Портер заявил, что некоторые действия на плакате требуют утверждения в конгрессе. «У вас нет полномочий», — сказал он президенту.
Никто не обсуждал эти аргументы. «Питер и Боб представляют лишь одну точку зрения, — сказал Портер. — Необходимо узнать точку зрения министерства торговли [Уилбура Росса]. Необходимо узнать точку зрения министерства финансов [Мнучина]. Необходимо узнать точку зрения Национального экономического совета [Кона]. Мы должны все тщательно проверять и соблюдать порядок».
На этот раз, но всего лишь однократно, процесс рассмотрения вопросов торговли удалось привести в соответствие с установленным порядком. Обсуждение прекратилось.
Глава 18
К весне Бэннон пришел к выводу, что царящий в Белом доме беспорядок мешает всем и ему в том числе. «Ты здесь главный, — сказал он Прибусу. — Теперь я буду действовать через тебя. Хватит делать что захочется». Бардак в Белом доме, где глава аппарата не чувствовал себя главным, был чересчур даже для такого закоренелого нарушителя порядка и игрока-одиночки, как Стив Бэннон.
Прибус знал, что ждать такой же добровольной уступки от Джареда и Иванки не приходится. Они были сами по себе в Белом доме. Он не мог загнать их в рамки. Такое положение дел вредило всем. Вредило ему. Вредило им.
«Ты думаешь, им не следует здесь находиться?» — несколько раз спрашивал Трамп у Прибуса.
Не следует, каждый раз отвечал он. Но ничего не менялось. Прибус не видел, как можно выжить дочь и зятя президента из Западного крыла. Он не мог уволить его семью. С этим приходилось мириться.
Несколько раз в разговоре президент замечал: «Джаред и Иванка — умеренные демократы из Нью-Йорка». Это была больше констатация, чем жалоба.
Бэннон считал, что именно Джаред слил в британскую Daily Mail недавнюю историю о том, будто Трамп устроил ему и Прибусу взбучку и запретил лететь вместе с ним на уик -энд во Флориду. Это было не так — в тот день они сами отказались от поездки. «Это ты, сукин сын, подставил меня, — сказал он Кушнеру. — И приплел к этой истории Райнса. Я знаю, это твоих рук дело».
Кушнер категорически отрицал и, казалось, был оскорблен обвинением. Сам же он не сомневался, что это Бэннон сообщил New York Times о его встрече с российским послом в декабре 2016 г. и подлил масла в огонь нарастающей истерии вокруг связи избирательной кампании Трампа с русскими.
Однажды во время совещания в угловом кабинете Прибуса между Бэнноном и Иванкой вспыхнула ссора.
«Ты, черт возьми, всего лишь сотрудница! — набросился на нее Бэннон. — Ты — обычная сотрудница!» Ты должна действовать через главу аппарата, как и все остальные. Нужно соблюдать хотя бы элементарный порядок. «Ты не можешь шляться где захочешь и вести себя так, будто ты здесь главная. Ты не главная. Ты просто сотрудница!»
«Я не сотрудница! — выкрикнула она в ответ. — И никогда ей не буду». «Я — дочь президента, — это было произнесено как титул, — и никогда не буду какой-то там сотрудницей!»
Отношения обострились еще больше.
Босси, заместитель главы избирательного штаба Трампа, поддерживал тесный контакт с Бэнноном, хотя и не получил назначения в Белый дом. Бэннон развернул полномасштабную кампанию против присутствия Кушнера в Белом доме, и Босси поделился с ним своим мнением.
«Стив, — сказал Босси, — один из вас — отец президентских внуков. Если бы ты был на месте президента, чью бы сторону ты занял?»
Бэннон тоже доставлял Прибусу проблемы, но он хотя бы соблюдал дисциплину и заботился о командной работе на порядок больше, чем Джаред или Иванка.
Прибусу никак не удавалось наладить отношения Трампа и Макмастера. Когда советник по национальной безопасности являлся в Овальный кабинет на запланированные встречи, президент зачастую встречал его со словами: «Это снова вы? Мы же разговаривали совсем недавно». Трампу не нравились брифинги Макмастера, его манера общения. Тот был полной противоположностью Трампу почти во всех отношениях. Макмастер был воплощением порядка и дисциплины, иерархического подхода и линейного мышления. Трамп постоянно перескакивал с A на G, затем на L и на Z, после чего возвращался к D или S. Макмастер же был не способен перейти от A к C, не пройдя через B.
Вместе с тем Прибус обнаружил у Макмастера и Трампа одну общую черту — советник тоже был горячей головой. В июне премьер-министр Индии Нарендра Моди, которого старательно обхаживал еще Обама, прилетел в США встретиться с Трампом. Индия выполняла роль противовеса Пакистану, который был для новой администрации такой же головной болью, как и для старой, продолжая служить прибежищем для террористов всех мастей. Моди выразил желание отправиться в Кэмп-Дэвид, чтобы поужинать и пообщаться с Трампом в неформальной обстановке.
Мы не сможем этого сделать, — сказал Прибус Макмастеру. «Президент хочет, чтобы мы устроили ужин здесь».
«Вы совсем охренели! — взорвался Макмастер. — Это Индия, парень. Индия!» Он понимал стратегическую важность Индии как заклятого врага Пакистана. Соединенным Штатам необходимы хорошие отношения с этой страной, влияние на нее.
Премьер-министру Моди пришлось довольствоваться коктейль-приемом «без излишеств» и рабочим ужином в Белом доме.
Утром во вторник, 4 апреля, министру обороны Джеймсу Мэттису в Пентагон позвонил президент. Шел третий месяц его пребывания в Белом доме. Трамп был взбудоражен. Он только что видел фотографии и видеорепортажи с места химической атаки на сирийских повстанцев.
Это была чудовищная, варварская атака, унесшая десятки жизней. В числе погибших оказались женщины и дети — младенцы, прекрасные младенцы. Он видел задыхающихся детей с идущей изо рта пеной и видел убитых горем родителей. Это был отвратительный акт насилия, совершенный сирийским диктатором Башаром Асадом против собственного народа.
«Убейте его на хер! — разъяренно заявил президент. — Войдем туда. И разнесем их всех к чертям собачьим».
Он знал, что у военных есть возможность нанести обезглавливающий воздушный удар
