Исключение составляют труды о зарождении и развитии мифа (но написанные с позиции историка). Самый надежный источник такого рода – внушительное исследование Рене Ле Форестье «Тамплиерское и оккультное франкмасонство в XVIII–XIX веках» (Aubier, 1970)[522]. Кто готов продолжить это путешествие и окунуться в самую гущу современного оккультизма, гностических сект, сатанинских братств, спиритов, пифагорейского ордена, розенкрейцеров, иллюминатов, масонов и охотников за летающими тарелками, обратите внимание на книгу Массимо Интровинье «Шляпа волшебника» (SugarCo, 1990)[523]. Качественный исторический комментарий, взвешенный и внушающий доверие, который охватывает период от инквизиционного процесса до наших дней, ищите в небольшой книжке Франко Кардини «Секреты храма. Эзотерика и тамплиеры», прилагавшейся к журналу Storia e Dossier за апрель 2000 года[524]. Всем интересующимся «настоящей» историей тамплиеров стоит также прочитать «Загадку Филиппа Красивого» Жана Фавье (Jouvence, 1982), «Жизнь и смерть ордена тамплиеров» Алена Демурже (Garzanti, 1987) и «Тамплиеров» Питера Партнера (Einaudi, 1991)[525].
Почему тамплиеры породили такое количество легенд? Потому что их история – готовый сюжет для бульварного романа. Посмотрим: они основали духовно-рыцарский орден, провели крайне успешные военные кампании, накопили несметные богатства, столкнулись с королем, который пожелал избавиться от их, по сути, государства в государстве и созвал инквизиторов, собравших всяческие слухи, частью верные, частью ложные, из них сложилась внушающая ужас мозаика (заговор, гнусные преступления, грязная ересь, колдовство, да еще и содомия в придачу), всех подозреваемых бросили в тюрьму, подвергли пыткам, пообещали сохранить жизнь в обмен на раскаяние и казнить, если они будут настаивать на своей невиновности… В итоге первыми законность этой инквизиторской махины (и порожденной ею легенды) признали сами жертвы.
История ордена заканчивается на этом трагическом событии и одновременно предвосхищает иные политико-идеологические процессы, которые в итоге затянулись вплоть до наших дней. Однако, если вернуться к безжалостному истреблению тамплиеров, возникает неизбежный вопрос: куда же делись те, кто спасся? Схоронились в монастыре, пытаясь забыть о пережитом кошмаре, или поступили как все внушающие подозрение перебежчики – объединились в новый, еще более тайный орден, который существует до сих пор? Второе предположение не подтверждено ни одним историческим фактом, но зато служит неиссякаемым источником псевдоисторических домыслов.
На просторах интернета полным-полно ныне действующих орденов тамплиеров. Закон никому не воспрещает присваивать мифы. Любой желающий может назваться верховным жрецом Исиды и Осириса, фараоны все равно уже ничего не смогут возразить. Так что, если почувствуете тягу к альтернативной истории, обратитесь к сенсационному псевдоисториографическому роману Луи Шарпантье «Тайны тамплиеров» (Atanòr, 1981) или к «Данте-тамплиеру» Роберта Л. Джона (Hoepli, 1987, оригинальное издание 1946 года)[526], где вы можете ознакомиться с шедеврами аргументации, например: «Облик Беатриче, “распавшийся в могиле”[527]… (повторимся) не один, их много, они рассредоточены по всей Италии в виде духовных обществ тамплиеров, и Благороднейшая донна наделила их этим откровенно гностическим именем» (с. 351).
Если вы что-то подобное и искали, не пропустите самый беспардонный образчик псевдоистории – бестселлер Бейджента, Ли и Линкольна «Святая кровь и Святой Грааль». Их фантастическая недобросовестность до того очевидна, что закаленный читатель может включиться в эту ролевую игру и получить истинное удовольствие.
2001Невыносимая легкость дедка из Ламбруго
Начинать положено с характеристики героя, и это задача не из легких. Но я попытаюсь: хотя предки Паоло Де Бенедетти[528], судя по фамилии, были евреями, семья его давным-давно обратилась в христианство, и сам Паоло – истово верующий католик (а также автор книг и составитель сборников на религиозные темы). Это самый иудеоориентированный католик из мне известных, и ему на роду была написана карьера библеиста и профессора иудаики на богословском факультете. Вдобавок он еще и величайший талмудист, и, чтобы не быть голословным, расскажу один случай, коему я был свидетелем еще во времена нашей совместной работы в издательстве Bompiani. Де Бенедетти занимался составлением «Словаря литературных произведений и персонажей»[529] и заказал французскому, кажется, исследователю статью (или даже несколько статей) о Тейяре де Шардене[530], где тот среди прочего написал, что фонд имени Шардена возглавляла «Ее Величество Мария Жозе Бельгийская».
Де Бенедетти зачеркнул «Ее Величество» и ограничился «Марией Жозе Бельгийской». Вряд ли в нем заговорил якобинец, скорее это было естественное для составителя энциклопедии здравомыслие. Разъяренный автор статьи, очевидно не чуждый монархических пристрастий, прислал письмо с обвинениями в цензуре и написал следующее: «Королевский сан, месье, la royauté, никто и никогда не вычеркивает». Де Бенедетти ответил ему: «Но ведь принцесса так и не была коронована». Действительно, в тот переходный период от правления Виктора Эммануила III и Умберто II к провозглашению республики было не до «sacre» – церемонии коронации. Формальность есть формальность, литургия есть литургия, и возразить на это нечего. Теперь вы мне скажите, может ли такой персонаж не быть талмудистом до мозга костей.
Даже если наш герой и посвятил свою жизнь священным текстам, он не может обойтись без мирского хобби, и Де Бенедетти выбрал себе занятие поистине каббалистическое. Он балуется (то есть исследует и сам пописывает) лимериками и прочими абсурдными стишками. Его интересуют границы этого явления и продолжатели традиции, дошло до того, что он нашел переводчика и опубликовал в издательстве Bompiani «Old Possum’s Book of Practical Cats»[531] Элиота. Он давний поклонник легкомысленного гения Фердинандо Инкарриги – кстати, у меня есть его сборник, изданный в 1860 году, и я могу подтвердить, что подписывался тот Ингаррика. Де Бенедетти упоминает об этих разночтениях, но упорствует в своем орфографическом заблуждении, а уж он-то точно знает, что замени одну букву в Торе – и на мир обрушится кара небесная.
Ингаррика был судьей в Салерно и со всей серьезностью, даже не подозревая об их комическом эффекте, сочинял нравоучительные стихотворения в духе Анакреонта, например:
Астрономия – чудо-наука!Человеку открывает глаза,что есть солнце, луна, и звезда,и другие штуковины сверху.Наконец человече узреетвсе светила мира людского.А гармония шара земноготолько Богу доступна и всё.Приглашение на свадьбу подвигло Де Бенедетти на следующее подражание:
Что есть бутылка?То, что вокруг молока.Но дрогнет рука —о горе! И нету бутылки.Вот еще:
Мумия – вот ведь предмет:расковыряли, зашилии на храненье сложиливнутрь пирамид.Ну и напоследок:
Памятник – штука такая,в скверах часто встречается.Прохожие ей восхищаются,а на них Гарибальди глядит.Многочисленные упражнения в анализе и написании абсурдистской поэзии опубликованы издательством Шейвиллера («Бессмыслица и не только»[532], 2007, 12 евро), и сложно решить, что более ценно: исторические экскурсы и исследования метрики или созданные на их основе авторские вещицы. Процитирую несколько лимериков Де Бенедетти:
Кла́риче как-то на свете
