Сашка, на всякий случай на цыпочках, проскользнула к входной двери, повернула защелку и вышла из квартиры.
– А… аааа!..
Никуда она не вышла. Крепкая рука в джинсовом рукаве поймала ее шею в борцовский захват. Не до удушья, но до невозможности вырваться.
– Так и знал, что ничего до тебя не дошло, – прошипел ей в ухо Серый. – Ну, раз так, то я тебе…
И тут в прихожей прямо воздух зазвенел. Фейки-кофейки, о которых Сашка с утра и не вспомнила, вылетели из ее сумки и как грозная эскадрилья кинулись на Серого, целясь ему в лицо.
– Фамильяры, – прошипел он, уворачиваясь. – Да я вас…
И вскинул незанятую Сашкиной шеей руку. Что он делал, она не видела, но боевые феечки посыпались на пол, как спелые груши с дерева.
– Все, вы меня вынудили…
Свободная рука Серого вдруг ткнула Саше в губы краем какого-то стакана или чашки. Он что, прямо не выпуская чашки из руки, Сашку перехватил и феек оглушил? Ой, мамочки…
– Пей, – коротко скомандовал Серый, и она послушно глотнула. Попробуй-ка не быть послушной в такой ситуации… в чашке оказался кофе. Стылый до безобразия, зато ее собственный. Сама же утром варила. Серый с противным всхлюпом допил остатки. – Прогуляемся по кофейным коридорам.
И без всякого кольца из летающих феечек, без вспышки или хлопка, следующий шаг он сделал уже по плиткам кофейного коридора, толкая перед собой вырывающуюся Сашку.
Глава 5
Если бы Саша читала о происходящем в книге, то там наверняка было бы написано, что «кофейные коридоры сегодня не казались ей такими безопасными как обычно». Эта фраза ее насмешила бы – да уж, когда недружелюбно настроенный психованный тип тащит тебя волоком за шею, никакая, совсем-совсем никакая локация безопасной не покажется. Потому что она таковой не будет.
Разум цеплялся за отвлеченные мысли, чтобы хозяйка с него не соскочила со страха, это точно. И чтобы ум за него не заходил. Тоже с перепугу.
– Сбежать не пытайся, – сказал Серый, выпуская Сашу. – Ты, похоже, решила, что я с тобой шутки шучу. Так пойдем, посмотришь. Оценишь, так сказать, шутки моего юмора.
И поволок девчонку в неведомом ей, зато прекрасно ведомом ему самому направлении. Волей-неволей ей пришлось переступать ногами. Ремень сумки, так и висящей на плече, натянулся, что тоже комфорта не добавило. Захват Серого не был удушающим, но парень тащил ее так решительно, что Сашка ни на секунду не усомнилась – упрется, тут же пинка получит. А пинка не хотелось.
Через несколько шагов Саша вдруг поняла, что по ее ноге возле коленки кто-то пытается вскарабкаться на подол платья. Паучок или что-то в этом роде. Ох, да какой там к черту паучок! Феи! Умницы-фамильяры, хоть и получили от мыкаря по первое число, не оставили хозяйку. Практически бесполезные фарфоровые крошки сейчас показались Саше незыблемой и непоколебимой почвой под ногами, опорой и поддержкой. Стоп… а почему это они бесполезны?
Сашка засопела, кое-как взглянула вниз. Все три малышки, колыхая хвостиками и трепеща крылышками, висели на подоле ее вязаного платья. Выше не лезли, чтобы мыкарю не подвернуться под горячую руку.
– Ли…за… – прохрипела Сашка, – Ли…за. Я в беде.
На что она надеялась? В нормальной ситуации ей бы просто в голову не пришло таким способом отправлять сообщения, тем более звать на помощь. Но ведь в нормальной ситуации на помощь обычно вообще не зовут. А еще в норме бытия невозможно так сосредоточиться.
Страх – самая сильная мотивация. Он заставил Сашкин разум сжаться и заостриться до состояния иглы. И эта игла словно прошила то невеликое пространство, отделявшее Сашины мысли, от ментального трио ее фамильяров.
«Лиза!» – мысленно прокричала Сашка. – «Я в беде».
Фейки-кофейки уловили ее призыв. Они тут же уменьшились, сорвались с подола и понеслись прочь.
Ох, что же я делаю, запоздало подумала Саша. Я же Лизку подставлю.
«Не ходи сама! Зови старших!».
Ох, мало шансов на то, что вот это последнее сообщение феи подхватили так же, как и первое. А каких «старших» Лизка сможет позвать? Мозги от страха в одном месте обостряются, зато в другом – затупляются до безнадежности…
– Что ты возишься? – Серый перехватил ее за воротник куртки и встряхнул. – Почти пришли. Шевели ногами.
– Д-давай я сама. – Саша привычно смирилась с неизбежным. Лиза либо придет на помощь, либо нет. А Серый уже тут. И Сашка тут. Куда она денется от превосходящего ее в силе, скорости и, уж несомненно, ведьмачьих навыках, мыкаря? Никуда. Значит, он – неизбежен. – я не убегу, даже пытаться не буду. Ой!..
Чуть было не нарушила едва данное обещание. Серый тут же выпустил ее, будто только и ждал, когда она попросит. Сашка неловко переступила в высоченных, фиксирующих ногу от лодыжки до колена, ботинищах и обернулась к своему мучителю.
Ойкнула она больше от удивления, нежели от испуга. Да и удивление носило скорее окраску «я так и знала», нежели «ой, никогда бы не подумала!».
В кофейных коридорах менялось всё, и менялись все. Исключением из этого правила мыкарь не являлся. И его «коридорный» облик Сашке был знаком. Увы, близко.
Вот только сейчас, в отличие от вчерашнего утра, перед Сашкиными глазами не плыли черные пятна удушья. И она смогла нормально рассмотреть Серого, ничего не списывая на глюк.
Он действительно выглядел скелетом. Весь, целиком. И скелет этот был не человеческим. Не совсем человеческим… Каким? Вернее, чьим? Школьный курс биологии тут бы не помог. К тому же, откровенно говоря, Сашка биологию проходила очень-очень мимо и поодаль. ЕГЭ по этому предмету в ее планах не значился. Ой, да хоть бы трижды значился! Программа не включала антропоморфных птиц. Череп твари… мыкаря… Серого был явно птичьим, только без клюва. И передние конечности смахивали не столько на руки, сколько на крылья. Хотя запястья, лучевые косточки и пальцы там тоже имелись. Кажется.
Эти пальцы-косточки шевелились. «Будто жили собственной жизнью», было бы написано в книге. Если бы это была книга, а не чертова реальность. Хоть и кофейная.
Сейчас кофейные потоки казались не потоками, а струнами. И костяные пальцы перебирали их чутко, но спокойно.
Сейчас крылато-скелетистый мыкарь был музыкантом. В своем праве – играть свою музыку.
Сашка действительно услышала, как потоки-струны отзываются на перебор тревожной и манящей мелодией. Услышала не ушами, а каждой клеточкой тела, порой кожи, волоском… даже белым фарфоровым хвостиком. И каждая клеточка ее фарфорового, но, несомненно, живого тела потянулась к источнику неслышимой, но тоже, вне всякого сомнения, реальной мелодии. Как бабочка на огонь. Не в силах противостоять притягательности смер…
Опомнись! Приказала Сашка сама себе. Опомнись и спасайся! Если Лиза вот прямо сейчас не бродит по коридорам, то феи ее не найдут. И
