хейл гонца с донесением о вашем местоположении. Мы выдвинемся к вам с остальной армией, и инженеры начнут собирать осадные орудия.
Тристрам говорил официальным тоном, и его план согласовывался со стратегией вторжения. Южный Страж — это не руины Ро Хейла, и, несомненно, потерь будет гораздо больше.
— Понятно, сэр, — ответил Фэллон.
— Думаю, кардинал тоже хочет сказать тебе пару слов перед твоим отъездом, — произнес Тристрам таким тоном, будто чем–то недоволен.
Мобиус подошел ближе и встал перед Фэллоном. Он был здоровяком, хоть и ниже капитана на несколько дюймов. Лицо гладко выбрито, ухоженные волосы. Фэллон, в противоположность ему, за последний месяц брился нечасто и внешне выглядел как закаленный в боях солдат. Свой красный плащ он потерял еще в Ро Канарне несколько месяцев назад и, несмотря на замечания Вереллиана, так и не нашел ему замену.
— Ты понимаешь, что все мы подчиняемся воле короля, капитан? — спросил Мобиус, смерив Красного рыцаря взглядом. — Ты понимаешь, почему мы находимся в этой варварской стране?
— Я следую приказам, — ответил Фэллон.
Мобиус кивнул.
— Ты хороший солдат, капитан, но королю, кроме хороших солдат, нужны еще и верные люди.
Он помедлил.
— Наши дорогие союзники предоставили нам сведения, благодаря которым наш король объявил завоевательную войну против этих… жалких невежд и плебеев. — Мобиус указал на лежащую перед ним карту, очертив южные земли раненов.
Фэллон уже несколько раз с тех пор, как они оставили Ро Канарн, слышал, как Семь Сестер называют нашими дорогими союзниками, и каждый раз это название все больше его беспокоило.
— Хорошие солдаты не идиоты, Мобиус, и я тоже не идиот, — ответил он.
Джакан выпучил глаза.
— Ты будешь обращаться к кардиналу «милорд»! Я приказываю тебе оказывать лорду Мобиусу подобающее уважение! — выпалил он.
— Я буду обращаться к нему так, как посчитаю нужным, если только командующий Тристрам не прикажет обратного! — Фэллон резко повысил голос, почти прокричав последние слова. — А если ты еще раз отдашь мне приказ, священник, я вызову тебя из шатра и убью. Понял?
Мобиус и Джакан на секунду застыли в ошеломлении.
— Ты понял? — повторил Фэллон.
— Да, — выдавил Джакан.
Мобиус, который быстро восстановил самообладание, шагнул ближе к командующему Тристраму и сказал ему через плечо:
— Рыцарь–командующий, пожалуйста, попросите капитана обращаться ко мне «милорд».
Командующий до этого момента никак не реагировал на перепалку.
— Капитан Фэллон, оказывай кардиналу большее… уважение.
Фэллон улыбнулся Мобиусу и выпятил грудь так, что скрипнули доспехи.
— Есть, сэр! — ответил он. — Милорд Мобиус, я хороший солдат и верен королю. — Улыбка пропала. — И я знаю, почему мы на землях раненов… если королю кажется, будто ему нужно королевство побольше, кто я такой, чтобы с ним спорить?
Кардинал усмехнулся на завуалированную непочтительность и обдумал его слова.
— Пока твоя неприязнь распространяется только на Пурпурных священников, но твоя верность королю остается незыблемой… думаю, и король, и Пурпурная церковь могут простить твою грубость.
Фэллон бросил взгляд на Тристрама, который удивленно поднял брови, а затем пожал плечами.
— Но если сам король не простит меня, милорд, — или он еще отдыхает после похода с этими потными фьорланцами? — Фэллон немного
