— Помочь я решил не поэтому, — отмахнулся от меня Адам Боннер, чуть раздраженно поведя рукой, и, помрачнев, добавил: — К тому же помощь будет отнюдь не бескорыстной. Я не работаю за спасибо.
— В таком случае могу вам предложить только откуп натурой, — выдала я с абсолютно серьезным лицом. На самом деле я уже приняла решение отказаться от услуг этого странного человека. Найду кого-нибудь еще. Да, в конце концов, просто поговорю с Роджем. Ну не чужие же мы друг другу? Он поймет, если вести диалог цивилизованно…
— Предлагать натуру в том состоянии, в котором пребываете вы, неэтично, — внезапно ответил адвокат. Причем абсолютно спокойно: ни капли удивления или насмешки.
Я оскорбилась:
— А что не так?
— Даже не знаю, с чего начать, — притворно задумался Адам. — Может быть, с вашей ауры, по которой видно, как ежесекундно меняется ваше настроение: от лютой злости до меланхолии? Или присмотреться к цвету кожи, к мешкам под глазами, к нервно сцепленным пальцам рук? Покойники выглядят здоровее и жизнерадостнее.
— Ну, знаете! Не все ли равно, сцеплены ли мои руки во время секса? И мешки под глазами в темноте не видно…
— А кто сказал, что я предпочитаю секс в темноте?
Я покраснела.
Вот так придешь иной раз к адвокату поговорить о разводе с супругом и невзначай начнешь обсуждать, в какой позе ему больше нравится… Докатилась, Кэтрин! Пора кончать с этим фарсом. Схватив свою сумочку, я решительно поднялась:
— Простите меня, Адам, за то, что отняла ваше время и…
— Да, мы отвлеклись. Идемте к столу, я приготовил ряд документов для ознакомления. Хотел уточнить, о какой недвижимости, имеющейся в вашей с супругом собственности, вы осведомлены.
— Нашей с Роджером? — переспросила я, забыв, что собиралась уходить.
— У вас есть еще один супруг?
— Нет, но… У нас только квартира в центре. И та, как он сказал, переоформлена на его мать. Мы копили на дом.
— На третий дом, если быть точным, — поправил меня Адам. — Один приобретен два года назад и расположен на западе Северного континента. Второй — совсем недавно. На Южном.
— Как это? — Я послушно пошла за адвокатом.
— Это дорого и неправомерно, — объяснил он. — Неправомерно, потому что первый дом в данный момент он пытается передать в собственность своему отцу. Квартиру тоже перевел на мать. Примерно месяц назад свершилась сделка. И все это — без вашего ведома.
— Вы что-то путаете.
— Миссис Поук, — Адам резко обернулся, отчего я чуть не врезалась в него на ходу, — я никогда ничего не путаю. Если делюсь информацией, то она проверена минимум трижды. Вас водят вокруг пальца, и уже давно. Вопрос в другом: хватит ли у вас сил бороться за себя самостоятельно? Или вы примете помощь странного, незнакомого вам мужика в татуировках?
Я озадаченно моргнула.
— Не бескорыстную помощь, — добавил он.
— Но что я могу вам предложить взамен?
— Пятьдесят процентов от тех денег, что мы отсудим у вашего супруга.
— Вы проверили его счета?
— Да.
— И? Много там?
— Какая вам разница? Минуту назад вы вообще не знали, что у него есть деньги в том количестве, чтобы меня заинтересовать.
— Но теперь-то я знаю.
Наши взгляды схлестнулись. Спустя пару секунд Адам покачал головой и отвернулся к столу. Перебирая некие документы, он молчал, видимо, ожидая от меня какой-то реакции. И я не выдержала:
— Тридцать процентов.
— Пятьдесят.
— Сорок.
— Пятьдесят.
— Эй, вы совсем не торгуетесь! — возмутилась я.
— Зато вы делаете это за нас двоих.
Я закатила глаза и согласно кивнула:
— Хорошо. Пятьдесят. Теперь скажете мне, сколько там денег?
— Нет. Но дом на Южном континенте постараюсь оставить за вами.
— Какой дом? — не сразу поняла я. Вспомнив о недвижимости, спрятанной от меня, сразу воспротивилась: — Пусть забирает себе его, мне бы квартиру. Ту, где мы жили все эти годы.
— С квартирой тяжелее. Она уже передана в собственность миссис Элен Поук. Матери Роджера. Да, мы постараемся что-то доказать, но гарантий дать не могу. И потом, вы не о том думаете. Я говорю, что постараюсь отбить у вашего благоневерного дорогущий дом в отличном районе на северном пике Южного континента Громдуара, который он купил без вашего ведома на совместные деньги.
— Ну, вообще-то, если откровенно, я не работаю последние лет пять.
— Знаю. Вы учились на артефактора, но затем поставили на карьере крест. Зато обрели личное счастье. И теперь рискуете вылететь из уютного гнездышка, называемого домом, пинком под голый зад.
— Из ваших уст все звучит намного хуже, чем я могла придумать в своей голове, — посетовала я, вдруг осознавая, до чего обидно все происходящее.
Господин некромант озвучил страшную правду, в которой я бы ни за что не хотела самой себе признаться.
— Я стараюсь максимально быстро вернуть вас с небес на землю, — сообщил адвокат. — Поймите, миссис Поук, человек, не желающий бороться, не заслуживает моего внимания и времени.
— Даже если щедро платит? — с иронией уточнила я.
— Вы пока не заплатили мне ни цента. Да и в дальнейшем расплачиваться будет лишь ваш супруг. Как вы правильно заметили, работает и зарабатывает в вашем хлипком подобии семьи только он, а с вас, собственно, и взять нечего, кроме сомнительного вида натуры.
— Послушайте, мистер Боннер, — начала не на шутку заводиться я, — кто вам позволил считать, что можно разговаривать со мной в подобном тоне и…
— Вы и позволили, — снова прервал меня он на полуслове. — О вас давно и со смаком вытирает ноги супруг, так почему нельзя и мне?
Я даже рот открыла от потрясения: так со мной никто и никогда не разговаривал.
— А теперь, раз вы временно потеряли дар речи, но по-прежнему можете слушать и делать выводы, я продолжу по делу. — С абсолютно непроницаемой миной
